Книга Паладин душ - Лоис МакМастер Буджолд

— А, — ответил всадник, тоном забавного сочувствия. — Конечно, сьера.

Он легко спрыгнул с боевого коня и взял у неё поводья. При виде запястий Исты его улыбка потухла. Она свалилась вниз, словно мешок с зерном, но сильные руки подхватили её. От них на её тунике остались грязные красные следы. Он поддерживал её несколько секунд, пока не убедился, что ноги снова стали её слушаться.

Улыбка опять исчезла, когда он оглядел её с ног до головы.

— У вас юбка залита кровью.

Иста проследила за его взглядом. Складки юбки для верховой езды действительно были заляпаны кровью, свежей и уже подсохшей, в особенности на коленях. Последняя скачка превратила её и без того стёртую кожу в клочья.

— Ссадины от седла. Обычное дело, но чувствуется, что они мои. — Он поднял брови:

— А что же тогда вы зовёте серьёзной раной? Пошатываясь, она проковыляла к обезглавленному командующему:

— Вот это.

Всадник склонил голову, признавая её правоту.

Оставив тела позади, она поспешила дальше, поглубже в овраг, в поисках какого-нибудь камня, скрытого кустами. Когда Иста вернулась, её спаситель стоял на коленях у ручья. Он улыбнулся и протянул ей на древесном листе какой-то предмет. Она присмотрелась и, на секунду смутившись, узнала в этом предмете кусок добротного мыла.

— Ох, — отозвалась она, чтобы не расплакаться. Иста упала на колени и вымыла в прохладном потоке, бежавшем по камням, сначала руки, а потом, уже с большей осторожностью, перешла к запястьям. Сложив ладони лодочкой, она принялась пить одну пригоршню за другой.

Всадник положил свёрток из льняной ткани на плоский камень и развернул его, явив миру кучку чистых тряпок, нарезанных для перевязки. Видимо, это он извлёк из своей седельной сумки, ведь джоконцы давным-давно использовали все бинты на себя.

— Сьера, боюсь, мне придётся вынудить вас проехать верхом ещё некоторое расстояние. Может быть, вы сначала промоете и перевяжете себе колени?

— О да. Спасибо большое, сэр.

Иста уселась на камень, сняла ботинки, насколько она помнила, в первый раз, и осторожно закатала юбку на ноге, отдирая подол там, где он прилип к волдырям, а потом присох. Всадник склонился над ней, вымыл руки, собираясь помочь, но она терпеливо продолжила процедуру сама. Теперь мыло. Болезненно, но становится легче. И виднее. Из глубоких алых ссадин, сочилась желтоватая жидкость.

— Неделю будет заживать, — заметил он.

— Наверное.

Как конный воин, он не раз сталкивался с такими ранами и говорил это со знанием дела. Ещё несколько секунд он наблюдал за ней, словно желая убедиться, что она всё делает правильно, потом размял пальцы, потёр лицо, поднялся и направился к телам погибших.

Он осматривал трупы, не с целью найти трофеи, — он едва ли взглянул на перстни, булавки и кошельки, видневшиеся то тут, то там. Все бумаги, которые ему попадались, он изучал и прятал в складках туники. Этот Порифорс — или ди Порифорс, ведь он не сказал его ли это имя или имя их рода, — без сомнения, офицер, и, судя по всему, очень рассудительный: наверное, какой-нибудь боевой вассал провинкара Карибастоса или вымуштрованный лорд-воин. Письмо Фойкса, вероятнее всего, осталось с брошенной колонной или оказалось у кого-то из сбежавших.

— Скажите, сьера, а кто был ещё среди пленников?

— Благодарение богам, их было немного. Шесть женщин из Ибры и семеро мужчин, которых джоконцы посчитали достаточно ценными, чтобы тащить за собой через горы. Ещё двенадцать, нет, одиннадцать гвардейцев Ордена Дочери, которых отрядили сопровождать меня в паломничестве, прерванном джоконцами… два дня назад. Всего лишь два дня? Я надеюсь, что один из моих гвардейцев и ещё несколько человек из моего отряда успешно сбежали в Толноксо, где нас и перехватили рокнарцы.

