Книга Прекрасная Отеро - Кармен Посадас

В мемуарах Отеро объясняет возникновение этой страсти уже упоминавшимся в этой книге случаем, когда несколько фишек, оставленных по ошибке на красном, принесли ей выигрыш в 150 000 франков, – будто бы этот Цвет выпал двадцать три раза подряд. Белла упоминает, что это происшествие случилось с ней в юности, когда она была замужем за неким бароном Гилермо. Однако этот барон никогда не существовал, и, согласно документам, Каролина Отеро умерла, так и не будучи никогда замужем. Если любовь к игре действительно проснулась в ней после удачи этого рода, то подобный случай, Должно быть, произошел с ней, когда рядом находился Другой персонаж, имя которого она предпочла скрыть. В самом деле, такое могло произойти когда угодно. «Бель эпок» полна историй о казино и карточной игре с безумными ставками. Это был золотой век Случая, и игра составляла непременную часть досуга привилегированных классов. В Париже процветали подпольные игорные дома, намного более привлекательные, чем легальные: там можно было выиграть (или потерять) целое состояние. К тому же жажда постоянно испытывать судьбу прекрасно соответствовала духу эпохи, так же, как дуэли, самоубийства и романтическая мода обожать куртизанок и осыпать их подарками.

И наряду с этими нравами повсюду мелькало весьма почитаемое в то время слово «честь». Эта добродетель, считающаяся почти нелепой в наши дни, была вознесена в сознании общества начала XX века до апогея; и вполне возможно, что именно этим вызвано ее обесценивание ныне. Отстаивая свою честь, люди дрались на дуэли. Мужчины порой стрелялись, а женщины травили себя ядом, оказываясь в безвыходных ситуациях, дабы не опорочить свое имя. Честь также предписывала спокойно воспринимать все удары судьбы. Человек невозмутимо выигрывал и так же невозмутимо отходил от стола, проиграв состояние. Таково было подобающее, «достойное» поведение, пусть даже потом несчастный вынужден был покончить с собой, или прожить в нищете до преклонных лет, как Белла Отеро.

Игра в «бель эпок» превратилась в настоящий фетиш, которому поклонялись и мужчины, и женщины. Были времена, когда сезон привлекал состоятельных людей на такие курорты, как Карлсбад. Тот, кто читал «Игрока» Достоевского, легко может себе представить царившую там атмосферу и «это постоянное выражение алчности и нетерпения на лицах, сотнями осаждавших зеленый стол».

Осенью излюбленным местом игроков был Лазурный берег. Там можно было – на выбор – проматывать свое состояние в казино в Каннах, в «Ле Руль» в Ницце или с еще большей изысканностью – в казино Монте-Карло, принадлежавшем хорошему другу Каролины, которого она называла mon Albert.

Возможно, именно mon Albert ввел Беллу Отеро в мир игорных домов, по крайней мере даты это подтверждают. Известно, что до 1894 года – во время первого пребывания в Америке, турне по Европе и поездок в Австралию и Египет – Белла очень бережно относилась к деньгам. Однако, вероятнее всего, ее «падение» не было следствием того случая с фишками, оставленными на красном. И вряд ли это было связано с влиянием какого-то конкретного человека: эта страсть росла в ней постепенно, почти незаметная поначалу. Некоторые говорят, что Каролина начала играть в Санкт-Петербурге, а потом эта страсть захватила ее после знакомства с Альбертом Гримальди и посещения Монако. Однако маловероятно, что это было действительно так. Ни один гражданин Монако, включая и его высочество, не имеет права играть в собственном казино. По-видимому, это был более медленный процесс, начавшийся с развлечения, когда Белла ставила фишки, подаренные ее спутниками, и превратившийся к 1900 году в настоящую страсть, заставившую ее увеличить количество любовников, чтобы покрывать расходы.

Во многих статьях, особенно в написанных по случаю ее смерти, приводились две фразы, которые Белла часто повторяла. С большой долей цинизма, как всегда, когда вынуждена была говорить о чем-то неприятном, она заявляла: «Настоящая страсть – это когда забываешь обо всем, когда забываешь о самом себе, и это ощущение дала мне только игра; для меня существуют два ни с чем не сравнимых удовольствия: выигрывать и терять».

Вторая любимая фраза обозначает всю ее жизненную философию: «Я была рабыней своих страстей, но мужчины – никогда».

Игрок

Для тех, кто любит психологические аргументы, существует несколько различных теорий о том, как рождается страсть к игре. Одна из них, достаточно распространенная, утверждает, что заядлые игроки – мазохисты, получающие удовольствие от проигрыша. Согласно другим теориям, женщины, ставшие в детстве жертвой насилия, как Отеро, становятся легкой добычей этой страсти, потому что она помогает заглушить никогда не покидающий их ужас, скрывать его под столь же сильным потрясением, вызываемым игрой. Некоторые говорят, что многие проститутки фригидны, что им необходимо заменять любовное наслаждение, которое они неспособны испытать, состоянием азарта.

Я же считаю, что все перечисленные факторы действительно могли повлиять на сдержанную и холодную (но не фригидную) Отеро, сделав ее игроком, жертвой азарта. Однако были, наверное, и другие мотивы, так как жизнь человека подвержена влиянию многих людей и обстоятельств. Возможно, Каролине, которой не пришлось прилагать больших усилий на пути к цели, захотелось помериться силами с более крепким противником, чем легко побеждаемые ею мужчины. Кроме того, известно, что людей, осмеливающихся наклониться над бездной – будь то алкоголь, авантюра, несчастная любовь или игра, – захватывает головокружительный вихрь, увлекающий все ниже и ниже, а в конце концов они обнаруживают, что пути назад уже нет… Это риск ради риска, замкнутый порочный круг, откуда порой не удается выбраться даже очень сильному человеку. Это похоже на паутину – непрочный с виду капкан, который невозможно разорвать. Любопытно заметить, что чаще всего именно сильные, а не слабые бросаются в эту пучину, думая, что смогут справиться. Они ведут себя так, как персонажи книги «Игрок» Федора Достоевского, тоже подверженного этому пороку: сначала они беспечны, потом упорствуют в своей борьбе и, наконец, отдаются во власть неодолимой силы. Осознав безвозвратность пути, они становятся равнодушными. Уже ничто не имеет значения: жертва знает, что спасения нет, и предпочитает течению увлечь себя в водоворот. Заядлый игрок не задает себе вопросов – он слишком занят борьбой с фортуной.

О том, что превратило Каролину Отеро в рабыню порока, который она сама называла «своей единственной страстью», остается лишь гадать, но можно приблизительно подсчитать, сколько денег оставила она в игорных домах. С 1895 по 1948 год, когда, уже окончательно разорившись, Белла вынуждена была продать с аукциона последнее имущество и переехать в скромную гостиницу на рю Де Англетер, она проиграла в казино, особенно в Монте-Карло, сорок миллионов долларов (по курсу того времени). Каждую ночь Белла тратила колоссальные суммы. Первое посещение казино Монте-Карло обошлось ей в три миллиона долларов, но она не довольствовалась игрой только в казино. Каролина делала ставки где угодно, во всех городах, где выступала. Даже в ее парижском доме было маленькое казино, куда она приглашала друзей. Об этих «дружеских встречах», столь непохожих на любовные, Жак Шарль, журналист знаменитой газеты «Жиль Блас», а впоследствии директор парижской «Олимпии», рассказывает в мемуарах: