Книга Наследие греха - Рут Ренделл

И тут, к ужасу священника, она разразилась потоком отборнейших ругательств, многие из которых он услышал впервые в жизни. Прибежала управляющая и стала хватать ее за руки.

– Вон, вон отсюда! – кричала она возмущенно. – В нашем заведении такое не допускается!

– Бог ты мой! – сказал Чарльз, когда разбушевавшуюся женщину благополучно вытолкали на улицу. – Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда писал о ней.

– Должен признаться, ее последние выражения стали для меня истинным откровением, – вздохнул Генри.

Его сын усмехнулся.

– Да уж, такое не для твоих ушей.

– С другой стороны, век живи – век учись, как говорится. Ну так что, ты еще не раздумал ехать к Примеро?

– Съезжу, вреда не будет.

Арчери-старшему пришлось долго ждать в коридоре у кабинета Вексфорда. Он уже начал думать, что придется, наверное, прийти как-нибудь в другой раз, когда двери в участок распахнулись и в сопровождении двух полицейских в здание вошел низкорослый человек в рабочей одежде, с яркими блестящими глазами. Судя по всему, он натворил что-то нехорошее, однако все вокруг, глядя на него, почему-то весело и насмешливо улыбались.

– Как меня раздражают все эти новомодные штуки в вашем участке, – нахально заявил задержанный в лицо дежурному сержанту. Тут из кабинета вышел Вексфорд и, не обращая внимания на пастора, направился к ним. – Отвели бы меня в старый добрый «обезьянник» – и делу конец. Отсталый я человек, вот в чем моя беда.

– Свои предпочтения в области дизайна можешь оставить при себе, Мартышка, – сказал старший инспектор.

Низенький человек обернулся к нему и ухмыльнулся.

– Ну и злой же у вас язык, шеф! Да и чувство юмора стало совсем никуда с тех пор, как вы пошли в гору. А жаль.

– Заткнись!

Арчери слушал, замирая от восторга. Он то жалел, что у него самого нет ни сил, ни власти, чтобы поговорить вот так с миссис Криллинг, то вдруг желал, чтобы они снизошли на Чарльза и дали ему возможность говорить с Примеро, не прибегая к разного рода уловкам. Тем временем Вексфорд, вкрадчиво бормоча что-то о самодельных бомбах и покушении на убийство, втолкнул коротышку к себе в кабинет, и дверь за ними захлопнулась. «Значит, такие вещи все же бывают», – подумал Генри. Тогда, возможно, и новая теория, едва начавшая складываться у него в уме, тоже окажется не безосновательной.

– Я бы хотел поговорить с инспектором Берденом. Недолго, всего на пару слов, – с большей уверенностью обратился он к дежурному сержанту.

– Сейчас посмотрю, свободен ли он, сэр, – кивнул тот.

Некоторое время спустя к нему вышел сам инспектор.

– Доброе утро, сэр, – поздоровался он. – Жара и не думает спадать, верно?

– Мне нужно сказать вам кое-что важное. Вы не могли бы уделить мне пять минут? – попросил священник.

– Разумеется.

Однако детектив даже не попытался найти тихий уголок для приватного разговора. Дежурный сержант погрузился в чтение огромной книги. Сидя у дверей кабинета Вексфорда на смешном стуле в форме ложки, Арчери чувствовал себя провинившимся школьником, который, долго прождав и так и не дождавшись директора, вынужден все же каяться перед его подчиненным и, возможно, от него же принимать наказание. Пристыженный, он вкратце пересказал Майклу историю миссис Криллинг.

– Очень любопытно. Вы хотите сказать, что в день смерти миссис Примеро эта женщина еще считала завещание имеющим силу? – удивился полицейский.

– По-видимому, так. Про убийство она не говорила.

– Но тут мы ничего не можем сделать. Вы это понимаете?

– Я хочу, чтобы вы сказали мне, достаточно ли у меня оснований писать министру внутренних дел и просить пересмотра дела.

Откуда ни возьмись выскочил констебль – он подошел к двери кабинета Вексфорда, постучал, и его впустили.

– У вас нет никаких улик, даже косвенных, – сказал Берден. – Вряд ли старший инспектор это одобрит.

Взрыв сардонического хохота сотряс тонкую перегородку между коридором и кабинетом. Генри, неизвестно почему, вдруг почувствовал себя уязвленным.

– Думаю, я все же напишу, – сказал он тихо.

– Ваше право, сэр. – Майкл поднялся. – Как со здешними достопримечательностями, посмотреть что-нибудь успели?

Пастор подавил нараставший гнев. Что ж, если Берден намерен свести их разговор к банальной болтовне, болтовню он и получит. В конце концов, он же обещал своему старому приятелю Гризволду, а значит, косвенно и старшему инспектору, не поднимать шума?

– Да, ездил вчера в Форби, – сказал Генри. – Был на кладбище и случайно набрел на могилу того юноши, о котором мистер Вексфорд на днях говорил в суде. По фамилии Грейс. Помните?

Лицо его собеседника не выражало ничего, кроме вежливого недоумения, зато сержант при этих словах тут же поднял голову от книги.

– Я родом из Форби, сэр, – сказал он. – У нас там каждая собака Джона Грейса знает. Неважно, что двадцать лет прошло, в Форби вам любой о нем расскажет.

– Что расскажет? – повернулся к нему викарий.

– Он считал себя поэтом, бедняга, и еще пьесы писал. Религиозный был человек. При жизни даже пробовал продавать свои стихи, ходил с ними от дома к дому.

– Прямо как У. Х. Дэйвис[13], – заметил Арчери.

– Что-то вроде.

– Он был пастухом? – поинтересовался священник.

– Да нет, вряд ли. У булочника вроде служил разносчиком или еще кем-то.

Дверь в кабинет Вексфорда распахнулась, оттуда вышел констебль.

– Старший инспектор хочет вас видеть, сэр, – сказал он Бердену.

Вслед ему полетел громкий рев самого Вексфорда:

– И ты возвращайся сюда, Гейтс, будешь брать у этого Гая Фокса показания! Да сигарету ему дай, сам-то он не взорвется.

– Кажется, я должен идти, сэр, прошу прощения, – вздохнул Майкл.

Берден проводил Арчери до выхода.

– Вы вовремя поговорили с Элис Флауэр, – сказал он. – Если, конечно, успели.

– Да, я говорил с ней. А что? – насторожился викарий.

– Она умерла вчера, – сказал инспектор. – В местной газете объявление.

Генри направился к газетному киоску. Новый номер «Кингзмаркхем кроникл» вышел утром, и пачки свежих газет лежали на прилавке. Он купил одну и разыскал некролог внизу последней страницы.

«Кончина мисс Э. Флауэр».

Пробежав заметку глазами, пастор взял газету с собой в отель, чтобы там почитать ее внимательно.