Книга Лунные бабочки - Александр Экштейн

— Конечно, Михаил Григорьевич, — вежливо поклонился Чебрак своему начальнику и, указывая рукой на излучающий запредельную энергию куб, сказал: — Если это выйдет из-под контроля, оно уничтожит Солнечную систему, а сейчас способно заменить собой все атомные и обыкновенные электростанции земного шара на протяжении нескольких тысяч лет.

Алексей Васильевич насмешливо и даже пренебрежительно стал обводить взглядом лица властных и неординарных людей, находящихся в кабинете. В душе ученого звучала величественная музыка гордыни, но неожиданно он вздрогнул, столкнувшись взглядом со Стефаном Искрой, и ощутил себя слабым, никчемным и маленьким. «В чем дело, что случилось? — заметалась в нем пугливая мысль. — Я же его фактически создал и, видит Бог, совсем не таким». Он почувствовал себя ущемленным и несчастным, ибо привык доверять своему собственному чувству, а оно ему говорило, что перед Стефаном Искрой его интеллект почти ничто.

2

Отдел модификаций, несмотря на иронию Баса Петровича, на деле сумел стать основным отделом ФСБ России. Все остальные структуры, официальные и не очень, работали на него.

— ОМ, — сразу же после удачной демонстрации достижений отдела сказал Волхв Тарасу Веточкину и Стефану Искре, — должен работать так, как будто это Соединенные Штаты Америки.

Нельзя сказать, что руководитель ОМа и его начальник отдела кадров удивились словам директора ФСБ, но Тарас Веточкин на всякий случай поинтересовался:

— Вы имеете в виду размер нашей зарплаты в долларах или запрещаете брать на службу курящих и уступающих места женщинам в метро мужчин?

— Разве в Москве есть и такие подонки? — удивился последнему Волхв и, отключив правительственную связь, чтобы не мешала беседе, продолжил: — Соединенные Штаты — государство, действующее в стиле вампир, оно высасывает со всего мира идеи, жизнь, душу, пророчества, нефть, полезные ископаемые и делает из этого кофе без кофеина, сахар без сахара, женщин с силиконовыми грудями и мужчин, мечтающих превратиться в женщин. Я уже не говорю о том, что они собираются лететь на Юпитер, проводить модификационные опыты по геноконструированию нового человека-киборга и забодали весь мир своими долларами. Флаг им в руки, одним словом, молодцы, — похвалил Волхв Америку. — Но Россия на всякий случай должна иметь что-то наподобие маленьких тисков, чтобы при надобности и по-приятельски, — уточнил глава ФСБ, — можно было зажать в них американцев. А то…

Тут на столе Волхва мелодично затренькал городской телефон. Так как по городскому телефону могла звонить только жена, он взял трубку и дипломатично спросил:

— Это кто?

— Я, — ответил ему гулкий, словно космическое эхо, голос, — Бог. — И сразу же в трубке раздались обычные земные гудки.

— В общем, — Волхв положил трубку и завершил инструктаж, — вы должны действовать как США, но эффективнее. Самые умные люди, глобальные открытия, выгодные тайны, продуктивные идеи и хорошие деньги для их претворения в жизнь должны стекаться в наш ОМ.

— И деньги, конечно же, не бюджетные? — решил уточнить Веточкин, хотя знал ответ.

— Конечно, нет, — строго посмотрел на него Волхв. — Я же сказал, все как в США, то бишь в ЦРУ. — И он широко улыбнулся, давая понять, что разговор окончен.

3

Оставшись в кабинете один, Волхв согнал с лица улыбку и с возмущением взглянул на телефон. В кабинет заглянула секретарша.

— Михаил Григорьевич, к вам из ГРУ, космонавты.

— Давайте. — Волхв щелкнул тумблером, переключаясь на кодированную связь «Миус».

— Михаил, — услышал он низкий настороженный голос начальника службы космической разведки, своего старинного приятеля полковника Грюнвальда. — У меня к тебе нетелефонный разговор.

— Да ладно тебе, — успокоил его Волхв, — вполне телефонный. Ты же не из иностранного посольства звонишь?

— Ну ты скажешь, — перепугался Грюнвальд. — Я на «Миусе».

— Тогда говори.

— Слушай, — настороженно прокашлялся полковник, — тебе по игрушке звонили?

Игрушкой назывался телефон, «подключенный» к миру лучом «Ольга».

— Звонили, — ответил Волхв, — угрожали, и весьма авторитетно.

— Слушай, штатовский «Полет эльфа» еще вчера сверзился с орбиты, что-то там у них замкнуло, и ляпнулся в Австралии, а наша «Ольга» ушла в свободный полет, мы ведь не отключали ретрансляторный универстикс.

— Ну, — насторожился Волхв, — дальше.

— Ты же знаешь, я обязан игрушку слушать во время соединения.

— Ну, — поторопил его Волхв, — дальше.

— Так вот, — прокашлявшись, осторожно сообщил ему Грюнвальд. — Звонить тебе мог только он.

— Кто? — впервые в жизни растерялся Волхв.

— Бог, — уверенно сказал Грюнвальд, и по его голосу можно было понять, что он взял в руки чашку горячего чая с ромом и с удовольствием сделал первый глоток.

Словно чудная космическая «лампочка» включался и выключался внутри Стефана Искры безмерно-расчетливый, оперирующий какими-то неизвестными головокружительными формулами понимания мир. Мир страшной и беспощадной доброты. Буквально несколько минут назад, во время встречи с Чебраком, когда «лампочка» другого понимания неожиданно вспыхнула в нем, он, вместо того чтобы почувствовать удивление, ощутил рост и трансформацию нервных волокон галапагосской гигантской черепахи, вживленных ему в печень Алексеем Васильевичем Чебраком. Они адаптировались к ней и изменили ее функции не только в лучшую, но и в более сложную сторону. В печени Стефана Искры развилось чувство океана. Объяснить он этого не мог, но, даже сидя за рулем автомобиля и сворачивая с Цветного бульвара на Малую Сухаревскую улицу, знал, что в данную секунду в районе волнистой низменности Атлантического океана, на которой расположена цивилизация нен, контактирующая с планетой Тьиви, приближенной к звезде Сириус из созвездия Большого пса Южного полушария, родилось седьмое свечение эфирной волны, высшее и последнее достижение цивилизации нен, и поэтому она, просуществовав семьдесят миллионов лет в режиме стабильного процветания, самоликвидировалась, выполнив свою миссию. Это почему-то радовало Стефана Искру и его галапагосскую печень. А также свет космической «лампочки» позволил ему увидеть в Алексее Васильевиче то, о чем тот сам не ведал: гибкую и высокоорганизованную интеллектуальную волю глубинного народа айрини, вздумавшего вытащить планету Земля и ее вынужденных обитателей из пут хорошо продуманной и безукоризненно осуществленной Катастрофы нахлеста времени на безвременье и внедрения чрева жизни в чистую радость Смерти. Айрини хотели это сделать против воли существ, пришедших из клио-вселенной и планетарно-блуждающего облака Рааай. Еще Стефан Искра точно знал, что Бог есть, но не такой, каким его представляют на Земле. И действительно ему нравилось, удивляло и восхищало то, что и при «включенном» свете, и без него он как был, так и оставался, теперь уже без отклонений в УЖАС, чекистом и солдатом.