Книга Ангелина - женщина медовая - Ольга Лазорева

– Это как? – невольно рассмеялась Ангелина. – Шубы и валенки им пошить, а потом отлавливать и надевать?

– Не смешно, голубушка, – ответила та. – Кормушки сделать по нашему лесу и для птиц, и для зверей, укрытия какие-нибудь небольшие соорудить да сена туда натаскать.

– Ну-ну, – усмехнулась Ангелина, – а о выселках речи не шло?

– Микола сказал, что верхнее поселение должно будет приютить нас у себя в домах, – сообщила Наталья. – Но, знаешь, так неприятно было, потому что верхние сразу стали возмущаться и отказываться.

– Это понятно! Кому охота к себе посторонних пускать? – заметила Ангелина.

– Тогда Микола предложил нам объединиться, продать, что у кого имеется, и построить дома. Верхние сразу обрадовались и сказали, что помогут в кратчайшие сроки соорудить нам приличные жилища.

– Не пойму, зачем деньги? – удивилась Ангелина. – Лес кругом, вали деревья и строй.

– Так-то оно так, – вздохнула Наталья, – но ведь еще очень много нужно подсобных материалов. Микола сказал, что все вырученные деньги ему сдавать. А он уже распорядится нам на благо. И к зиме мы все с домами будем.

«Да, уж он-то распорядится! – подумала Ангелина. – Кто бы сомневался! Первым делом себе карманы набьет».

– Вот я и решила продать свою квартиру, – сказала Наталья.

И Ангелина буквально потеряла дар речи. Наталья глянула на нее торжествующе, ее лицо сияло, словно она гордилась тем, что способна на такое.

– Ты с ума сошла! – искренне возмутилась Ангелина. – Если даже ты и решила провести в «Медунице» остаток жизни, то о дочери ты подумала? Лиза такая замечательная девушка!

– Микола всегда говорит, что мы приходим в этот мир одни и уходим одни, – важно проговорила Наталья, – что душа по сути своей одинока, что все связи земные есть грязь, все привязанности приносят лишь боль, что нужно освободить душу от этих пут. Только тогда мы будем спокойны и счастливы. И сразу услышим пение ангелов.

– О господи! – пробормотала Ангелина. – Бред-то какой!

– И не переубеждай меня! – упрямо сказала Наталья. – Я так решила! Помогут построить мне домик, а все, что останется, отдам в «общий улей». А к себе Игната возьму. У него денег даже на одежду нет. Пусть уж со мной свой век доживает.

– Но Лиза! – возмутилась Ангелина. – Зачем ты ее лишаешь квартиры?!

– А что Лиза? – пожала плечами та. – Девка она у меня молодая, здоровая, умная. Выскочит замуж за того же Рому – и поминай как звали. Нужна я тогда ей буду?! Твоя-то Иринка, ты сама рассказывала, уехала бог знает куда с мужем. Много она сейчас о тебе думает? Да она, я не сомневаюсь, и знать не знает, в какой мать беде оказалась! Хорошо, мы с тобой встретились. А так бы где ты сейчас была?

– Где-где, – сухо произнесла Ангелина, – в деревню бы свою уехала.

– И что там?! Со старухами сидеть да жалость их выносить, да клеймо брошенной жены носить? Ох, и счастье на старости лет!

– А тут что?! – усмехнулась Ангелина.

– Как что?! – воскликнула Наталья и соскочила с топчана. – Жизнь святая и безгрешная, покой, гармония и здоровье. Разве мало?

– Каждому свое, – пробормотала Ангелина. – Ладно, пойду я к себе. Но ты знай, что я хочу тоже в город уехать.

– Да тебе-то зачем, не пойму? И надолго ты собралась? – спросила Наталья.

– Не знаю, – уклончиво ответила Ангелина. – Кое-что хочу из одежды купить. А то зима скоро, да и деньги с карточки снять.

– В «общий улей» понесешь? – явно обрадовалась Наталья. – Это конечно! Надо на зиму устраиваться. Я вот думаю, может, нам с тобой в складчину один дом на двоих строить? Ну и Игнат с нами.

– Посмотрим, – сказала Ангелина.

Она видела, что Наталья действительно словно одурманена, ничего вокруг не видит и убеждать ее в чем-либо было сейчас бесполезно и даже опасно. Она могла воспрепятствовать ее отъезду, если бы только заподозрила, что Ангелина решила навсегда покинуть «Медуницу».

В день отъезда они встали очень рано, еще солнце не поднялось. Как назло, погода испортилась. Подул сильный северный ветер и унес последние остатки тепла. Ангелина мерзла в своей тонкой ветровке. И даже свитер, который она надела под низ, не спасал. С Игнатом она попрощалась накануне. Он долго смотрел ей в глаза, потом перекрестил ее, вздохнул и сказал, что навряд ли они еще свидятся.

– Ну что ты, Игнатушка! – запротестовала Ангелина. – Конечно, еще увидимся!

– Так ты ить насовсем хочешь отсюдова уйти, – понизив голос, сказал он. – Я ведь вижу! Говорить только не хочешь! Оно и правильно! Наталья наша совсем ополоумела! Ей лучше не знать! Ты уж не забывай меня, касатушка, в своих молитвах!

Ангелина молча кивнула, поцеловала его и с трудом сдержала слезы. Выйдя из его сарайчика, она отправилась к Александру. Он сидел на обрубке бревна возле своего жилища.

– Хочу попрощаться с тобой, – сказала она. – Завтра с Натальей в город уеду. Но возвращаться не собираюсь. Не по нраву мне тут! Да и холода скоро!

Александр встал и обнял ее. Потом отодвинулся и взял за руку.

– Ну и правильно, милая, – мягко проговорил он. – Не место тут тебе, да и никому на самом деле. Плохо скоро тут станет. Я, пожалуй, тоже уйду.

– К жене вернешься? – предположила Ангелина.

– Это навряд ли! – хмуро ответил он. – Натерпелась она от меня, назад не примет. Хочу в одиночестве пожить. Много я за последнее время думал обо всем, о жизни нашей. И наверное, я изменился. И ты помогла кое-что понять!

– Я? – изумилась Ангелина.

– Конечно! Простая ты, ясная какая-то, да и мужу все еще верная. Другая бы назло изменила, а ты вот не захотела. Уважаю за это!

– Спасибо, – тихо сказала она. – Прощай, и дай бог тебе всего!

Они расцеловались. Ангелина вернулась к себе в сарайчик. На душе от его слов стало тепло, и даже появилось что-то наподобие гордости за себя. Но Ангелине это было настолько несвойственно, что она смутилась и постаралась отогнать это чувство. Но улыбка не сходила с ее лица.

Проснулась она на рассвете и сразу начала собираться в путь. Когда Наталья постучала к ней, она уже была готова. Вещей почти не было. Закинув сумку на плечо, Ангелина вышла из сарайчика. Ромашка бросилась за ней. Она глянула на нее с жалостью, потому что уже успела сильно привязаться к ней. Но вчера договорилась, что Игнат возьмет Ромашку к себе.

– Пошли? – спросила Наталья. – А то Эдик будет недоволен, если мы опоздаем. Автобус ждать не будет.

– Да, да, – закивала она, – я уж минут пятнадцать как готова. Тебя ждала.

Они быстро двинулись между сарайчиками и вышли на широкую тропу, ведущую к верхнему поселению. Ромашка несколько метров бежала следом, словно собачонка. Но потом отстала. У Ангелины сердце сжималось, и она старалась не оглядываться. Когда они подошли к верхнему селению, Наталья вдруг резко свернула и направилась в обход.