Книга Больше чем страсть - Кэролайн Линден

– Конечно, – поспешно сказала Абигайль. – Лондонские джентльмены не одобряют творчество леди Констанс. Ее любовники имеют поразительное сходство с некоторыми из них. Но все, кто попадает под подозрения, встречают книгу в штыки и публично выражают протест.

Рассказ, который прочитал Себастьян, изобиловал комплиментами, как физическим данным описываемого джентльмена, так и его мужской силе. Большинство мужчин мечтают быть такими искусными любовниками.

– Странно отрицать столь лестную репутацию.

– Пожалуй. – В ее смехе прозвучало удивление.

Сердце Себастьяна подпрыгнуло. Тот факт, что он заставил Абигайль смеяться, наполнил его душу неожиданным ликованием. Он чуть не обернулся и не поцеловал ее снова, просто чтобы поделиться своим восторгом, но вовремя спохватился. Воспоминания о первом поцелуе все еще заставлял кипеть его кровь. Если он снова начнет ее целовать, то не сможет гарантировать, что поцелуй будет кратким или целомудренным. Вейн крепче сжал руку Абигайль и описал широкую дугу тростью в поисках выхода. Нужно вытащить ее отсюда для их общего блага.

Трость во что-то уткнулась. Себастьян потыкал вокруг и понял, что они добрались стены. Еще несколько шагов, и стена превратилась в проход. Он облегченно выдохнул.

– Хорошие новости, мисс Уэстон, я нашел выход. – Он двинулся вперед более целеустремленно. – Не споткнитесь о порожек.

Улыбка Абигайль погасла. Как бы ей ни хотелось выбраться из кромешной тьмы грота, она одновременно испытывала противоречивое желание остаться. Теперь она знала, что именно леди Констанс описывала в своем последнем рассказе. Темнота создавала интимную обстановку и ощущение свободы, которых не могло быть при свете. Абигайль сомневалась, что Себастьян поцеловал бы ее, если бы свеча не погасла, и знала, что не осмелилась бы задать ему вопросы о страсти и наслаждении, если бы могла видеть его лицо. Она призналась в своем интересе к «Пятидесяти способам согрешить», в своем отчаянном любопытстве к тому, что происходит между мужчиной и женщиной, в своем стремлении испытать страсть даже вне брака, и мистер Вейн не был шокирован и не пришел в ужас. Более того, пока он обнимал ее, она не боялась темноты. Ее страх прошел, как только Себастьян заключил ее в свои объятия, успокаивая и защищая.

А потом он поцеловал ее! Это был не просто поцелуй, это была страсть – не с причудами и изысками, которую описывала леди Констанс, а настоящая, примитивная.

Судя по своим ощущениям, они шли целую вечность, добираясь до стеклянного зала. Путь назад оказался прямым и коротким, и вскоре мрак впереди начал рассеиваться. По мере того как в коридоре становилось светлее, росло беспокойство Абигайль по поводу того, что произойдет на поверхности. Мистер Вейн не сказал ни слова, с тех пор как обнаружил выход из зала, и она не представляла, как продлить близость, возникшую в темноте, при ярком свете дня.

Когда вдали показались ступеньки, Себастьян отпустил руку Абигайль. Не глядя на нее, он придержал вьющиеся плети растений, чтобы она могла выбраться из грота. Когда они поднялись по лестнице, Борис, дремавший наверху, поднял голову и встал, чтобы лизнуть руку Абигайль. Она приласкала пса, украдкой наблюдая за его хозяином, который счищал мох и паутину со своей трости.

– Спасибо, – тихо сказала она.

Вейн воткнул трость в землю и протянул руку, чтобы снять свою шляпу с куста, где он ее оставил.

– Не посещайте грот одна, мисс Уэстон. Надеюсь, вы понимаете, что это небезопасно. – Голос Себастьяна снова стал бесстрастным, а поля шляпы скрыли лицо.

– Думаю, для моего душевного покоя было бы безопасней, будь я одна, – пробормотала Абигайль, взяв свою шляпку и сунув Борису еще один кусочек сыра. Пес завилял хвостом и игриво гавкнул, прежде чем умчаться по тропинке. – Ответите честно, если я задам вам один вопрос?

– Да.

– Вы хотите, чтобы я оставила вас в покое?

Вейн отвернулся, глядя вслед убежавшей собаке.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, мисс Уэстон.

– Ну, перестану гулять в лесу, если вы не желаете встречаться со мной.

Абигайль могла видеть только уголок рта Себастьяна, который приподнялся, но, когда Вейн заговорил, его голос был ровным и невозмутимым.

– Вряд ли это обеспечит мне покой. Вы же знаете, что я хочу видеть вас.

– Тогда почему… – начала она, но он еще не закончил.

– Я уже признался, что меня влечет к вам. Я уже сказал, что хочу обучить вас всему, что описывает леди Констанс, и кое-чему еще. – Себастьян наконец повернулся к ней лицом, и Абигайль бросило в жар от жгучего вожделения, светившегося в его глазах. – Но я пытаюсь сохранить в отношении вас остатки чести. Не делайте это более трудным, чем уже есть.

Единственное, о чем в этот момент могла думать Абигайль, это о губах Себастьяна, прильнувших к ее губам, о его объятиях и ощущении его тела, пульсирующего сдержанной силой, твердого и напряженного, прижимавшегося к ней. Похоже, она так же порочна, как леди Констанс!

– Тогда почему бы вам не нанести нам визит?

– И что сказать? – Вейн приподнял бровь. – Мы что, будем сидеть в гостиной вашей матушки и обсуждать последние похождения пресловутой леди Констанс?

Абигайль вспыхнула:

– Конечно, нет…

– Может, нам продолжить с того места, где мы прервались в гроте? – Его взгляд скользнул вниз, и Абигайль ощутила почти физическую ласку, когда он задержался на ее груди. Она с трудом сдержала порыв кинуться Вейну на шею, и это явилось последней каплей.

Сердито блеснув глазами, Абигайль нахлобучила на голову шляпку и нервными движениями завязала ленты.

– Понятно. Вы ничего не имеете против того, чтобы целовать меня в гроте, но не желаете утруждаться, посещая меня дома, как подобает джентльмену. Вы не хотите жениться на мне, просто не прочь позабавиться!

– Ваш отец никогда не согласится.

– А вы уже спрашивали его? – поинтересовалась Абигайль с преувеличенным удивлением. – Мне кажется, он ничего об этом не знает!

На щеке Вейна дернулся мускул.

– Не будьте смешной.

– А что здесь смешного?

На мгновение Абигайль показалось, что Себастьян ответит с таким же гневом и чувством. Его глаза сузились, пальцы сжались вокруг набалдашника трости. Но затем словно кто-то погасил лампу – с его лица исчезли все эмоции.

– Потому что вы не для меня, – мягко сказал Вейн. – Как я ни желал бы вас, я знаю, что не смогу вас получить – точно так же, как здоровое колено и прежнее поместье. Вы заслуживаете лучшего. И поэтому я не должен целовать вас и даже говорить о подобных вещах.

– Значит, вы сожалеете, что поцеловали меня? – Абигайль с трудом выговорила эти слова, задыхаясь от обиды.

Вейн помедлил, колеблясь.

– Нет.