Книга «Ведьмин котел» на Восточном фронте. Решающие сражения Второй мировой войны. 1941-1945 - Вольф Аакен

Конечно, следовало поразмыслить, все ли части следует вывести из Сталинграда. Рассматривалась идея оставить несколько подразделений в городе. Оставшиеся подразделения могли легко снабжаться с воздуха, в то время как идея организации снабжения с воздуха двадцати двух дивизий заранее была нереальной. Кроме того, если какое-то число немцев останется в городе, появится возможность спасти раненых. Боеспособные солдаты займут круговую оборону и будут ждать помощи извне.

Решение по этому плану, однако, не было принято.

Пока танки Гота двигались к Сталинграду, немецким защитникам города на Волге пришлось еще больше урезать свой и без того скудный рацион. Большинство солдат ежедневно получали не более двух ломтиков хлеба, десять граммов масла и котелок похлебки. И все же настроение в войсках было вполне сносным.

Иначе обстояли дела у оказавшихся в Сталинградском котле румын, среди которых наблюдались явные признаки разложения и упадка духа. Основания для этого были очевидны. Прежде всего, это резкая разница в обращении с офицерами и солдатами. Несмотря на скудость продовольствия, офицеры получали довольно приличную еду, в то время как солдаты были вынуждены довольствоваться полуголодным рационом. Вследствие этого многие румыны шатались по руинам Сталинграда, как разбойники с большой дороги, нападали на солдат, несших емкости для пищи, и вообще тащили все, что попадало под руку. Кроме бродяг голодающих, в осажденном Сталинграде было много советских агентов. Они уничтожали линии связи и обозначали сигнальными ракетами важные центры немецкого сопротивления, зенитные позиции и склады боеприпасов для атаки советской авиацией.

Наряду с этим они вели наблюдение за передвижениями войск и докладывали противнику о местах расположения и перемещении отдельных частей. Во многих случаях они сообщали своим нанимателям даже имена некоторых командиров рот. Впоследствии в результате воздушного налета русских был уничтожен склад боеприпасов. Связные-мотоциклисты, отправленные на отдаленные позиции, гибли, обстрелянные из засады. Несмотря на интенсивную работу полевой жандармерии, подобные случаи вероломного нападения из-за угла не прекращались.

А тем временем немецкие части шли на позиции в районе Карповки. Тысячи людей с трудом пробирались по снегу. За ними катились танки, дозорные машины, штурмовые орудия.

Армия искала путь к свободе.

По колоннам носились самые разные слухи. Рассказывали о новом чудо-оружии, которое фюрер вот-вот отправит на фронт, страшном оружии, обладающем огромной разрушительной силой. Также говорили о парашютной дивизии, которая в самое ближайшее время будет сброшена над городом. В Сталинград придут парни, которые не боятся ни бога, ни черта. Подобные разговоры не прекращались. Один слух следовал за другим. Поговаривали даже о смене командования. Якобы ожидается прибытие нового командующего, и нет никакого сомнения, что бедственному положению очень скоро придет конец. Слухи никому не вредили. Даже наоборот, они давали людям надежду и укрепляли боевой дух. Снег, холод и все постигшие людей в осажденном Сталинграде беды уже не казались такими ужасными. Солдаты шли к Карповке, на исходные позиции для прорыва. Они знали, что намеченный прорыв из-за скопления противника будет вовсе не легкой прогулкой.

День и ночь солдаты 6-й армии бодрствовали на своих новых позициях на краю котла. Никто не думал о сне. Горящими глазами смотрели они на юг. Вряд ли кто-то из них осознавал, что белые сигнальные ракеты в 25 километрах от линии фронта запускаются с вполне определенными военными целями. Для солдат в сталинградском аду они были сигналами надежды, приветствием от спешащих на выручку товарищей, которые вместе с танковой армией Гота начали деблокирующее наступление.

До них осталось каких-то 25 километров!

В западном и южном направлениях ночное небо то и дело прорезали яркие световые дуги. Словно далекий гром над заснеженной степью, рокотало эхо артиллерийских залпов. Танки Гота вели огонь. Зимней ночью были особенно хорошо видны вспышки дульного пламени. Шум боя для окруженных звучал сладкоголосой музыкой: держитесь, мы идем.

Солдаты в окопах говорили друг другу: «Не спи, дружище, скоро они будут здесь! А Рождество мы встретим дома!»

300 000 солдат 6-й армии в те дни обращали на юг и запад взоры, исполненные страстного ожидания. Сердца 300 000 немцев были полны последней надеждой.

* * *

Но в те декабрьские дни 1942 года росла и наполнялась жизненными силами и другая надежда. Правда, она была скрыта от широкой общественности. Лишь очень немногие знали о событии, которое могло не только предотвратить сталинградскую катастрофу, но и, возможно, изменить судьбу всего немецкого народа.

Надежда зародилась в декабре 1942 года на аэродроме Бромма, что вблизи шведской столицы Стокгольма. Там приземлился самолет «Люфтганзы», имея на борту служащего имперского министерства внутренних дел. Этим служащим был Петер Клейст, главный специалист по Восточной Европе в министерстве иностранных дел Иоахима фон Риббентропа. Он слыл умелым переговорщиком. В 1939 году он провел с советским послом в Берлине те самые переговоры, которые в конечном счете привели к появлению советско-германского пакта.

Доктор Клейст встречался в Стокгольме с человеком по имени Эдгар Клаус. Клаус был русским евреем немецкого происхождения, посредником советского правительства.

Во время бесед в Стокгольме он предложил Клейсту договориться с немецким правительством о заключении перемирия с Советским Союзом. Он пояснил, что Советский Союз больше не желает сражаться за интересы западных союзников. Создается впечатление, что западные союзники попросту бросили русских на произвол судьбы. Если правительство Германии готово вывести свои войска из Советского Союза и после этого уважать границы 1939 года, между Германией и Советским Союзом в течение восьми дней может быть заключен сепаратный мир.

Это предложение имело под собой реальную основу. Ведь русский посредник всегда мог подчеркнуть, что прибыл в Стокгольм по поручению заведующего Центральноевропейским отделом НКИД СССР Александрова.

Доктор Клейст принял это предложение к сведению и отбыл в Берлин. Прежде всего следовало прозондировать возможности для дальнейших контактов.

Но судьба решила по-своему.

Войска танковой армии Гота 20 декабря сумели расширить плацдарм на реке Мышкова. Сильные советские войска благодаря мощной атаке были раздроблены, и дальнейший удар на Сталинград имел высокие шансы на успех.

Однако атака замедлилась, поскольку русские штурмовые группы нарушили связи между плацдармом и основными силами войск.

Сталинград оставался на расстоянии 25 километров.

К этому времени подразделения 6-й армии завершили подготовку к прорыву. Тысячи людей были готовы по получении сигнала «Удара грома» идти на прорыв сквозь советское кольцо.

Армия ожидала приказа генерал-полковника Паулюса.

21 сентября Гитлер дал разрешение идти на прорыв. Конечно, его согласие на этот тактический план было поставлено в зависимость от той установки, что Сталинград все равно должен быть удержан. Гитлер имел намерение далеко оттянуть силы противника на южном крае котла в юго-западном направлении. Таким образом, будет образован новый боевой рубеж, включая город Сталинград.