Книга Миллион черных роз - Наталья Александрова

— Как вам будет угодно! — секретарша пожала плечами и, недовольно скривившись, нажала клавишу переговорного устройства:

— Николай Афанасьевич, тут у меня клиент, который хочет иметь дело исключительно с вами! Да, хорошо, я провожу его к вам.

Однако провожать Маркиза секретарша не стала, ограничившись тем, что приподняла свой тощий зад на несколько сантиметров над стулом, продемонстрировав тем самым служебное рвение, выдала еще одну устрашающую улыбку и проскрипела, указав на дверь в глубине комнаты:

— Николай Афанасьевич вас примет!

Леня вошел в кабинет. Здесь обстановка была куда приличнее, чем в приемной, — новый комплект офисной мебели, мягкие удобные кресла, на стенах — цветные гравюры с видами Петербурга.

В кресле за обширным столом восседал Николай Афанасьевич Аветисов собственной персоной. Вежливо приподнявшись навстречу посетителю, он указал ему на удобное кожаное кресло и заговорил, не дожидаясь Лениной реплики:

— Судя по тому, что вы хотите иметь дело исключительно со мной и настаиваете на соблюдении тайны, речь идет не об открытии, а о закрытии фирмы, причем об экстренном закрытии.

— Да вообще-то… — попытался Леня вставить слово, но Аветисов продолжил, не давая ему открыть рта:

— Это вполне понятное желание. Многие клиенты обращаются к нам в фирму достаточно поздно — прямо перед нежелательной налоговой проверкой или внеплановым аудитом — и мы, тем не менее, оказываем им необходимую помощь. Дело в том, что существуют два способа закрытия предприятий…

— Да я, собственно… — снова попробовал вклиниться в монолог Аветисова Маркиз, но хозяин кабинета плотно сел на своего любимого конька и не собирался добровольно с него слезать.

— Первый способ — это закрытие предприятия, так сказать, в лоб, напрямую, по официальной схеме. Мы помещаем в какой-нибудь газете объявление о ликвидации вашей фирмы, чтобы все заинтересованные лица и организации могли предъявить вам свои претензии, извещаем налоговую инспекцию. Налоговая инспекция проводит полномасштабную проверку… все вместе занимает примерно полгода и неизвестно чем может закончиться… Вам это надо?

— Нет, — честно ответил Маркиз.

— Поэтому большинство наших клиентов предпочитает ликвидацию по второму способу. Этот способ заключается в том, что ваша фирма как бы и не ликвидируется, а продается новому владельцу, который отныне несет за нее всю ответственность. Вы спросите, для чего это ему?

Леня ничего не спрашивал, поскольку сам отлично знал ответ, но Аветисов продолжал разливаться соловьем:

— Новым владельцем вашей фирмы станет неимущий житель маленькой отдаленной деревни в Ленинградской области, который возьмет на себя всю дальнейшую ответственность за достаточно скромное вознаграждение. Если, не дай бог, вашей фирмой заинтересуется налоговая полиция — не к ночи будь помянута, — они узнают, что новый владелец предприятия живет в каком-то медвежьем углу и вряд ли захотят туда ехать. А если даже и захотят, вряд ли они чего-то добьются от этого человека. От него собственная жена ничего не может добиться последние десять лет…

Аветисов захихикал своей собственной дежурной шутке и взглянул на посетителя, как бы приглашая того посмеяться вместе с ним.

— Я к вам по совершенно другому делу! — повысил голос Маркиз, чтобы прервать разговорившегося Аветисова.

— Да? — наконец расслышал тот. — А что же вы…

— Да вы мне слова не дали сказать!

— А по какому же вы вопросу?

— Вам что-нибудь говорит фамилия Богомолов?

— Как, простите? — переспросил Аветисов, и глаза его испуганно забегали, а руки принялись нервно вертеть красивую дорогую американскую ручку. — Как вы сказали? Боголюбов?

— Богомолов. Сергей Никитич Богомолов.

— Нет, простите, никогда не приходилось слышать.

Глаза Николая Афанасьевича остановились, и в них застыла взрывоопасная смесь подозрительности и страха.

— Врете, Николай Афанасьевич! Вы очень даже хорошо знаете, кто такой Богомолов — председатель комитета по финансам…

— Ах, этот! — глаза Аветисова снова забегали. — Ну, конечно, кто же о нем не знает! Его все в городе знают, и я тоже… не лично, конечно, он слишком большой человек, а только понаслышке…

— Опять ведь врете! Вы его очень даже лично знаете и пытались одно время шантажировать…

— Ничего я не знаю! — взвизгнул Аветисов. — Что вам от меня нужно? Вы проникли ко мне обманом, под видом клиента…

— А вот и нет! — Леня повысил голос и подбавил в него металла. — Я вовсе вам не говорил, что я потенциальный клиент, это вы меня даже слушать не стали… А насчет того, что мне от вас нужно — это пожалуйста, это ради бога. Между прочим, Николай Афанасьевич, я вам хочу помочь.

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи! — Аветисов перешел с визга на полузадушенный хрип.

— И опять ошибаетесь! Боюсь, что без моей помощи вам угрожает очень большая опасность!

— Убирайтесь прочь! Кто вы вообще такой, откуда взялись на мою голову?

— Ну вы уж, Николай Афанасьевич, как-нибудь определитесь, — Леня сделал вид, что собирается встать и уйти, — либо вы хотите, чтобы я немедленно ушел, либо задаете мне свои вопросы.

— Кто вы такой? — повторил Аветисов.

— А вот это вас должно интересовать в последнюю очередь, — Леня криво усмехнулся, — гораздо важнее сейчас другое. Вы шантажировали Богомолова…

— Никого я не шантажировал! — прохрипел Николай Афанасьевич, но Леня только брезгливо поморщился и продолжил:

— Вы его шантажировали, ваш шантаж провалился, но вы о нем что-то знаете, а значит — вы для него опасны… А вам отлично известно, что быть опасным для такого человека — крайне вредно для здоровья…

— Вы ошибаетесь… Вы меня с кем-то путаете… Я ничего не знаю… — Аветисов совсем спал с лица и почти сполз с кресла.

— Повторяетесь, Николай Афанасьевич! — Маркиз придвинулся еще ближе к столу и под влиянием неожиданного озарения выпалил:

— Он вас не оставит в живых! Думаю, он вас уже заказал! Судьба Валерии Борисовны вас ничему не научила?

На Аветисова страшно было смотреть. Лицо его сделалось землисто-серым, челюсть отвисла. С трудом собравшись с силами, он проговорил:

— Откуда вы знаете про Валерию?

— Да уж знаю! — Леня держался уверенно, стараясь не упустить инициативу.

Однако Аветисов собрался с силами и снова замкнулся.

— Я не имею никакого отношения к делам своей бывшей жены.

— Это мне вы можете говорить все, что угодно, — Маркиз развивал наступление, — с Богомоловым никакие отговорки вам не помогут, и, честно говоря, за вашу жизнь я не дам ломаного гроша…

— Что же мне делать? — простонал Аветисов.