Книга Театр теней - Клиффорд Саймак

Любое внешнее воздействие разрушило бы все, чего он достиг. Ее появление действительно было необходимо. Теперь все хорошо. Время выбрано верно.

— Вы уверены, Станфорд?

— Уверен. Конечно уверен. Мы создали и натренировали андроида. Мы снабдили ее личность глубоким чувством материнства. Она знает все, что следует делать. Она почти человек и практически абсолютно схожа с обычной человеческой матерью восемнадцати футов ростом. Мы не знали, как выглядела мать Янга, и надеялись лишь на то, что он тоже не помнит ее. С годами его память идеализировала образ. Это все, что мы могли сделать. Мы создали идеальную мать.

— Если только это сработает.

— Сработает,— заверил Станфорд.— Несмотря на нехватку времени, мы методом проб и ошибок определили верное направление поиска. Так что все будет в порядке. До сих пор он сражался один. Теперь он может прекратить борьбу и снять с себя ответственность. Этого достаточно, чтобы провести его через самую трудную часть проблемы и перенести его в безопасное и защищенное второе детство, которое у него должно быть. Теперь пришла пора расслабиться и наслаждаться жизнью. Есть тот, кто будет думать и заботиться о нем. Возможно, он продвинется несколько дальше… почти приблизится к колыбели. И это хорошо, чем дальше он зайдет, тем в большей степени очистится память.

— А потом? — волнуясь, спросил Риггз.

— Потом он сможет снова пройти путь взросления.

Они стояли и молча наблюдали.

В огромном доме огни в окнах кухни светились уютом.

«Я тоже…— думал Станфорд.— Когда-нибудь… И мне предстоит то же самое… Янг указал путь нам, миллиардам,— здесь, на Земле, и по всей Галактике. Он проложил дорогу. Будут другие, и им окажут больше помощи. Мы научимся делать это лучше.

Нам есть над чем поработать.

Еще тысяча лет или около того — и я тоже отправлюсь обратно, в свое детство,— обратно к колыбели, детским мечтам, под защиту материнских объятий…»

Будущее наконец перестало его пугать.

СПОКОЙНОЙ НОЧИ, МИСТЕР ДЖЕЙМС

К нему стала возвращаться память.

Он снова вступал в жизнь из небытия.

Он вдохнул запах земли и ночи и услышал шепот листвы на насыпи. Легкий ветерок, шелестевший листьями, коснулся его своими мягкими неясными пальцами, словно проверяя, не сломаны ли у него кости и нет ли синяков и ссадин.

Он присел, уперся руками в землю, пытаясь сохранить равновесие, и стал вглядываться в темноту.

Его зовут Хендерсон Джеймс. Он человек и сидит где-то на планете, которая называется Земля. Ему тридцать шесть лет. Он известен в своем кругу и неплохо обеспечен. Он живет в родительском доме на Саммит-авеню — вполне приличный район, хотя и утративший за последние двадцать лет часть своей фешенебельности.

По дороге на насыпи проехала машина, заскрипев шинами по асфальту. На мгновение ее фары осветили верхушки деревьев. Вдалеке, приглушенный расстоянием, захныкал клаксон, где-то тоскливо лаяла собака.

Его зовут Хендерсон Джеймс. Если это верно, то почему же он здесь? Зачем Хендерсону Джеймсу сидеть на склоне насыпи, прислушиваясь к шелесту листьев, хныканью клаксона и лаю собаки?

Случилось что-то неладное. Если бы только он вспомнил, что именно, то понял бы все.

Нужно что-то сделать.

Он сидел, вглядываясь в темноту, и вдруг почувствовал, что его знобит, хотя ночь была теплой. Из-за насыпи доносился шум ночного города, скрип шин удалявшегося автомобиля и приглушенный ветром гудок, какой-то человек прошел рядом по улице, и Джеймс прислушивался к звукам его шагов, пока они не утихли совсем.

Что-то случилось. Он должен что-то сделать. Он уже начал это делать, но какое-то необъяснимое происшествие помешало ему, привело его сюда на насыпь.

Он проверил, все ли в порядке. Одежда — шорты, рубашка, ботинки на толстой подметке, часы и сбоку в кобуре револьвер.

Револьвер!

Ему нужен был револьвер.

Он охотился за кем-то, охотился с оружием.

Искал кого-то, кто затаился в темноте, кого надо убить.

И тут он вспомнил. Вспомнил — и удивился странному, методичному, шаг за шагом продвигающемуся вперед способу мышления, вернувшему ему память. Сначала имя и основные сведения о себе. Потом осознание того, где он находится, и вопрос, почему он здесь. И наконец, револьвер и мысль о том, что им нужно воспользоваться. Логический способ мышления, совсем как в букваре.

Я человек.

Я живу в доме на Саммит-авеню.

Дома ли я сейчас?

Нет, я где-то на насыпи.

Почему я здесь?

Ведь обычно человек рассуждает не так. По крайней мере, нормальный человек так думать не станет. Человек мыслит обрывками фраз, преодолевает преграды, а не обходит их.

Оно страшновато, такое мышление «в обход», неестественно, неправильно и совершенно бессмысленно. Но ведь не менее бессмысленно и то, что он очутился здесь и совершенно не помнит, как попал сюда.

Джеймс медленно встал и ощупал себя. Его одежда не испачкана — она чиста и не измята. Его не избили и не выбросили из машины — на теле ссадин нет, лицо не повреждено, и чувствует он себя неплохо.

Ухватившись за ремень, он сдвинул кобуру на бок, затем вынул револьвер и проверил его своими ловкими и умелыми пальцами. Револьвер был в полном порядке.

Джеймс поднялся по склону насыпи, нетвердой походкой пересек дорогу и ступил на тротуар, тянувшийся вдоль ряда новых одноэтажных домов с верандами. Услышав шум приближающегося автомобиля, он сошел с тротуара и спрятался за кустами. Он сделал это осознанно, и ему стало немного стыдно своего поступка.

Машина проехала мимо, и никто не заметил его. Он понял, что его не заметили бы, даже если бы он остался на тротуаре.

Ему не хватает уверенности в себе. Вот в чем дело. В его жизни есть пробел — таинственное происшествие, которое он не может вспомнить. Это и подорвало твердую и прочную основу всего его существования, сделало его поступки бессмысленными, мгновенно превратило его в пугливое животное, которое бежит и прячется при виде человека.

Это и что-то еще, заставившее его думать «в обход».

Он все еще сидел в кустах, следил за улицей и тротуаром, не теряя из виду белые, призрачные дома с их палисадниками.

Пуудли сбежал, вот почему Джеймс прячется в палисаднике перед домом мирно спящего и ничего не подозревающего горожанина, вооруженный револьвером, готовый помериться умом, силой и ловкостью с самым кровожадным и злобным существом, обнаруженным в Галактике.

Любой пуудли опасен. Его нельзя держать у себя. Существует даже закон, запрещающий держать не только пуудли, но и ряд других инопланетных животных, гораздо менее опасных, чем пуудли. Закон этот вполне справедлив, и никто — прежде всего он сам — не станет его оспаривать.