Книга Большие девочки не плачут - Кэтти Линц

А вскоре с опаской рассматривала слегка облупленный викторианский особняк, спрятавшийся за зданием ветеринарной клиники. Надпись на парадной двери предлагала обойти вокруг дома, что она и сделала. Постучала.

— Эй, есть кто-нибудь?

Изнутри доносился звук электродрели, но ответа не последовало. Лина снова постучала, на сей раз настойчивее, и дверь распахнулась сама собой. Взгляду открылась картина: Коул в джинсах и серой рубашке с закатанными выше локтя рукавами навис над кухонной дверью. Он стоял спиной к входу. Пояс для инструментов свисал на худые бедра и привлекал внимание к ягодицам.

Взгляд Лины приклеился к сильному пружинистому телу. Во рту пересохло. Глаза сами собой то поднимались вверх, к голове, то опускались на ноги, пожирая доктора Фланнигана, словно пончик «Криспи крим». Нет, слишком сладко. Словно самый замечательный черный шоколад. Не в силах совладать с собственной фантазией, Лина облизала губы.

Коул постоянно двигался: резко наклонялся, выпрямлялся и снова наклонялся.

Ему было жарко, очень жарко. А от созерцания этого зрелища стало очень жарко и Лине.

Наконец мастер повернулся, выключил дрель и снял защитные очки.

— А я как раз гадал, когда ты придешь.

Переключить мозг с наблюдения на восприятие слов удалось не сразу.

— Прости?

— Это извинение?

— Извинение? За что?

— Сама прекрасно знаешь, за что.

— Почему бы тебе не сказать?

— Звание самого сексуального холостяка Пенсильвании. Слышала о таком?

— Правда? Тебя выбрали?

— А тебе не верилось?

— Единственное, что я сделала, так это послала необходимые данные.

— Вот! Я так и знал! — воскликнул Коул. — Знал, что это твоих рук дело!

— И в чем же заключается проблема? Тебе не нравится фотография в газете?

— Видишь ли, я не модель. Это твоя карьера состоит из фотосессий. А моя карьера заключается в помощи животным; иногда даже — в спасении их жизни.

— Вот еще один способ доказать превосходство.

— Это ты считаешь себя лучше других. Настолько, что даже не согласна обосноваться в Рок-Крик и связать жизнь с кем-нибудь из его обитателей.

— А ты поцеловал меня и тут же предупредил, что не собираешься создавать семью. На самом же деле ты должен помогать, а не осложнять мое и без того нелегкое существование.

— Ты так считаешь?

— Да, я так считаю.

— Что ж, не смею спорить. — Коул отложил дрель со шлифовальной насадкой и принялся снимать тяжелый, набитый инструментами пояс.

— Что ты делаешь? — Голос едва подчинялся Лине.

— Только что закончил чистку кухонной двери.

— Нет, я о поясе. — Лина нервно шагнула к выходу, готовясь к бегству, но была не в силах отвести взгляд от сильных рук и прочих частей тела. — Зачем снимаешь?

Что еще он собирался снять? Вид кусочка загорелой кожи между рубашкой и джинсами едва не превратил Лину в желе.

— Снимаю, чтобы поблагодарить тебя.

— О, это вполне можно сделать и с поясом!

— Нет, нельзя. — Коул подошел ближе и положил руки на кухонную консоль — по обе стороны от Лины. Получилась ловушка.

— Что ты делаешь? — беспомощно повторила она. Голос срывался, почти как у Мэрилин Монро или у героинь рекламы сексуальных услуг по телефону.

— Готовлюсь благодарить. — Коул склонил голову и легко прикоснулся губами к уголку рта. — А ты готова принять благодарность?

Лина снова нервно облизала губы. Большая ошибка: кончик языка коснулся его губ. Все, она пропала. Он целовал ее по-французски, лизал по-латиноамерикански. Наслаждался и дарил наслаждение.

Она запустила пальцы ему в волосы и впервые заметила, какой удачный у него рост. Они безупречно подходили друг другу. Настолько хорошо, что ей даже пришлось потереться о его джинсы.

Коул запустил руки под кофточку и расстегнул лифчик. Да, этот человек умел обращаться с дамским бельем. Не успела Лина глазом моргнуть, как ее грудь оказалась в сильных ладонях, а соски бесстыдно выскочили навстречу движению больших пальцев.

Два слоя джинсовой материй не могли скрыть эрекцию. Уже в следующее мгновение Лина сидела на консоли с широко расставленными ногами и задранной до пояса джинсовой юбкой. Теперь Коул смог прижаться еще крепче.

Одной рукой он держал ее голову, не переставая целовать, и она с радостью отвечала на поцелуи. Другая рука бесстрашно осваивала новую территорию. Прошлась по голому бедру, проникла под юбку, в шелковистую влагу трусиков. Прикосновение гипнотизировало, завораживало. Пальцы искушали и манили, подчиняя и лишая воли.

Лина засунула руку под ремень джинсов, привлекла Коула ближе и обвила ногами, пытаясь взять в плен так же, как он взял в плен ее. Модные босоножки полетели на пол, но разве потеря обуви имела значение? Единственное, что сейчас существовало на свете, — это Коул и то наслаждение, которое он дарил.

Указательный палец скользнул ближе к эластичному краю трусиков. Понимая, что он намеренно провоцирует, она тут же ответила: слегка укусила за нижнюю губу и потерла ладонью едва сдерживающие напряжение джинсы. Уже расстегнула верхний крючок «ливайсов», но в этот момент пришлось остановиться и перевести дыхание: палец наконец достиг цели и принялся ласкать жаждущий горячего прикосновения бутон.

Коул едва подвел Лину к вершине и успел показать открывшиеся на горизонте бескрайние дали оргазма, как дверь распахнулась настежь и кухня наполнилась присутствием Скай.

— Быстрее! Люси рожает!

Глава 9

Лина быстро убрала ноги с бедер Коула, сползла с консоли и не очень уверенно встала на пол.

Черт возьми, кто такая эта Люси? Бывшая подружка Коула? Что случилось с беременными в этом городе? Сначала Джулия, теперь Люси…

— Это твоя приятельница, Коул? — осторожно поинтересовалась Лина.

— О, успокойся, пожалуйста, — поспешила ответить Скай. — Люси — это лама.

Ах да, конечно! Коул ведь ветеринар. Об этом немаловажном факте Лина вспомнила с трудом. Еще минуту назад единственное, что существовало на свете, — это сильные ласковые руки и сладкие губы одного из самых сексуальных холостяков штата. Умелые пальцы на клиторе. Так стоило ли удивляться туману в мыслях?

— Еще успеете побыть вдвоем, — скомандовала Скай. — А сейчас надо спешить на ферму Энджел.

Лина вспомнила, как на ее глазах отошли воды у Джулии, и слегка запаниковала.

— Но ведь я ничего не знаю о родах у лам!

— Поэтому останешься здесь, — лаконично заключила Скай.

— В доме Коула? — удивилась Лина.