Книга Пропавшая без следа - Карл Вадасфи

Нельсен сидела за столом, сжимая в руке телефонную трубку. Она заполучила список всех женщин по имени Дженни Майклз, живущих в радиусе пятидесяти миль, и весь последний час звонила каждой из этих женщин в списке. Она только что поговорила с двенадцатой по счету Дженни Майклз, но это не дало ей никаких результатов.

Сэм Кук и сержант Оуэн Хивитт сидели за своими столами. Сэм предложил Нельсен помочь обзванивать женщин по списку, но она отказалась.

Первая Дженни Майклз оказалась учительницей, вторая – медсестрой, третья занималась бизнесом, у четвертой было трое детей, и она жила за счет льгот, пятая работала в магазине. Шестая Дженни Майклз вообще оказалась школьницей, ей было всего шестнадцать лет, и ее мать сказала, что девочка весь день будет в школе. В остальных шести женщинах тоже не было ничего необычного – просто нормальные женщины, которые жили нормальной жизнью. Ничего странного, из ряда вон выходящего, ничего и близко не напоминающего о той Дженни Майклз, которую она искала.

Ничего, кроме пустоты.

* * *

Я уже знаю, когда должен закончиться спектакль, и готовлюсь действовать быстро. Я думаю о том, что стану делать, когда начнет опускаться занавес. Я встану, это знаю точно. Люди вокруг меня решат, что я хочу стоя аплодировать артистам, но на самом деле я буду наблюдать, когда Воны станут выходить из зала. И когда это произойдет, я встану у них на пути и не дам ускользнуть. Я должен схватить их здесь, в театре, где народу меньше, чем на улице, и у них окажется меньше возможностей сбежать от меня. Подойду к ним, наброшусь на них, тогда-то уж они не смогут отпираться и признаются, что делают здесь и что вообще делают с моей жизнью.

Через десять минут свет погас, и спектакль завершился. Зал взорвался аплодисментами. Я вскакиваю на ноги. К счастью, всего лишь несколько человек присоединяются ко мне, и все они стоят по бокам. Я не свожу глаз с того места, где сидят Воны.

Актеры во второй раз выходят на поклон, и по традиции должны выйти и в третий раз. Воны продолжают сидеть на своих местах.

Актеры кланяются в третий раз, уходят со сцены, и в зале зажигается свет.

Люди встают со своих мест, надевают пальто и начинают пробираться по рядам к выходу. Толпы людей моментально загораживают мне обзор, и я не вижу, что происходит в нескольких рядах впереди меня. Решаю дойти до середины своего ряда. Протискиваюсь между двумя женщинами и тремя мужчинами, которые одеваются и одновременно болтают друг с другом. На лицах большинства людей, мимо которых я прохожу, написано явное облегчение, что все наконец закончилось. Многие бледны. Поверьте, думаю, уж я-то хорошо знаю, что вы все сейчас чувствуете, но разница в том, что с вами это сделал спектакль, я же испытываю эти чувства по вине реальных событий, происходящих в моей жизни.

Я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы над морем людских голов разглядеть, что происходит в первых рядах. Головокружение возвращается, и мне снова необходимо за что-нибудь ухватиться, чтобы сохранить равновесие, но я должен пробираться вперед. И вот, наконец, я вижу их. Они выходят из третьего или четвертого ряда, мистер Вон двигается медленно, а за ним ковыляет его жена. Со стороны кажется, что они не имеют никакого отношения друг к другу: чем больше я на них смотрю, тем больше странностей и несоответствий подмечаю в этой паре.

Я бросаюсь к концу своего ряда, чтобы преградить им путь в проходе. Я наступаю на ноги какому-то мужчине, пытаясь обойти его. Он явно недоволен, и я начинаю без остановки извиняться. Еще трое стоят у меня на пути, и я протискиваюсь мимо них. «Прошу прощения», – говорю без тени вежливости в голосе. Я слишком тороплюсь, чтобы беспокоиться о том, что они обо мне подумают.

Оказавшись в конце ряда, я вижу, что они теперь совсем недалеко от меня, в проходе. Осталось протиснуться мимо еще одного человека. Я зацепляюсь ногой за его ногу и вылетаю в проход. Мне удается ухватиться за кресло на противоположной стороне прохода. Я выпрямляюсь, и в этот момент мы с супругами Вон встречаемся взглядами.

Они сразу узнают меня, я вижу это по их лицам. Но они явно удивлены. И выглядят потрясенными. Интересно, всему виной мое появление или же дело в спектакле?

Они начинают пятиться. Последние несколько зрителей обходят нас. Слова, неожиданно я забываю все слова, которые собирался сказать. Я понимаю, что должен заговорить с ними, но продолжаю молчать и просто смотреть на них.

Мистер Вон первый нарушает молчание.

– Что… – спрашивает он, – что вы здесь делаете?

Я молчу. Я просто не могу сосредоточиться.

– Что вам нужно? – снова спрашивает он. Теперь в его голосе слышится раздражение.

Я изо всех сил обхватываю руками живот, отчаянно пытаясь выдавить из себя хоть слово. Но, борясь с мучительной головной болью, я произношу лишь: «Зачем?»

– Зачем? – снова спрашиваю я. – Зачем вы делаете это со мной?

Вон обнимает жену за плечи. Он выглядит озабоченным, но пытается скрыть это.

– Что вы имеете в виду? – спрашивает он.

– Что имею в виду? – кричу я. – А что, черт подери, я могу иметь в виду? Что из моего вопроса тебе непонятно, ты, китайский болванчик? – Откуда-то из задней части театра до нас доносятся шаги. Я не оборачиваюсь. – Зачем? – снова повторяю я. Теперь даже громче. – Зачем?

– У вас все в порядке? – спрашивает запыхавшийся голос. Я поворачиваю голову и вижу театрального менеджера, того самого, с которым мы разговаривали в день исчезновения Дженни.

– Это вы, – говорю я.

Он узнает меня. Его глаза округляются.

– Что здесь происходит?

– Этот человек, – говорит Вон, – нам докучает. Мы хотим уйти.

Он пытается проскользнуть мимо меня, но я преграждаю ему дорогу.

– Нет уж, – говорю я. – Ты не сбежишь от меня. Я не отпущу тебя, пока не расскажешь, зачем вы меня сюда заманили!

Миссис Вон почти не видно из-за спины мужа. Она низко опустила голову. Театральный менеджер изо всех сил старается вклиниться между нами, оттеснить меня в сторону и дать возможность Вону и его жене уйти. Но я ни за что этого не допущу.

– Что вы сделали с Дженни?

– О нет, опять все сначала, – со стоном произносит театральный менеджер.

– Они похитили ее! Они с ней что-то сделали! Я знаю!

Теперь я кричу во весь голос. И мой крик становится все громче и громче. Я напираю на Вона, и менеджер упирается ладонями в мою грудь, пытаясь успокоить. Но я не собираюсь отступать. Я просто не могу отступить. Мне нужны ответы.

– Хватит! – Теперь даже Вон начинает кричать. – Довольно! – Не могу поверить, что он осмелился на это. Но это не совпадение, он действительно привел меня сюда. Сначала в лондонский «Гейтуэй», а потом сюда. И я все это так не оставлю.

– Скажи мне, где она! Скажи, или клянусь Богом…