— А была ли в плену ещё какая-нибудь дама из Шалиона? — он нахмурился ещё сильнее.

Иста коротко кивнула, стараясь придумать, что бы ещё полезного сказать этому решительно настроенному офицеру.

— Эти всадники действуют под эгидой князя Сордсо, у них эмблема князя. Они прошли через Ибру, разграбив город Раума, а потом сбежали через перевал, потому что марч Раумы преследовал их слишком рьяно. Тот, кого вы обезглавили, — она кивнула на скорбное тело, — был главным, хотя не думаю, что он был командующим с самого начала. Что касается вчерашнего дня, их насчитывалось девяноста два человека, если только кто-нибудь не дезертировал до того, как мы попали в вашу засаду.

— Толноксо… — он отряхнул руки, встал над последним телом и зашагал к Исте, посмотреть на её успехи. Она как раз завязывала бинт на втором колене. Его исключительная галантность обостряла, а не притупляла, понимание, что она находится наедине с незнакомцем. — Тогда нет ничего удвительного. Вы сейчас меньше, чем в тридцати милях от границы с Джоконой. За последние два дня колонна преодолела не меньше ста миль.

— Они спешили. Им было страшно, — Иста огляделась. Стали собираться переливчатые зелёные мухи, они грозно жужжали во влажной тени. — Но, к сожалению, не настолько страшно, чтобы с самого начала остаться дома.

Он кисло усмехнулся:

— Может, к следующему разу их страх усилится, — он поскрёб бороду. Она была светлее, чем его тёмно-рыжие волосы, и в ней виднелись серебристые нити.

— Эта ваше первое сражение, сьера?

— Такого плана — да, — она закрепила последнюю повязку и крепко затянула узел.

— Спасибо, что толкнули того парня с арбалетом. Очень своевременно.

Он заметил? Пятеро богов. А она-то думала, он был полностью занят.

— Всегда пожалуйста.

— Я вижу, вы всегда начеку.

— Знаю. — Услышав его удивлённый смешок, Иста подняла глаза и сказала срывающимся голосом: — Если вы будете ко мне слишком добры, я начну рыдать, и мы оба погибнем.

Он казался немного изумлённым, но кивнул:

— Жестокая леди, вы запрещаете мне быть добрым! Значит, так и будет. Нам пора в путь, чтобы перебраться в более безопасное место. Быстро и осторожно, потому что, мне кажется, в живых остались не только ваши люди. Надеюсь, сначала мы встретимся с кем-нибудь из моих. — Он хмуро огляделся. — Я пошлю их сюда забрать всё это и отловить лошадей.

Иста осмотрела пейзаж. Трупы лежали в неестественных позах; изнурённые лошади ушли недалеко. Кричащие видения исчезли, — она не сказала, благодарение богам, — но в овраге до сих пор отдавалось эхо их стонов. Ей хотелось скорее покинуть это место.

Всадник помог ей подняться, она благодарно кивнула. С каждой минутой отдыха тело затекало всё больше. Ещё немного, и она не сможет ни ходить, ни ездить верхом.

Или даже просто сесть в седло. Попытка поддержать её ногу закончилась тем, что Иста застонала от боли; тогда он просто взял её за талию и подсадил. Рейна не была особо высокой, но и не напоминала тростинку, как тогда, когда ей было восемнадцать. Так нечестно, — этому мужчине должно быть столько же лет, сколько ей, но те годы, что посеребрили его бороду, оставили его силу нетронутой. Конечно, патрулируя окрестности, он постоянно тренируется. Он легко и изящно оседлал своего высокого скакуна. Иста подумала, что этот красивый серый в яблоках жеребец тех же кровей, что и длинноногий гнедой Лисе, такой же поджарый, быстрый и выносливый.