Книга Карусель - Карен Брукс

— С удовольствием. — Та не скрывала своей радости. — Эва, ты не возражаешь, если я присоединюсь к вам с папой?

— Конечно, поехали, тетя.

Эва слишком хорошо воспитана, чтобы не согласиться, подумала мать. Но почему девочка при этом так искренне улыбается своей тетушке?

Оставшись одна, Нора решила навести порядок в ванной комнате. Громкий междугородный звонок раздался как раз в тот момент, когда она, стоя на коленях, оттирала полки шкафчика.

— Нора? Мария у тебя? — раздался мужской голос. — Это я, Джек.

— Извини, ее нет дома. Сказать, чтобы она тебе позвонила?

— А где она? Чем она вообще там занимается?

— Она пошла… в музей с Эвой.

— Она? В музей? Да еще взяла с собой племянницу? — не поверил Джек. — Ладно, предположим, так оно и есть, но ты, пожалуйста, скажи своей сестре, что ее собственная дочь по ней скучает. И сын, кстати, тоже. А заодно пусть скажет, когда она вернется домой.

— Джек! Я боюсь… мне кажется, она и не собирается возвращаться. Сказала, что пришлет за детьми, как только устроится здесь.

— Чудовищно! Какая женщина может позволить себе разрушить семью только потому, что ей, видите ли, стало скучно? Она же сама признает, что я-то перед ней ни в чем не провинился. Человек имеет все, чего только захочет, и вот… — продолжал возмущаться Джек.

— Послушай, Джек, ты же умный человек и сам знаешь, как надо поступать в таких случаях. Выскажи ей лично, не по телефону, все, что у тебя наболело.

Вечером Нора рассказала сестре о звонке мужа.

— Не желаю даже разговаривать с ним, — огрызнулась Мария. — Я провела такой чудесный день с Эвой и… — она одарила лучезарной улыбкой Клайва, — и не хочу все испортить очередным скандалом.

Уложив Эву в постель и проводив Клайва, сестры устроились на диване и снова ударились в воспоминания.

— Знаешь, — сказала вдруг Мария, — одно время я думала, что никогда не прощу тебя за то, что произошло. Впервые в жизни у меня было что-то, что не надо было ни с кем делить, но ты увела Клайва буквально из-под носа. А потом все переживания родителей были связаны именно с твоей персоной.

— Ну что ты, из-за тебя они тоже очень расстроились.

— Да, конечно, но основные их хлопоты были о тебе, что и неудивительно. Молодая, неопытная девушка попала в беду…

И вдруг… Нора увидела на глазах сестры слезы. Не истеричные, а горестные, настоящие.

— Мария, дорогая! — воскликнула она. — Прости меня. Я была просто маленькой дурочкой и наделала столько глупостей…

На следующий день Клайв повез Марию смотреть квартиру, которую та собиралась снять. Некоторое время спустя Нора услышала, как к дому подъехала машина, и решила, что те уже вернулись. Открыв дверь, она, к своему изумлению, увидела стоявшего на крыльце мрачного незнакомца.

— Вы к кому?

— Привет, Нора. Я приехал забрать жену.

— О, Джек! Я тебя не узнала. Проходи в дом.

Напоив зятя чаем, Нора стала расспрашивать его о родителях, о племянниках.

Снова раздался шум автомобиля, и на пороге появились Мария и Клайв. Рука Клайва лежала на плече женщины, они стояли обнявшись и выглядели как два влюбленных голубка.

— Господи, Джек! — воскликнула Мария, мгновенно отпрянув от стоящего рядом Клайва. — Что ты здесь делаешь?

Обычно покладистый и мягкий, Джек на этот раз выглядел свирепым и требовательным.

— А ты кто такой? — грубо обратился он к Клайву.

— Познакомьтесь, это отец Эвы, — поспешила представить их друг другу Нора. — Клайв, это муж Марии.

— Ага! Вы тот самый Клайв Хартли! Давно хотел с вами встретиться.

— Правда? Что так?

— А то, что вы тот самый сукин сын, который гулял сразу с двумя сестрами и обрюхатил одну из них.

— Джек! Что ты такое говоришь?! — воскликнула Мария.

— Ну вот и познакомились, — криво усмехнулся Клайв.

— Думаешь, это так смешно? — Сжав кулаки, выставив вперед подбородок, Джек пошел в наступление. — Поссорил сестер, разбил семью, а теперь собираешься повторить свой подвиг?

— Да в общем-то нет, не собираюсь, — сдерживаясь, ответил Клайв.

— Мою семью ты уж точно не разобьешь. Если я еще раз увижу твою руку на плече моей жены, тебе несдобровать. Пересчитаю все твои зубы. Ясно?

— Джек! — в отчаянии воскликнула Мария. — Не слушайте его. Он и драться-то никогда не дрался. Он же врач…

— Ничего. Иногда что-то приходится делать впервые. К тому же я как доктор знаю самые уязвимые места на теле человека.

Нора в изумлении смотрела на Клайва. Неужели он позволит так с собой обращаться? Он физически намного превосходит Джека, и абсолютно непонятна его вялая реакция на те оскорбления, которыми осыпал его муж Марии.

— Я понимаю ваши чувства, Джек, — тихо произнес Клайв.

— Превосходно! Теперь я хотел бы поговорить наедине с моей женой, — удовлетворенно сказал обиженный супруг.

Нора и Клайв с озабоченными лицами вышли из гостиной, оставив мужа и жену выяснять отношения.

— Что ты будешь чувствовать, если они сейчас помирятся и уедут? — Нора испытующе посмотрела на Клайва.

— Облегчение.

— Не может быть! Ты шутишь.

— Ничего себе шутки! Ты слышала, он обещал пересчитать мои зубы.

— Перестань! Я серьезно спрашиваю. Неужели ты так легко уступишь Марию?

— А ты хочешь, чтобы я сражался за нее? Мне совершенно безразлична Мария и ее отношения с Джеком.

— Тогда что же происходило между вами все эти дни?

— А что происходило? — Клайв выразил предельную степень удивления.

— О, Клайв! Пожалуйста, не прикидывайся дурачком. Ты думаешь, я не заметила, как вы подмигивали друг другу. Просто противно было смотреть на вас, воркующих как голубки.

— Вот это да! — Клайв, судя по всему, был в полном восторге. — Так ты, оказывается, способна на ревность?!

Он еще и издевается! Возмущенная Нора, схватив обеими руками Клайва за рубашку, начала трясти его, восклицая при этом:

— Я не от ревности тебе это говорю, а от ярости!

Спокойно взяв ее руки в свои, Клайв спросил:

— Так почему ты пришла в ярость?

— Потому что все это для тебя игра. Ты заигрывал с Марией, но как только появился ее муж, ты отвернулся от нее и она сразу стала тебе не нужна. Я прекрасно знаю, что и я тоже не нужна, но тем не менее ты делаешь все, чтобы испортить мои отношения с Даниилом.

— Неправда!

— Нет, правда. С того самого момента, как я сказала тебе о наших планах, ты всячески мешал их осуществлению.