Книга Дочь куртизанки - Разия Саджад Захир

Прямо над столом Юсуфа с потолка свисала электрическая лампочка, в тусклом свете которой ему подолгу приходилось вести бухгалтерию магазина, выписывать причитавшийся этим людям паек. Очень скоро народ приметил, что новый служащий работает допоздна, и если кому случается прийти, когда магазин уже закрыт, то господин Юсуф снова открывает его и выдает положенные продукты. Гирдхарилал неодобрительно относился к этому новшеству и часто ворчал, что он уже немолод и ему не улыбается работать сверхурочно, зато Джоши всегда и во всем помогал Юсуфу и ходил за ним как тень.

Был понедельник. На субботу пришелся какой-то праздник, поэтому магазин был закрыт два дня подряд. Гирдхарилал пришел спозаранку и теперь наводил чистоту. Джоши появился вслед за ним и тоже нашел себе работу. Они были на веранде, когда на их улочку свернула машина. Она медленно объезжала лужи и лавировала между сточными канавами, тянувшимися по обе стороны, пока шофер не взмолился:

— Господин, дальше не проедем.

— Как не проедем? Салим говорил, что он проезжал здесь во время выборов.

— Господин, наверное, ездил на малолитражке, — ответил шофер. — А на этой даже отсюда придется выбираться задним ходом.

— Ладно, я выйду. — Джавид выпрыгнул из машины и стал пробираться к магазину. Как только Гирдхарилал заметил Джавида, он выскочил навстречу и приветствовал его, подобострастно кланяясь, а потом снял с плеча клетчатую тряпку и смахнул ею со стула, стоявшего рядом со столом Юсуфа, мучную пыль.

— Нет-нет, я не буду садиться! — Джавид недовольно сморщил нос и, оглядевшись по сторонам, показал на дверь, ведущую внутрь. Они прошли туда. Он плотно прикрыл дверь, вытащил из кармана бумагу и протянул Гирдхарилалу. Тот достал из кармана потрепанного сюртука очки, нацепил их на нос, прочел бумажку и ответил:

— Хорошо, господин. Сойдет.

— Тогда вечером, так около семи?..

— Ладно, господин.

Джавид повернулся, чтобы идти. Гирдхарилал снова сложил в приветствии руки и, робея, спросил:

— Господин Салим ничего не говорил вам о моем сыне? Мой сын подал прошение…

— Там, кажется, все написано. Почитайте внимательнее. — Джавид бросил на него презрительный взгляд, швырнул на пол окурок и растер его ногой.

Гирдхарилал снова надел очки и осмотрел бумажку с обеих сторон. На обороте было написано несколько фраз. Глаза у старика широко раскрылись от счастья, губы расплылись в подобострастной улыбке.

— Пошли бог счастье господину, для меня это ведь все равно что второй раз родиться. Сколько времени мой единственный мальчик бродил полуголодный, без всякой надежды на удачу. — На глазах у старика показались слезы. Он отвернулся, вытер слезы полотенцем и спросил как мог почтительно:

— Что я могу еще сделать для вас, чем могу служить?

— Достаточно и этого, — ответил Джавид. Он испытывал презрение и отвращение к этому дрожащему старому существу. Джавид толчком распахнул дверь и, выходя наружу, процедил: — Чем он может мне служить… Дурак.

— Дурак? Фу, как невежливо, — услышал он и, повернув голову, увидел Салмана.

Вслед за Салманом вошел Юсуф. Тот изобразил на лице удивление, увидев здесь Джавида в такой ранний час, но не промолвил ни слова. Он прошел прямо к своему столу, положил бумаги в ящик, сел и обратился к Гирдхарилалу:

— Здравствуйте, Гирдхарилал-джи! Вы хорошо сделали, что пришли пораньше. А мы с Салманом заболтались и совсем забыли о времени.

Джавид внимательно посмотрел на Юсуфа и холодно спросил:

— Вы здесь работаете?

— Да, — ответил за того Салман. — Я могу удостоверить, что он здесь именно работает, а не пришел воровать сахар… А вы?

Но Джавид даже не дослушал, он выскочил наружу и побежал к машине. Салман пожал плечами. Юсуф крикнул: «До свидания!» — размахивая линейкой.

К вечеру выстроилась длинная очередь покупателей. Хромой Джоши подтаскивал мешки, ставил на весы гири. Юсуф взглянул на него, отпустив очередного покупателя, и подумал: изобрести бы весы, на которых можно взвешивать такую вещь, как пот человека, а потом и определять твой настоящий, истинный вес и цену… Тогда бы не перевешивали в жизни всякие джавиды. А то на чаше простых людей — ничего, а на чаше джавидов — золото. Где уж тут равняться!

— Гошподин Юшуф! Жапишите паек Джамуна. Двенадцать — муки, девять — очищенного риша, — прошепелявил Джоши.

Юсуф записал, поднял голову и посмотрел на покупателя. Перед ним стоял рикша Джамун. В одной руке он держал продовольственную карточку и грязное полотенце, в другой — несколько мятых бумажек по одной рупии. Он был в коротких штанах из толстой полосатой материи и такой же грубой красной рубахе, разорванной на плече. К этому плечу прильнула крошечная, высохшая как спичка девочка, дышавшая с хрипом — у нее был сильный жар. В той же руке, в которой он держал деньги, была зажата и небольшая сумка из мешковины. В ней было немного картошки и несколько луковиц. Рядом стоял маленький сынишка Джамуна. Жена Джамуна только что родила третьего ребенка и сейчас находилась в благотворительной больнице. Рикша прижал к себе девочку, с трудом наклонился и разостлал на полу полотенце.

— Иж него вышипетша, — заметил Джоши и показал на дыры.

Юсуф взял со стола газету.

— Возьми вот, подстели.

Джамун поднял голову и удивленно посмотрел на Юсуфа. У него на глазах навернулись слезы благодарности. Юсуф отвернулся.

— Подвигайся вперед, братец, — торопили сзади.

Джамун завязал паек в полотенце и с помощью Джоши водрузил узел на голову, показал мальчишке, чтобы тот взял сумку и пошел. Мальчик обратной стороной ладони вытер больные слезящиеся глаза, закинул сумку на плечо, подтянул штанишки и, напевая себе под нос, побрел за отцом.

И пришел он из волшебной страны,

Принес с собой только первую любовь в сердце

И полные глу-бо-кой печали гла-аза-а-а…

Юсуф, склонившись над столом, выписывал и отрывал квитанции. Когда народ разошелся, он взялся за бухгалтерию и долго приводил в порядок отчетность за день. Он и не заметил, как вошла Суман и сколько времени она тут простояла. Когда он поднял голову и увидел ее, то улыбнулся. Суман тоже улыбнулась и спросила:

— Вы сейчас очень заняты?

— Занят, садись. Что будешь получать? Джоши, возьми карточку госпожи.

— Мне надо получить только сахар, но я не тороплюсь, я подожду.

— Уже все получили. Садись.

Суман села на стоявший рядом стул. Джоши подошел, поскрипывая костылем, и нежным, влюбленным взглядом смотрел на Суман.

— Ну как, дашь сахару? — спросила Суман.

— Карточку, — попросил Джоши.

Суман достала карточку, подала ее, а сама продолжала говорить с Юсуфом. Джоши запрыгал на костыле во внутреннюю часть магазина. Он возвратился через минуту, проковылял к Юсуфу и шепотом спросил: