Книга Простые оружные парни - Владимир Стрельников

— Как думаешь, Кузьмин станет в России президентом или Савин? — Роман уселся за стол, привычно взялся крутить настройки приемника.

— Не знаю, Ром. И тот и тот — мужики серьезные. Сам же знаешь, Кузьмин — первый зам Аверьяна, а Савин — министр финансов… — Леонид сел напротив, покрутил в руках патрон от винтовки, которыми были вооружены инженербатовцы. Интересная штука, получается средний по калибру и мощности между АК-74 и М14. Две с лишним тысячи джоулей, по словам Ивана, и очень настильная траектория. Надежность практически сопоставима с АКМ, но винтовка намного удобнее. Правда, гражданским ее не продают. Точнее, продают, но только в.308 калибре. Но, по словам того же Ивана, некоторые части в Евросоюзе только «триста восьмым» и вооружены. Поляки, китайцы и баски — им другие калибры Евросоюз почему-то не продает, винтовка-то совместная, русско-европейско-американская. А сербам вообще оружие не продает и старается ограничить поставки. Вроде как много банд на их землях обитать стало, серьезно напрягая ситуевину на севере Германии и Китая.

Вздохнув, Ленька поглядел на опустевший пятачок перед вагончиком. Вся техника ушла вчера и сегодня, увезли на трейлерах на зимние стоянки. Часть в «Конце путей» встанет, бульдозеры отвезут в Шайенн, на ремонт. Только вагончик здесь и останется да опустевший генераторный сарайчик.

— Ну как, мужики? — Леонид поглядел на вышедших с баулами из вагончика Майкла и Самвела. — Готовы? Тогда грузитесь, а я проверю.

Зайдя в вагончик, Леонид еще раз проверил окна, как они закрыты. Поглядел на коробку с десятком банок консервов, трехлитровые стеклянные банки с чечевицей и рисом, несколько пачек спичек, банку с солью на полке в общей комнате, старую трехлинейку в углу с набитыми патронами подсумками на брезентовом древнем ремне. Тут принято оставлять запас продуктов и хоть какое-либо оружие с запасом патронов, пусть и самое старинное. Хотя бы нож или топор. Примерно как в зимовьях Сибири и Дальнего Востока. Мало ли — может, это кому и жизнь спасет…

В опустевшей сараюшке лежал запас дров и канистра с солярой. Да и в паре бочек литров триста отработки, вроде уже никому не нужна, но выливать на землю не стоит: ей топить печку можно без проблем — плеснул на угли немного, и горит с полчаса. Скорее всего, никому не потребуется, но мало ли… Для одного человека того запаса продуктов на месяц хватит, если экономить. Да и грибы можно собирать, улиток, змей ловить. В сезон дождей выжить можно, нужны лишь кров и огонь.

Закрыв на внешние засовы двери вагончика и сарая, Леонид замотал их мягкой медной проволокой. Зверь не откроет, а для человека проблем нет. Обошел вокруг, еще раз осматривая внешне. Да, все закрыто, все окна фанерными щитами забраны.

— Заканчивай, Лень! Хорош кругами ходить. — Ромка развалился на сиденье MUTT, ожидая мастера. — Смотри, «млядский состав» из «Конца путей» уйдет.

— Он вечерним эшелоном уходит, в двадцать восемь часов. Порядок есть порядок. — Панфилов отмахнулся от нетерпеливого механизатора и поглядел в сторону кладбища. Над могилой Джефферсонов возвышался незамысловатый памятник. Ленька на свои деньги заказал в Шайенне простой бетонный столб с большой, яркой фотографией семьи на фоне старого дома где-то в Старом мире. Пусть они хоть так будут веселыми и беззаботными. Хотя какие у них сейчас заботы…

— Ну, прощай, «Глухомань». Надеюсь, больше не свидимся, и спасибо тебе. — Ленька отвернулся и пошел к своей «Перенти» с прицепом. Все-таки отличная тачка, хоть и руль справа. Но для здешних дорог это вообще не помеха.

