Книга Тысячелетие вокруг Черного моря - Дмитрий Абрамов

Но император задерживал отъезд своей сестры на Русь. В ответ на это князь Владимир подвел русскую флотилию к стенам Херсона. Русские подошли к городу с запада и высадились на берег. Накануне горожане пытались укрепить стены и даже проложить с запада перед оборонительными сооружениями ров. Ромеи заранее готовились встретить русичей. Следовательно, князь Владимир правильно разгадал намерения Василия II, и вовремя предпринял решительные шаги, чтобы заставить императора выполнить политические обязательства. Чтобы захватить город, русские насыпали земляной вал и, видимо, повели обстрел города метательными машинами. Скорее всего, этот обстрел вызвал разрушение Западной базилики, отождествляемой с «домом св. Леонтия», и «базилики на холме», построенных в VI в. Не исключено, что во время обстрела города из камнеметов русские применили зажигательные снаряды, и часть города могла сгореть{108}.

В Херсоне у русских нашлись сторонники, сообщившие, где находится водопровод, снабжавший город водой. Трубы были перекрыты, и город сдался.

Это заставило императора сдержать свои обещания и отправить свою порфирородную сестру в Киев, куда она и прибыла в сопровождении свиты, священников и епископа. Сам князь Владимир принял крещение еще в Херсонесе. По его же приказу на месте разрушенной «базилики на холме» был построен храм Иоанна Предтечи (именуемый в летописях «церковью на горе»). После брака с Анной князь приступил к крещению своих подданных. В Киеве обряд крещения прошел без осложнений. Но в Новгороде княжеским дружинникам пришлось применить силу и предать огню часть города. В северо-восточных землях Руси этот процесс затянулся очень надолго, так как вчерашние язычники неоднократно поднимали мятежи под руководством волхвов. Однако проповедь христианства и подвижничество на Руси не прекращались. Княжеская власть всецело поддерживала этот процесс. Из империи на Русь ввозились церковная литература, иконы, приезжали мастера, строившие каменные храмы, возникли первые монастыри, ставшие очагами христианского просвещения.

Государственные заботы не давали покоя князю Владимиру-Крестителю. В целях обороны от печенегов русичи вынуждены были создать гигантскую линию оборонительных укреплений и крепостей юго-восточнее Киева по рекам Стугне, Ирпени и Трубежу, что сильно ослабило нападения кочевников, но не устранило их полностью. В 1013 г. польский князь Болеслав Храбрый с войском, в составе которого были немцы и печенеги, напал на Русь. Князь Владимир отразил врагов. Это позволило Киевскому князю укрепить свое положение в Прикарпатье — в городах Галиче и Теребовле и утвердить границу с Польшей и еще одним западнохристианским государством — королевством Венгрией.

Так к началу XI века раннефеодальное государство Киевская Русь стала в один ряд с крупнейшими христианскими государствами Европы и Азии и достигло своего предельного могущества и расцвета.

* * *

Ромейский историк X в. Лев Диакон об императоре Иоанне Цимисхие[5]и русском князе Святославе{109}.

«Когда он (Иоанн) вступил на императорский престол, ему шел сорок пятый год. Что касается наружности Иоанна, то она была такова. Лицо белое, здорового цвета, волосы белокурые, надо лбом жидкие, и глаза голубые, взгляд острый, нос тонкий, соразмерный, борода вверху рыжая и слишком суженая…, а внизу правильной формы и не подстриженная. Он был малого роста, но с широкой грудью и спиной; в нем таилась гигантская сила, руки обладали ловкостью и непреодолимой мощью. Геройская душа его была бесстрашна, непобедима и отличалась поразительной для такого маленького тела отвагой. Он один без боязни нападал на целый отряд и, перебив множество (врагов), с быстротой птицы возвращался к своему войску, целый и невредимый. В прыганье, в игре в мяч, метании копья и стрельбе из лука он превосходил всех своих сверстников…

Он всех превосходил щедростью и богатством даров: всякий, кто просил у него чего-либо, никогда не уходил обманутым в своих надеждах. Он был человеколюбив и ко всем обращался с открытым сердцем и лаской… Но недостаток Иоанна состоял в том, что он сверх меры напивался на пирах и был жаден к телесным наслаждениям.

…Государь, покрытый вызолоченными доспехами, подъехал верхом к берегу Истра[6], ведя за собою многочисленный отряд сверкавших золотом вооруженных всадников.

Показался и Сфендослав[7], приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с приближенными, ничем не отличаясь от них.

Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными усами… Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой.

Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал…

Сфендослав… вернул согласно договору пленных и отплыл с оставшимися соратниками, направив свой путь на родину. По пути им устроили засаду пацинаки (печенеги) — многочисленное кочевое племя… Они перебили почти всех россов, убили вместе с прочими Сфендослава, так что лишь немногие из огромного войска россов вернулись невредимыми в родные места».

* * *

Из «Хронографии» ромейского историка XI века Михаила Пселла об императоре Василие II Болгаробойце{110}.

«Походы же против варваров он (Василий II) совершал совсем не так, как это в обычае у большинства императоров, которые выступают в середине весны, а в конце лета уже возвращаются: время возвращения определялось для него достижением цели, ради которой он отправился. Он выносил зимнюю стужу и летний зной, томясь жаждой он не сразу бросался к источнику и был воистину тверд, как кремень, и стоек ко всем телесным лишениям. Он досконально изучил военное дело — речь в данном случае идет не обо всем построении войска, не о взаимодействии отрядов, не о смыкании строя и его перестроении, а об обязанностях протостатов, гемилохитов (младший и средний командный состав ромейской армии) и тех, кто за ними, — и во время войны удачно пользовался своими знаниями. Поэтому не назначал на эти должности случайных лиц.

Знал он и самые выгодные для отрядов способы построения, причем об одних вычитал из книг, другие избрал сам, исходя из собственного опыта. Он умел распоряжаться и составлять план, как нужно вести бой и выстроить войско… располагал в засаде отряды, сооружал осадные машины, издали обстреливал неприятеля и наставлял боевому искусству легковооруженных воинов. Однако, вступая в сражение, Василий сжимал ряды по правилам тактики, как бы обносил армию стеной, смыкал войско с конницей, конницу с отрядами, а отряды с гоплитами и никому ни в коем случае не позволял выходить вперед из рядов и нарушать строй».