Книга Под чужим именем - Джейн Портер

Лежа в объятиях Зейла, Ханна тихо проговорила:

— Я знаю, что не имею права просить об одолжении, но все же у меня есть одно желание. Можно мне последний раз увидеться с Тинни?

Зейл молчал.

— Совсем ненадолго, — добавила она. — Я обойдусь без лишних эмоций — просто спокойно попрощаюсь с ним.

— Не знаю, Ханна. Тинни уже считает тебя своей сестрой, и он не поймет, почему ты уезжаешь.

— Но, я полагаю, он и так удивлен тем, что я исчезла из дворца. Я скажу Тинни, что мне нужно съездить в Техас повидать родных, а еще расскажу ему про ранчо и ковбоев. Прошу тебя. Мне будет легче уехать — я не хочу бросать Тинни так, как будто он ничего для меня не значит.

— Хорошо. Я позвоню миссис Сивке и скажу, что утром мы будем пить чай с Тинни.

— Спасибо.

Через три часа они уже сидели за столом в гостиной Тинни. Миссис Сивка налила Ханне и Зейлу чай, а Тинни — горячий шоколад. Тинни радостно смеялся, раскачивался на стуле и хлопал в ладоши, пока Ханна рассказывала ему о Техасе и животных на отцовском ранчо. Ему очень нравилось, что у них есть лошади, коровы, куры и даже коза.

Но очень скоро пришло время прощаться. Ханна обняла и поцеловала Тинни, а затем взяла за руки миссис Сивку.

Голубые глаза пожилой женщины наполнились слезами.

— Простите, ваше высочество.

— Вы больше не можете так называть меня. Я просто Ханна Смит.

— Не просто. — Миссис Сивка сжала руку девушки. — Берегите себя.

— Спасибо, я постараюсь, — заверила ее Ханна.

— И будьте счастливы.

— Надеюсь, — ответила Ханна, стараясь сохранять улыбку.

По дороге в аэропорт Зейл и Ханна молчали. Когда Ханна села в кожаное кресло личного самолета Зейла, он резким тоном спросил ее:

— Неужели я должен просто так оставить тебя?

Она обещала себе не плакать, держаться ради себя и Зейла.

— Да.

— А что я должен сказать сейчас?

К ее горлу подступил ком, а сердце наполнила огромная нежность. Она смотрела на него, стараясь запомнить каждую черту его лица, каждое выражение.

— Просто скажи «до свидания».

— Нет.

Она поднялась, взяла его лицо в ладони и нежно поцеловала его.

— До свидания, Зейл. Мне пора.

Следующий месяц Зейл провел словно в аду. Ему приходилось страдать и раньше — когда Стефан умер от лейкемии, когда его родители погибли в авиакатастрофе. Он тайно плакал, переживая за Тинни, который каждый день скучал по маме, не понимая, почему она не возвращается.

Но ни одна из тех потерь не могла сравниться с болью от расставания с Ханной, которая дала ему то, что не мог дать никто другой, — душевный покой и полноту жизни.

После того как Ханна покинула Рагуву, он ощутил, насколько пуста и бессмысленна была его жизнь до нее. Он жил как на автомате, машинально выполняя свои обязанности, — а потом появилась она и вернула его к жизни. А теперь она, его женщина, уехала — и увезла с собой его сердце.

Долгие недели Зейл почти не говорил, молча передвигаясь из спальни в офис, на парапет и обратно в спальню. В свободное от работы время он бегал, а когда бегать не оставалось сил, ложился на кровать и молился. Он много лет так не молился — с тех пор, как Стефан заболел лейкемией. Тогда Бог не услышал молитв Зейла, но теперь он все равно молился. Он любил ее — страстную, смешную, упрямую Ханну. Любил так, как никогда не любил никого другого.

Прошло около месяца со дня отъезда Ханны. Зейл стоял у окна своего кабинета, глядя в пустоту, — и вдруг раздался стук в дверь. На пороге кабинета стояла миссис Сивка, сильно похудевшая и постаревшая лет на десять за последний месяц.

— Простите, что вхожу к вам без разрешения, ваше величество, но я настояла, чтобы слуги впустили меня к вам.

— Что-то случилось с Тинни?

— С принцем все отлично, он сейчас с миссис Дом. Но мне надо поговорить с вами.

На его лице отразилось беспокойство.

— Хочу рассказать вам о том, о чем никому до сих пор не говорила. Я поклялась, что никогда не расскажу об этом, — и до сих пор не нарушила клятву.

Зейл раздраженно вздохнул. Прошедший месяц был для него сущим адом, и сейчас у него не было настроения слушать о чужих тайнах.

— И вам понадобилось нарушить ее сейчас? — язвительно протянул он.

— Да.

— Почему?

— Это может изменить все.

Ему совершенно не хотелось играть в эти глупые игры.

— Что — это?

— Правда.

— Миссис Сивка, прошу вас…

Ее круглое лицо сморщилось.

— У принцессы Эммелины была сестра-близнец, принцесса Жаклин.

Зейл заморгал. Он услышал слова миссис Сивки, но не мог до конца воспринять их.

— Что?

— Принцесса Эммелина была одной из двоих. У нее была сестра-близнец.

— Это полная чушь. Король Уильям сказал бы мне, если бы у Эммелины была сестра…

— Он не знал. Никто не знал.

— Вы хоть слышите саму себя? Я не Тинни и в сказки не верю.

— Это не сказки. Я сама была там. Принцесса Жаклин-старшая рожала в Мармонте, охотничьем поместье королевской семьи в северном Брабанте. Няня ее высочества была моей лучшей подругой и попросила, чтобы я тоже присутствовала при родах и ухаживала за новорожденным в первые дни, пока она будет заботиться о молодой матери. Конечно же я согласилась. Роды были трудными — никто не ожидал близнецов. К тому же у ее высочества было внутреннее кровотечение, и нужна была операция. Но от Мармонта до ближайшего города не менее часа езды. Мы вызвали врачей, но рядом с нами не было бригады скорой помощи. — Ее глаза покраснели, а губы сжались. — Ее высочество знала, что умирает… — Миссис Сивка осеклась, и из ее глаз потекли слезы. Сдержав себя, она продолжила: — Ее высочество держалась отважно и сохраняла спокойствие. У нее была к нам необычная просьба — она хотела, чтобы одну из девочек мы отдали ее брату во дворец, а вторую отправили к ее отцу в Америку. И я отвезла новорожденную принцессу Жаклин ее отцу, сказав, что ее высочество умерла при родах, но решила отдать ребенка ему…

— Он знал о беременности ее высочества?

— Да. Она писала ему, но ее семья не пускала отца ребенка к ней.

— Не могу поверить.

— Но я не сказала ему, что у него была еще и другая дочь. Я дала клятву и не могла ее нарушить.

— А почему вы сейчас говорите мне об этом?

— Потому что это меняет все.

— Это ничего не меняет.

— Значит, вы меня не слушаете.