Книга Меценат из ментовки - Александр Чернов

― Но это же глупость, ― фыркнул Калугин. ― Какой к черту из меня главарь.

«Из меня тоже никудышный, ― невесело подумал Жорик. ― Однако вот подозревают».

― Руслан Вениаминович, ― принялся увещевать он, ― Для вас та информация, что я добиваюсь от вас пустяк, но она может спасти жизнь невинному человеку и помочь разоблачить настоящего преступника.

Калугин еще немного поколебался, потом убрал руку с телефонного аппарата и, откинувшись на спинку стула, сказал:

― Какой день и час вас интересуют?

У Жорика гора свалилась с плеч.

― Вторник половина седьмого вечера.

Взгляд у Калугина стал отрешенным. Он весь ушел в себя, очевидно, перебирая в памяти события последних дней.

― На даче я в это время был, ― заявил он после паузы. ― С женой и детьми. Мы иной раз среди недели туда ездим, дел на участке всегда хватает. Но вы не думайте, что я позволю вам допрашивать членов моей семьи.

― Не беспокойтесь, ― заметил повеселевший Привольнов. ― Я найду другой способ проверить ваше заявление. Где находится дача?

― В районе санатория «Ботаника» у канала. Дом номер двадцать четыре. И это… С соседями там в разговорах поаккуратнее. Не давайте им повод для сплетен.

― Жорик встал.

― Не переживайте, все будет в ажуре. Спасибо вам, Руслан Вениаминович, ― произнес он с чувством. ― Вы оказали мне большую услугу. Но я очень вас прошу не сообщать о нашем разговоре, и о том, что вы меня видели, в милицию. Во всяком случае до тех пор, пока я не проверю ваше алиби.

Хозяин котельной ничего не ответил. Он проводил направившегося к двери Привольнова насмешливым взглядом.

Санаторий «Ботаника» находился километрах в двадцати от города. До границы города пришлось вначале добираться на городском автобусе, затем пересаживаться на пригородный. Старенький, давно отслуживший свое «ПАЗик» с надписью «Ворошилов ― Ботаника» не менее получаса торчал на остановке, собирая пассажиров, потом, взревев мотором, тронулся в путь. Тащились вначале по центральной дороге, потом свернули на второстепенную. За пыльными окнами автобуса потянулись сады, поля и огороды. Узкая извилистая ленточка дороги то поднималась в гору, то ухала вниз, то ныряла в туннель из вековых деревьев, то пролегала по залитой солнцем открытой местности. Наконец, сделав парочку крутых поворотов, она закончилась круглой площадкой перед громадными воротами с надпись «Санаторий Ботаника». Выгрузившись с полутора десятком пассажиров на конечной остановке, Привольнов поинтересовался у расположившейся на пятачке торговки мелким товаром, где находятся дачные участки. Старуха махнула рукой куда-то в сторону двух десятков этажных домов.

― Минуете, поселок института растениеводства, окажетесь на дороге. Пойдете по ней. Там слева за речкой увидите…

Жорик поблагодарил торговку и направился к домам. Выбравшись из поселка потопал по дороге с росшими по обеим сторонам от нее исполинскими тополями. Хотя Привольнов был уверен в том, что Калугин его не выдаст, он чувствовал тревогу и с замирающим сердцем следил за изредка проезжающими мимо машинами, опасаясь увидеть в одной из них майора Ковалева или капитана Лысенко.

Вскоре впереди появился мост. Он оказался перекинутым через канал метров двадцати шириной, с удивительно синей, будто подкрашенной медным купоросом водой. За мостом, как и наказывала старуха, Жорик свернул влево и потащился по пыльной проселочной дороге. Наконец впереди показались строения.

Дачный поселок, именуемый так же, как и санаторий ― «Ботаника», раскинулся вдоль берега канала. Он не был четко спланирован, поэтому разобраться в его улочках, впервые попавшему сюда человеку было непросто. Дома здесь были разномастные, встречались двухэтажные добротные особняки, домики попроще, а то и вовсе лачуги, но всех их объединяло одно: приусадебный участок в шесть соток с буйно разросшейся растительностью.

Хотя территория дачного поселка не была обнесена забором, при входе в него стояли ворота. Идиотизм какой-то. Добротные железные ворота с надписью «Дачный кооператив Ботаника» поверху них, стоят посреди дороги, а рядом с ними в окружении нескольких деревьев сторожевая будка. На самый простенький забор у пайщиков дачного кооператива, видать, денег не хватило. В тени дерева на топчане у сторожевой будки дремал мужчина. Сторожу было лет за сорок, выглядел он пропойцей из пропойц ― небритый с обвисшей кожей на землистого цвета лице. При появлении Привольнова мужчина сел и, почесываясь, уставился на пришедшего ничего не выражающим взглядом.

― Привет! ― Жорик встал так, чтобы пробивающееся сквозь листву солнце не светило ему в глаза. ― Отдыхаешь?

― Да прикемарил маленько, ― хмуро ответил мужчина. ― На свежем воздухе спиться хорошо, только вот мухи донимают. ― И он хлопнул по спланировавшей на его колено мухе. ― Черт бы вас побрал!

С фальшивой завистью Жорик произнес:

― Повезло тебе с работой, брат, целыми днями можешь дрыхнуть, а зарплата идет.

― Почему это дрыхнуть! ― слегка обиделся мужчина. ― На охране участков много не зашибешь. Приходится подрабатывать на дачах. Кому огород вскопать, кому полить, кому крышу починить. Да и мало какой другой работы найдется в дачном кооперативе.

― Вон как, ― якобы удивился Привольнов. ― А я думал работа у тебя не бей лежачего. И много платят?

Охранник посмотрел на Жорика так, будто хотел сказать «А тебе-то какое дело?» однако вслух уклончиво произнес:

― На жизнь хватает.

Расспрашивать дальше относительно зарплаты Жорик не стал, побоялся, что чрезмерное любопытство, отпугнет от него охранника.

― А у Калугина когда-нибудь работал? ― задал он наконец вопрос, вплотную подводящий его к интересующей его теме.

― У Калугина? ― мужчина задумался. ― А кто это такой?

― Ну, как же! ― сделал вид, будто недоумевает, произнес Жорик. ― Начальник котельной экскаваторного завода. Неужто не знаешь?

― Охранник взлохматил на голове волосы и стал чесать затылок сразу обеими руками, потом безразличным тоном проговорил:

― Не помню. Я здесь недавно охранником работаю. Не всех еще как следует знаю.

Привольнов все еще надеялся вызвать в памяти мужчины образ Калугина.

― Ну, Калугин Руслан Вениаминович, плотный такой мужик, ― Жорик напрягся. ― Он на белом «Форде» ездит.

Мужчина покачал головой. Я в марках машин не разбираюсь. А какая тебе разница работал я у Калугина или нет?

Было ясно ― дальнейшие расспросы ни к чему не приведут. Привольнов потерял к разговору интерес.