Книга Изумрудный сад - Андреа Кейн

Рука Квентина легла ей на спину и замерла у первого крючка — тут он сдался. Бранди затаила дыхание, когда он расстегнул крючок и его пальцы заскользили по теплой коже. У нее вырвался судорожный стон, и она крепче вцепилась в него, желая только одного — воспарить все выше и выше, испытать восторг, который она могла почувствовать только в объятиях Квентина.

— Солнышко, — с трудом проговорил он у ее раскрытых. губ, — я ведь уеду…

— Мне все равно.

— Бранди, ты не знаешь, что говоришь.

Она ощутила холод, когда он мягко опустил ее на землю.

— Нет, знаю, — выдохнула она, стягивая сюртук с его плеч.

— Господи. — Он накрыл ее своим телом и завладел ее ртом со страстью, которая озадачила его самого не меньше, чем ее.

Такую пьянящую чувственность он изведал впервые в жизни. Ее тело под ним было мягким, влажным, полным откровенного нетерпения. Он хотел овладеть ею тут же, сейчас, сделать ее своей и тем самым связать их навеки. Ему хотелось овладеть ею именно так — возле ручья, среди благоуханных садов Изумрудного домика, где небо служит покрывалом, а земля постелью.

Но он не мог этого позволить.

У него в висках стучало грозное предостережение — Квентин высвободил руки и отбросил в сторону сюртук.

— Бранди. — Он сжал ее лицо ладонями и снова поцеловал, упиваясь ее красотой, страстью, обжигающим желанием в бездонных темных глазах.

Она прошептала его имя и выгнулась дугой, чтобы ближе прильнуть к мощному телу.

— Не останавливайся на этом, — с трудом проговорила она. — Прошу тебя.

— Я бы очень хотел… — пробормотал он, зарываясь лицом в мягкое облако ее волос, — но, солнышко…

Она яростно мотнула головой и еще крепче обняла его:

— Нет никаких «но».

Он улыбнулся, вдыхая аромат локонов:

— Есть.

— Будь проклят твой строгий самоконтроль, капитан Стил!

Ее вспышка гнева прозвучала как гром среди ясного неба. В груди Квентина заклокотал смех. Он приподнялся и посмотрел в раскрасневшееся сердитое лицо:

— Милая, ты одна на свете способна рассмешить меня в такую минуту.

— Я не считаю это комплиментом.

Карие глаза Квентина совсем потемнели.

— Я не согласен. Причем совершенно. — Он мягко высвободился из рук Бранди и стряхнул комочки земли, прилипшие к ее платью. — Это комплимент, смысл которого способен погубить меня. — Квентин замолчал, даже не пытаясь притвориться, будто последних нескольких секунд вообще не было.

Способность Бранди вызывать у него смех всегда воспринималась им как чудо, редкое и драгоценное, такое же, как ее проницательность. Но сейчас бездонная страсть, вспыхнувшая между ними, сделала эти качества чрезвычайно опасными.

Строгий самоконтроль, как сказала она.

Вряд ли.

Если бы только она знала, какая малость потребовалась бы, чтобы этот пресловутый самоконтроль полетел к черту.

— А что, если нам устроить пикник? — предложил он, открыто стараясь задуть искры, все еще вспыхивавшие между ними. — Не знаю, как ты, но я после нашей рыбалки наперегонки голоден как волк. Давай я попрошу миссис Коллинз приготовить нам корзинку с едой, и мы опустошим ее в саду.

Бранди ответила не сразу. Вместо этого она внимательно вглядывалась в лицо Квентина, пытаясь внутренним взором пробиться сквозь маску спокойствия, которое, как они оба знали, было напускным. Она всегда умела заглянуть ему прямо в душу. И сейчас произошло то же самое. От того, что она разглядела, сердце ее подпрыгнуло.

Происшедшее не оставило его равнодушным. Но он сопротивлялся, как мог, по причинам, о которых уже говорил ей.

Из соображений благоразумия.

Из соображений безопасности.

Из бессмысленных соображений.

Пусть так и будет. Нужно набраться терпения, как советовал ей Бентли. Что ж, она постарается, прожив на свете двадцать лет, приобрести это незнакомое качество.

Придется нелегко.

Но цель стоит того.

Улыбнувшись, Бранди грациозно поднялась во весь рост:

— Пикник — это замечательно.

Глава 8

— Больше никогда не проглочу ни кусочка. — Со вздохом насытившегося человека Бранди растянулась на одеяле, запрокинув руки за голову и закрыв глаза.

— А как насчет напитков? — насмешливо поинтересовался Квентин, перехватив из ее руки пустой бокал. Один глаз открылся.

— Об этом я подумаю.

Квентин хмыкнул, наполнил бокал и поднес к ее носу.

— Ладно. — Глаз снова закрылся. — Возможно, я буду пить. Но есть — никогда. И уж конечно, больше ни за что не шевельнусь.

Услышав последнее утверждение, Квентин рассмеялся, запрокинув голову.

— Ну как мне этому поверить? — хитро спросил он, подталкивая ее до тех пор, пока она не открыла глаза и не приняла протянутый бокал. — Представить тебя неподвижной — это все равно что вообразить застывший на берегу прилив.

Бранди оперлась на локти и выпила вино с большой охотой.

— Если только прилив не съел, сколько я, — возразила она, подхватив языком с нижней губы несколько капель сладкой влаги. — В этом случае, боюсь, он обречен навсегда остаться на песке. — Она вновь улеглась и вздохнула. — Я чувствую такой покой, — пробормотала она, задумчиво уставившись в небо. — Как будто ужас последних двух недель был всего-навсего ночным кошмаром.

Посерьезнев, Квентин кивнул и оглядел богатейший, сказочный сад перед Изумрудным домиком. Он понимал и разделял желание Бранди потеряться в этом райском уголке. Боль за пределами этого убежища была невыносимой.

— Мы договорились, что дадим Хендрику день или два, прежде чем помчимся в Таунзбурн, чтобы исследовать бумаги твоего отца, — вслух произнес он, напоминая о предстоящих шагах не столько ей, сколько себе. — А пока, я думаю, нам обоим не повредит забыть на время о реальности — хотя бы на один день.

Бранди повернула голову и посмотрела на Квентина потерянным взглядом.

— Весь мир перевернулся вверх дном, — прошептала она.

— Только временно, милая. — Квентин провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — Скоро мы вернем все на свои места, обещаю. А пока давай просто радоваться красоте Изумрудного сада. Наши родители желали бы нам того же.

Глаза Бранди потемнели от нахлынувших чувств: нежность, растерянность, надежда, благодарность, вера… и что-то очень глубокое, разбудившее в груди Квентина ответное чувство.

Пальцы его замерли, он убрал руку.

— Давай сейчас поговорим о Дезмонде, — беспечно предложил он.

— По-твоему, это значит забыть о реальности? — Бранди сморщилась, словно он предложил обсудить бальные платья предстоящего сезона.