Книга Идеальная жизнь - Даниэла Стил

Салима улыбнулась и ответила, что всегда.

Лючанна посмотрела на нее со слезами на глазах.

– Ты понимаешь, как тебе повезло? Какой у тебя волшебный дар? Люди учатся годами, чтобы взять такие высокие ноты, и то у них не всегда получается. Ты же без усилий берешь их, возносишься вверх, словно птичка небесная, – сказала она, промокнув глаза носовым платком. – Что бы я творила с таким голосом!

Лючанна объяснила, что она родом из Венеции, но несколько лет жила и училась в Милане.

Она спросила у Салимы, интересует ли ее опера, и та ответила – нет. Ей просто хочется получать удовольствие. Она поет для себя.

– Тебе следует серьезно учиться вокалу, – с жаром заявила итальянка. – Это ведь верх легкомыслия – относиться к своему голосу как к игрушке. Но это не игрушка, это – настоящий дар свыше.

Какая комичная женщина, подумала Блейз, глядя на ее крупное тело и тоненькие ножки на высоких каблуках. Зато какие добрые, любящие глаза. Саймон наблюдал за ней с жадным интересом, Салима ловила каждое ее слово.

– Так вы возьметесь заниматься с моей дочерью? – наконец спросила Блейз, решив, что им всем хватит ходить вокруг да около.

– Разумеется, – ответила Лючанна, с улыбкой посмотрев на Салиму, после чего коснулась ее руки. – С удовольствием, это для меня большая честь. Но я ожидаю от тебя упорного труда, – сразу предупредила она Салиму.

– Сколько раз в неделю вы хотите заниматься? – поинтересовалась Блейз и с удивлением услышала, что три раза. – Это не много? – озабоченно уточнила она. Лично ей это показалось слишком часто.

– Нет, если она хочет серьезно заниматься вокалом, – ответила Лючанна. – Не будь у нее такой богатый голос, я бы предложила один или два раза. Но если вам нужен результат и вы хотите должным образом поставить ей голос, то нужно три или даже четыре раза в неделю. Можем начать с трех, а дальше видно будет.

– Что скажешь, Салима? – спросила Блейз. Ей не хотелось принимать решение за дочь. Салима давно уже не ребенок. – Сколько уроков вокала в неделю тебе нужно?

– Хоть каждый день, – радостно улыбнулась Салима. На лице Лючанны читался восторг, как будто она обнаружила золотую жилу или же нашла на улице бриллиант.

Они назначили первое занятие на завтра. На прощание Лючанна поцеловала Салиму в щеку и напомнила, что той нужно беречь горло и не выходить на улицу без шарфа.

В прихожей Лючанна вернула на голову шляпу и за руку попрощалась с Блейз и Саймоном. Как только за ней закрылась дверь, все трое переглянулись и расхохотались. Нет, она все-таки милейшая женщина, хотя и немного похожа на клоуна. Эта мысль пришла в голову Блейз, когда все трое сели на диван.

– От нее пахнет жуткими духами, но в целом она мне понравилась, – первой высказала свое мнение Салима.

– Эх, жаль, что ты ее не видела, – с улыбкой добавила Блейз. Лючанна и ей пришлась по душе: эта странная женщина просто лучилась душевным теплом.

Саймон согласился с тем, что Лючанна мила, а ее компетенция не оставляет сомнений. Уже тот факт, что она преподает в «Джуллиарде», говорит о многом. Занятия с ней пойдут Салиме только на пользу. Салима была в таком восторге, что весь ужин болтала без умолку. Теперь Саймон готовил для них каждый вечер. Ради Блейз он старался, чтобы ужин был легким, однако иногда, бывая в ударе, угощал обеих дам очередным своим коронным блюдом, что придавало вечерам праздничную атмосферу.

Блейз вскоре поймала себя на том, что ждет этих совместных ужинов. Все-таки приятно, когда тебя спрашивают, как прошел день, да и Саймон слушал ее так, будто ему действительно было интересно. После их разговора о подводных камнях работы на телевидении Саймон проникся к ней еще большим уважением и искренне сочувствовал, замечая, как она устает на работе.

Салима тоже постепенно притиралась к Саймону. Правда, время от времени между ними возникали споры по поводу того, как проводить время. Он каждый день предлагал ей что-то новое, убежденный в том, что все, что они делают, должно иметь воспитательную ценность. Он брал ее с собой на почту, в аптеку, в бакалейную лавку, в химчистку или банк, где заставлял общаться с работниками. Требовал, чтобы вместо такси она пользовалась общественным транспортом. Салима упиралась, мол, мать предпочитает, чтобы она ездила на такси, но Саймон ее не слушал.

Он пытался научить Салиму всему, что считал для нее полезным. Он заставлял ее дома выкладывать на стол купленные в магазине продукты и даже отчитал ее, когда она засунула творог в шкаф, а макароны – в холодильник. Саймон ожидал, что она все сделает правильно. Что греха таить, порой он перегибал палку, но всякий раз, верно выполнив его задание, Салима росла в собственных глазах.

Блейз стала замечать, что ее дочь с каждым днем становится все более и более самостоятельной. Саймон же не терял надежды уговорить ее обзавестись собакой-поводырем. Например, имея собаку, она могла бы самостоятельно добираться до колледжа. Она вполне способна обходиться без посторонней помощи. Когда же Саймон заговорил об этом с Блейз, та пришла в ужас и попросила его не торопить события.

– Пока я с ней, я могу многому ее научить, – объяснил Саймон. – Хотелось бы, чтобы, прежде чем она вернется в Колдуэлл, она стала как можно самостоятельнее.

На что Блейз заявила, что он слишком торопится, летит вперед с космической скоростью, впрочем, как и Салима. Теперь она без труда загружала и разгружала посудомоечную машину и даже помогала Саймону готовить ужин. Он научил ее делать омлет, и у нее неплохо получалось. Однажды воскресным утром она даже удивила им Блейз.

Они определенно были на пути к успеху. Когда же начались уроки вокала, Салима пришла от них в восторг. Некоторые упражнения, вроде пения гамм, наводили на нее тоску, однако большую часть урока она пребывала на седьмом небе от счастья. Лючанна разрешала ей поиграть со своим голосом. Ей нравилось, как поет ее ученица. Иногда они пели дуэтом, и это было восхитительно.

У Лючанны было прекрасное сопрано, и, когда оно сливалось с голосом Салимы, казалось, будто звучит хор ангелов. У Блейз на глаза навертывались слезы, когда она слышала их пение. Саймон тоже нередко бывал растроган. У Салимы от природы был сильный голос, но, по мере занятий, он сделался еще сильнее. Разница стала заметна уже через несколько недель.

По выходным, когда у Блейз появлялась минутка свободного времени, они все вместе отправлялись на прогулки. Даже когда она брала работу на дом, она делала перерывы, чтобы составить им компанию. Они втроем ходили в кино, по магазинам, в музеи, где экспонаты можно было пощупать руками. И даже побывали в «Метрополитен-опера» на постановке «Травиаты».

Саймон использовал любую возможность, какую только дарил Нью-Йорк, во благо своей воспитаннице. И Салима постепенно, шаг за шагом, становилась все более самостоятельной. Он то и дело просил ее помочь ему по дому или с компьютером. Однажды он предложил ей заняться стиркой, но она отказалась, заявив, что ее мать таким тоже не занимается. Саймон рассмеялся. Пожалуй, она права. Вряд ли ей когда-либо придется этим заниматься, и он отступил.