Книга Кошка Далай-Ламы. Чудесное спасение и удивительная судьба уличной кошки из трущоб Нью-Дели - Дэвид Майчи

– Я об этом совсем не думаю. – Лобсанг излучал абсолютное спокойствие. Чуть помолчав, он добавил: – Одним из последних поучений Будды были такие слова: «Любой, кто поверит моим словам, не проверив их на собственном опыте, глупец».

На синтетической рубашке мастера начали появляться пятна пота. Он никак не ожидал от Лобсанга подобной реакции.

– Пустые слова, – проворчал он. – Я видел людей, которые в храмах кланяются статуям Будды и произносят молитвы. Что это, если не слепая вера?

– Прежде чем ответить, позвольте мне задать вам вопрос. – Лобсанг прислонился к дверному косяку. – Вы работаете в телефонной компании. Утром в компанию звонят два человека. Один клиент случайно опрокинул шкаф, и тот упал на модем. Второй клиент так разозлился на жену, делающую слишком много покупок через Интернет, что разбил модем молотком. В обоих случаях модемы сломаны и нуждаются в починке или замене. Одинаково ли вы отнесетесь к этим клиентам?

– Конечно нет, – нахмурился Радж Гоэль. – Но как это связано с поклонением и молитвах Будде?

– Непосредственно. – Спокойствие Лобсанга резко контрастировало с раздражением Раджа Гоэля. – Я вам объясню. Но эти два клиента…

– У первого произошел несчастный случай, – перебил его мастер, повышая голос. – Второй же совершил намеренный акт вандализма.

– Значит, вы говорите, что намерение важнее самого действия?

– Конечно!

– Значит, когда человек склоняется перед Буддой, важно его намерение, а не сам поклон?

В этот момент телефонный мастер начал понимать, что его загнали в угол. Но он не намерен был отступать.

– Намерение очевидно, – возразил он.

– Ну так объясните, – пожал плечами Лобсанг.

– Намерение заключается в том, что вы умоляете Будду о прощении. Вы надеетесь на спасение.

Лобсанг громко расхохотался. Но сделал он это настолько доброжелательно, что негодование Раджа Гоэля стало ослабевать.

– Полагаю, вы думаете о чем-то другом, – отсмеявшись, сказал Лобсанг. – Просветленные существа не могут избавить вас от страданий или дать вам счастье. Если бы они могли, то неужели не сделали бы этого?

– Тогда зачем молиться? – мастер потряс головой, не переставая трясти модем.

– Как вы уже сказали, важно намерение. Статуя Будды символизирует состояние просветления. Буддам не нужно, чтобы люди поклонялись им. Зачем им это? Но, склоняясь, мы напоминаем себе, что обладаем истинным потенциалом просветления.

К этому времени Радж Гоэль уже снял с модема крышку и ковырялся в его внутренних схемах.

– А если вы не поклоняетесь Будде, – мастер пытался говорить спокойно, даже насмешливо, но удавалось это ему с трудом, – то в чем смысл буддизма?

Лобсанг уже хорошо понял этого человека и сумел дать ему ответ, который тот мог воспринять.

– Это наука разума.

– Наука?

– Что если человек провел десятки тысяч часов за учебой и исследованиями и сумел открыть природу сознания? Представьте, что другие люди через сотни лет повторили его исследования. Насколько удивительно было бы не просто понять потенциал разума, но еще и найти для этого самый быстрый и прямой способ? В этом и заключена наука буддизма.

Закончив работу с внутренностями модема, Радж Гоэль закрыл крышку. Помолчав немного, он сказал:

– Я интересуюсь квантовой физикой. – А потом добавил: – Модем работает, но для безопасности мне пришлось сбросить все настройки. На линии возникли проблемы. Все починят и восстановят в течение двенадцати часов.

По-видимому, абсолютное спокойствие Лобсанга начало оказывать благотворное влияние на мастера. А может быть, объяснения переводчика показались ему разумными. Как бы то ни было, он больше не ворчал, не ругался, а спокойно закончил работу и собрал свои инструменты.

Когда они проходили мимо кабинета Лобсанга, переводчик остановился и сказал:

– У меня есть кое-что, что может показаться вам интересным.

Он вошел в комнату и снял с полки книгу.

Радж Гоэль прочел название, а потом раскрыл книгу:

– «Квант и лотос»…

– Вы можете взять ее, если хотите.

На титульном листе мастер увидел дарственную надпись от автора книги, Матье Рикара.

– Книга подписана, – сказал он.

– Матье – мой друг.

– Он приезжал в Джоканг?

– Мы познакомились в Америке, – пояснил Лобсанг. – Я жил там десять лет.

Радж Гоэль впервые внимательно посмотрел на Лобсанга. Это признание заинтересовало его гораздо больше всего, что говорил переводчик. Осознай свой потенциал… Достигни просветления… Бла-бла-бла… Но десять лет в Америке?!

– Спасибо, – сказал мастер, убирая книгу в портфель. – Я ее верну.

В следующий понедельник я снова услышала в коридоре голос Раджа Гоэля. Грубые гости в Джоканге были редкостью, поэтому любопытство заставило меня пробудиться от послеобеденной сиесты и направиться к Лобсангу, куда уже прошел наш необычный гость.

Неужели мастер пришел, чтобы затеять очередную ссору?

Но в кабинете Лобсанга я увидела совершенно другого человека. Куда делся тот раздраженный и всем недовольный телефонист, который приходил на прошлой неделе? Когда враждебность исчезла, то передо мной предстал довольно печальный, одинокий человек в вылинявшей рубашке, с потрепанным портфелем.

– Больше никаких проблем с телефоном? – поинтересовался он.

Я протиснулась в дверь кабинета Лобсанга следом за ним.

– Все работает прекрасно, спасибо, – Лобсанг поднялся из-за стола, чтобы поздороваться с гостем.

Радж Гоэль достал из портфеля книгу.

– Очень интересный взгляд автора, – сказал он. Судя по всему, это следовало понимать так: «Простите, что в прошлый раз я был так невежлив».

Лобсанг был специалистом по семиотике, поэтому он все прекрасно понял.

– Я рад, – кивнул он. – Надеюсь, эта книга показалась вам занимательной.

На самом деле слова Лобсанга означали нечто совсем другое: «Извинения приняты. У каждого из нас бывают плохие дни».

Наступила пауза. Радж Гоэль положил книгу на стол Лобсанга и отступил назад. Он не смотрел на переводчика, а оглядывался по сторонам, пытаясь подобрать верные слова.

– Значит… вы жили в Америке? – как бы невзначай спросил он.

– Да.

– Десять лет?

– Верно.

Еще одна долгая пауза…

– И как там?

Лобсанг вышел из-за стола. Он ждал, когда гость посмотрит ему в глаза.

– Почему вы спрашиваете?