Книга Бог-Император - Михаил Соколов

Сияющая луна с разбегу спряталась в легких облаках — по небу скользил лишь бледный полированный диск, выглядывающий в случайный просвет. Все столпились в густой тени бревенчатых стен. В центре огороженной стенами площадки нависало нечто темное. Было оно примерно в три человеческих роста. Доброслав вышел вперед, оглянулся, негромко отдал команду. Местные воины рассыпались в шеренгу, полукольцом охватывавшую высокую темную глыбу впереди. Стрекотали кузнечики, и вдруг невдалеке низко-низко повел глухую песню волк. Держал ноту несколько секунд, потом выше, еще — и в изнеможении рассыпал где-то в небесах немую мольбу — волку было томно, а мелким тварям страшно.

Доброслав шагнул к паломникам, нашел в темноте Сергея и указал в центр площади:

— Вот, глядите.

Луна проскочила облако и снова залила мир внизу серебряной росой. Все без команды разом пали на землю, словно резцом каменотеса отсеченные тени, и вдруг возник, нависая над людьми, до зеркального блеска отполированный тяжелый каменный воин.

— Бог-Отец наш, — сказал Доброслав.

Глядя на идола, Сергей понял, почему близкая война и возможная смерть не вызывали у людей отчаяния. Понял, почему, несмотря на угрозу, женщины ткали полотно и пряли шерсть, почему перебирали зерно, почему мимоходом строили планы на годы.

Конечно, племя, не знавшее мира дольше коротких месяцев затишья, племя, где каждый любую минуту ожидал войны, насилия, истребления, где люди были окружены не знавшими пощады нелюдями, только такой народ мог сделать Бога-Императора образцом беспощадного мужества.

Вот он: под тяжелым шлемом сурово сдвинулись нахмуренные брови, выбившиеся пряди волос словно осыпаны мукой, в глубоких глазницах прятались огненные рубины глаз, рот твердо сжат, усы длинные, вислые и будто позолоченные отливали желтизной в лунных лучах. На прижатых к телу руках бугрились могучие мускулы, грудь нависала над впалым животом.

Бог был голым по пояс, но вооружен хорошо: из-за спины торчал лук, в одной руке меч, в другой боевой топор. Бог был воителем и защитником. Он звал к битве.

— Вы пришли в наш мир для встречи с Богом-Отцом. Не наша и не ваша вина, что обры, заступив путь, соединили наши судьбы. Пока обры угрожают нам и вам— наши цели ясны, а будущее только в совместной войне. В нашем войске, войске Бога-Отца, один за всех и все за одного. Иначе гибель неизбежна.

Мы войско, и мы выше племени, в нас жизнь и сила рода, пока мы живы — жив наш народ! Побьют нас — нашим женам и детям не жить: станут они, в лучшем случае, чужими рабами.

Я, воевода, вождь племени, спрашиваю, хотите быть с нами? Хотите биться против обров и победить? Клянитесь Богом-Отцом!

У ног статуи разожгли костер. В огонь сунули железные прутья, скоро повеяло чадом раскаленного железа.

— Встаньте правым плечом, чтобы принять знак братства, — приказал Доброслав.

Сергей догадался, что сейчас их будут клеймить, и посмотрел на своих: Илья, Исаев, Малинин… Сергей напрасно беспокоился, даже лицо профессионального скептика и разрушителя устоев Исаева выражало волнение и восторг.

И он подумал, подивившись неуместности мыслей, что бывают моменты, когда жизнь исключает альтернативы, и это — подарок, ибо на других этапах все одиноко мечутся между покоем и разрушением, не видя ни в чем однозначного смысла.

Он смотрел, как раскаленный прут приближается к плечу, коснулся кожи — боль, шипенье остужающегося металла, запах горелого мяса…

Доброслав показал остуженный конец клейма: перекрещенные меч и топор, напомнил о вечной верности братству.

Не дрогнув, спутники Сергея выдержали испытание. А потом беспощадно резали пальцы, давая свою кровь в общую чашу. Из полной чаши Доброслав помазал губы, грудь, руки и ноги Богу-Отцу. Остальным окропил угли. Запах сгоревшей крови запомнился навсегда. Как и все, происшедшее этой ночью.

Не желавший спокойно ждать беды, Доброслав посылал разведчиков в степь. Десяток бойцов отправились в дальний дозор. Они должны были скакать двенадцать дней и только тогда, остановившись, ожидать врага.

Но готовились к приходу врага и в поселении. Забивали в траву колья в тех местах, где могло пройти войско обров. Незаметные в высокой траве остро заточенные колья должны были доставить неприятелю много неприятностей. Копали дополнительные рвы.

Но все это было вспомогательными мерами. Основное, на что рассчитывал Доброслав, были, конечно, люди. Чтобы воины не расслаблялись от ожидания и безделья, вождь заставлял всех усиленно тренироваться. С утра до вечера стреляли в цель, скакали без седла и поводьев, совершенствовали науку управления конем. Бились мечами, играли в увертки от стрел и копий.

Дичи вокруг водилось много. Битого зверя тут же в степи жарили на костре, ели свежатину, запивая сладкой водой из ручья. Жизнь была прекрасна, и война забывалась…

Если в стрельбе и верховой езде паломники заметно отставали, то учебные бои на мечах неожиданно выявили их бесспорное превосходство. Фехтование на саблях, как обязательный атрибут школьного воспитания, оказало свою услугу. С детства усвоенные приемы боя делали здешних бойцов беспомощными, и те жадно перенимали науку. Паломники были рады поделиться знаниями.

Как-то Малинин пришел к Доброславу с чертежом большого самострела-арбалета. Тут же набросал рисунок катапульты — можно бросать на врагов не только один большой камень, но несколько поменьше, чтобы поразить больше противников.

Доброслав оценил, и умельцы быстро сладили несколько рамочных механизмов.

Здесь не знали взрывчатых веществ. Почему? Во всем воля Бога-Отца.

А Сергей злобился, потому что в близком соседстве на одной планете их общего мира и этого зоопарка видел лишь извращенное чудачество. И понимал Исаева — когда-нибудь и он доберется! И еще ему сейчас не хотелось вспоминать о Лене…

Сергей расспрашивал об обрах. Кто такие? Почему? Все пожимали плечами: не люди, что с них, кроме жизней, возьмешь. Не ты, так они тебя убьют обязательно. Приходят на верховых лорках, но есть еще и тарканы — огромные ярко-зеленые животные с красным костяным гребнем на голове и шее. Эти волокут длинные телеги, поэтому их используют только в степи. Было известно, что обры, лорки и тарканы, как и все животные, используемые слугами тьмы, имеют холодную кровь. Они другие. Они от змей и гадов ползучих. И они, пока Бог-Император отсутствует, захватили власть в его дворце… Людям надо продержаться, пока Бог-Отец не возвратится и не наведет порядок.

Сергей спросил у вождя, почему все уверены, что Бога-Императора нет во дворце, и тот оказался удивлен:

— А как же иначе? Он разве смирился бы с существованием обров?

Логика, конечно, была неотразимой, но Сергея это не убедило.

Обрадовавшись его любопытству, подступил Малинин. Говорил об Олимпе, о богах, перессорившихся друг с другом, о Христе, пришедшем на смену племенным богам, когда кому-то (людям? Всевышнему?) понадобилось объединить разноплеменную массу под единое начало.