Книга Гоблины. Жребий брошен - Андрей Константинов

— Ну, если это так важно…

— Архиважно!

— Ну, хорошо. Лена, что уж тут делать, поезжай.

— Инночка Павловна! Вы самый чуткий работник собеса из тех, с которыми мне до сих пор доводилось общаться! — рассыпался в комплиментах Мешок и, подскочив к Елене, галантно, но цепко, словно бы опасаясь, что та убежит, взял ее под локоток. — Идёмте, машина у входа.

— Но мне… Мне надо хотя бы переобуться, — девушка растерянно опустила глаза и только сейчас все заметили, что она в обута в легкомысленные домашние тапочки без задников.

— Хорошо, — великодушно разрешил Мешок. — Ольга, помогите Леночке собраться. А я подожду вас внизу… Инночка Павловна, благодарим за понимание, всех благ…

Ленинградская обл.,

Приозерский р-он,

пос. Сосново

25 июня 2009 года,

четверг,13:12

…До Сосново долетели за два с половиной часа. В принципе, могли бы и быстрее, но для начала пришлось заехать в контору, чтобы взять на борт Крутова с оружием и спецсредствами. Последние были представлены двумя парами наручников.

Сам поселок, к удивлению Андрея, оказался очень даже немаленьким. Никакой карты-схемы под рукой, естественно, не было, поэтому им пришлось изрядно поколесить по пыльным разбитым дорогам-улочкам, ориентируясь исключительно на воспоминания Лены. Та периодически путалась в показаниях и, соответственно, в поворотах. Так что несколько раз приходилось разворачиваться и возвращаться обратно, к исходным ориентирам. Андрей относился к этим маневрам стоически, поскольку прекрасно понимал, что зимой, когда всё вокруг завалено снегом, окружающая картинка выглядела совершенно иначе. При этом всё равно он заметно нервничал, равно как и Ольга. И только Женя Крутов внешне выглядел абсолютно спокойным и даже беспечным.

— Вот, по-моему эта улица, — не вполне уверенно показала пальцем Лена. — Здесь направо и до самого конца.

— Улица Счастливая. Звучит весьма оптимистично, — всмотрелся Крутов в табличку на близстоящем доме и в этот момент у Мешка заверещал мобильник:

— Слушаю тебя, Коля, внимательно, — отозвался Андрей. — Ну, что там в агентстве?… Как? А вот это ты молоток! Да… Какая? Счастливая, 18?… Абсолютно в масть. Нет. Передай Тарасу, что мы практически на месте. Всё, дуй в контору и ждите новостей. — Мешок отключил трубу и удовлетворенно констатировал. — Леночка, у вас прекрасная зрительная память. Всё правильно: улица Счастливая. Теперь спокойненько ищем дом № 18.

— А это вон там, где зеленый забор. Видите?

Андрей сбросил скорость до черепашьей, медленно проехал вдоль сплошного забора, за которым высился двухэтажно-уродливый кирпичный монстр «а-ля новорусское счастье», и остановился метрах в тридцати от основательной железной калитки, оснащенной звонком и глазком.

— Заборчик нехилый, — прокомментировал увиденное Крутов. — Надо было из подсобки нашу складную стремянку прихватить. Или, на крайняк, абордажные крючья.

— За неимением оных, придется идти через центральный вход.

— Хочется надеяться, что хозяин не держит в доме ротвейлеров. А то я, как назло, надел сегодня новые штаны.

Андрей расстегнул подмышечную кобуру, достал из бардачка пару листиков старых компьютерных распечаток и скомандовал:

— Значит так, барышни: вы остаетесь в машине и без команды никуда не выходите. На всякий случай заблокируйте двери. Жека, готов?

— Всегда готов!

— Тогда двинули.

«Гоблины» вышли из машины и, слегка пригнувшись, направились прямиком к парадному, он же единственный, не считая крепостных гаражных ворот, входу. Расположившись по обе стороны калитки, Мешок сделал шаг в сектор видимости дверного глазка и решительно втопил кнопку. Через некоторое время с той стороны послышался хриплый прокуренный голос:

— Кто?

— Это из муниципального образования беспокоят. Получите бланки на согласование размежевания земельного участка, — для убедительности Андрей помахал перед глазком прихваченными листками бумаги.

Калитка нехотя приоткрылась и в проеме показался мужик лет пятидесяти в потертой камуфляжной куртке. Судя по остаткам былой выправки — отставной армейский пенсионер.

— Давайте, я передам.

Крутов, схватившись за ручку, резко дернул калитку сначала на себя, а потом, со всего размаху, с оттяжечкой, запустил её обратно, припечатав мужика аккурат в переносицу. Тот, охнув, скорчился от боли и Мешок, взяв его на болевой и развернув на сто восемьдесят, впечатал мужика снова. На сей раз в забор.

— Вы чего творите?!! — заверещал «отставник», из расквашенного носа которого мгновенно потекла красная юшка.

— Тихо, дядя! Ты кто? — спросил Андрей, незанятой рукой обыскивая мужика на предмет оружия.

— Сторож.

— А хозяин дома?

— Дома. И он, и баба его.

— А еще кто?

— Не знаю. Нотариус какой-то. Из города. Час как приехал… Отпусти, больно!

— А старуха где?

— Какая старуха? Нет тут никакой старухи!

— И как давно ты здесь сторожишь?

— С девяти утра. Напарника сменил. Мы с ним сутки через сутки меняемся. Больно-то как, мать вашу!

— Ладно, пока поверим тебе на слова. Жека, пристегни на всякий случай товарища. Дабы под ногами не путался.

Крутов втащил мужика во двор, прикрыл калитку и прищелкнул его правую кисть к ручке двери. Тот мучительно осел на траву: судя по страдальческому выражению лица сторожа, «путаться под ногами» в его планы и так не входило. Тем временем «гоблины», на ходу доставая оружие, легкими перебежками преодолели небольшую лужайку (ротвейлеров, слава богу, не наблюдалась) и поднялись на крыльцо. Мешок осторожно толкнул входную дверь — она оказалась незапертой

Неплохо всё-таки живет их брат расейский риелтер! Даже невзирая на относительно недавний пресловутый финансовый кризис.

Практически весь первый этаж загородного дома занимала огромная тройная гостиная, поражавшая нарочито-вызывающей роскошью: большие окна с эркером, псевдогреческие колонны, напольные фарфоровые вазы, стоящие на коврах цвета охры и шалфея. Центральное место занимал впечатляющих размеров камин, выполненный из элегантного розового мрамора. Рядом с ним — классический круглый стол на шесть персон, накрытый в полном соответствии с обеденным меню завхоза 2-го дома Старсобеса (домашние грибки, икра, фрукты, селедка, курица). Вот только вместо литературно-классической «Зубровки», сегодня Бог послал хозяевам дома бутылку виски и изысканное красное сухое вино «Шато Латур» 1993 года.

В гостиной в данный момент находилось трое. У краешка стола, сдвинув приборы и закуски чуть в сторону, сидел нотариус с разбуженным ноутбуком и совмещал приятное (выпивку) с полезным (составление типового договора). Чуть поодаль, в кресле-качалке развалился сам хозяин, покуривающий трубку. Рядышком примостилась социальная работница Людмила. В одной руке она держала бокал вина, а другой легонько покачивала кресло с помещающимся в нем любимым Покачивание производилось с частотой и амплитудой «легкого морского бриза», а посему Сергей блаженно млел, щуря глаза, как накушавшийся сметаны кошара. Словом, в гостиной царила совершенно идиллическая, близкая к нирване атмосфера.