Через три часа, сдав МUTT, М60 и каску, Леонид собрался было уходить, но был остановлен Поплавски.

— Погоди, мастер. Держи. — И протянул Леньке два плотных конверта. — Это рекомендательные письма от меня и Перкинса. Пригодятся в России, нас там знают. Удачи.

— Спасибо! — Ленька был по-настоящему растроган. Первый раз так, при увольнении, ему желают удачи. — До свидания, Ральф. Всего доброго, мисс Сьюзан.

И уже бывший мастер спрыгнул с площадки офисного вагона.

— Лень, поесть в салун сходишь? — окликнул его Майкл, проходивший мимо.

— Позже. — Леонид достал из «Перенти» тяжелую картонную коробку и пошел мимо офисных вагонов в конец формируемого эшелона. Там самые крайние вагоны принадлежали «млядскому составу».

— Здравствуй, Эльза. — Леонид поставил грубую коробку перед все-таки очень красивой женщиной. За это лето он ей был очень благодарен, хотя и знал, что ни он ей, ни она ему ничего не должны и не обязаны.

— Здравствуй, Леонид. — Удивленная мадам поглядела на серый картон. — Это что?

— Погляди, — усмехнулся парень, пожимая руку вышибале.

Заинтересованная хозяйка борделя вскрыла коробку и ошеломленно уставилась на растение с крупными ярко-зелеными листьями в обрезанной пластиковой канистре.

— Не может быть! Это же?.. — Ошеломленная Эльза повернулась к Леньке. И без того большие синие глаза были распахнуты так, что в них, как в озерах, утонуть можно было.

— Пламенеющая лилия! Точно, мэм, это она, — вышибала аж привстал со стула, — только еще не цветет.

— Откуда, Леонид? — Не верящая своим глазам женщина обошла цветок. — Это же огромная редкость!

— Нашел за карьером, пару месяцев назад. — Ленька до сих пор помнил то восхищение и благоговение, по-другому и не скажешь, когда увидел неподалеку от себя полыхающий красными сполохами огромный бутон лилии. Змеелов, которого Ленька привел на это место, рассказал ему, что это очень редкий цветок, о котором мечтают практически все женщины этого мира. — Но ее в цветущем виде трогать нельзя, пришлось ждать.

— Леонид, ты чудо!!! — Мадам шагнула к Леньке и крепко, страстно его поцеловала. Между прочим, первый раз за все время их общения.

— Я знаю, — засмеялся довольный парень. — Мадам, я не в курсе, как его растить и содержать, но выкопал я его, не повредив при этом корни, с большим запасом. Так что бери на счастье, это мой подарок.

И уже когда собрался выпрыгивать из вагона, его сзади окликнула мадам:

— Леонид, если хочешь, то можешь зиму у меня провести, в Форте Ли.

— Нет, спасибо, но не хочу. — Леонид обернулся и поглядел на стоящую в тамбуре хозяйку борделя. — Ты потрясающая женщина, Эльза. Умная, красивая, сильная. При этом хитрая и коварная, как настоящая волчица. Я рядом с тобой волчонок-сеголеток, а тебе матерый волчара нужен. Спасибо тебе за все, я тебя никогда не забуду. — Леонид наклонился и поцеловал ей руку.

И спрыгнул из вагона. Ему еще один подарок надо сделать, лилий-то две рядышком росло, в паре метров. Они, лилии, по три-четыре тысячи экю за цветочек уходят в Форте Вашингтоне, например, но для таких женщин — не жалко.

— Сэнди, это тебе. Спасибо за песни. — И Леонид поставил на ободранную крышку пианино картонную коробку. — Ты поешь как ангел, будто у тебя душа звенит. Мне будет не хватать твоих песен, честное слово.

Пока девчонка распаковывала подарок, Ленька неторопливо повесил свою «Сайгу-308» на вбитый гвоздь. И пошел к обедающим Самвелу, Ромке и Майклу.