Книга Танец на кладбище - Линкольн Чайлд

— А в чем, собственно, дело, лицемерный читатель? Почему вы этим заинтересовались?

Пендергаст ответил не сразу. На его лице появилось отсутствующее выражение.

— Пока еще рано говорить об этом, — сказал он, вернувшись к действительности.

— Скажите по крайней мере, здесь какой-то личный интерес?

— Дайте мне знать, когда найдете что-нибудь еще, — ушел от ответа Пендергаст, откланиваясь.

Ему предстоял долгий обратный путь к поверхности земли.

27

Введя в базу данных последний образец, Нора закрыла файл, запечатала пакет с черепками и отложила его в сторону. Потянувшись, она посмотрела на часы. Было около десяти вечера. Музей мирно отдыхал под недремлющим оком охраны.

Нора оглядела свой кабинет. Полки с памятниками материальной культуры, бумаги и папки, запертая дверь. Сегодня она впервые сумела мобилизовать себя и кое-что сделать. Возможно, потому, что поток сочувствующих стал наконец иссякать. А может быть, ей помогало сознание, что она вносит какой-то реальный вклад в раскрытие убийства. Анализ ДНК для Пендергаста — это только начало. Сегодня ночью она сделает кое-что еще.

Нора глубоко вздохнула. Странно, но она не чувствовала страха. Только мрачную решимость добраться до убийцы Билла и обрести наконец хоть какой-то покой на обломках своего разрушенного мира.

Нора убрала пакет с черепками на полку. Днем она зашла к своему новому боссу Эндрю Гетцу, начальнику антропологического отдела. Там она получила письменную гарантию финансирования ее летней экспедиции в Юту. Ей предстояла долгая тоскливая зима, и она надеялась, что составление подробного плана исследований поможет ее пережить.

В коридоре послышались отзвуки детских голосов. В последнее время музей ввел практику вечерних экскурсий для организованных групп школьников. Нора с неодобрением покачала головой. Руководство готово на все, лишь бы немного заработать.

Когда голоса затихли, кто-то осторожно постучал в дверь.

Нора в ужасе застыла. Сердце у нее бешено заколотилось. Но тут же успокоила себя: Феринг не стал бы стучать.

Стук повторился.

— Кто там? — хрипло спросила Нора.

— Агент Пендергаст.

Да, это был его голос. Нора быстро открыла дверь. В коридоре, прислонившись к косяку, стоял спецагент в черном кашемировом пальто поверх неизменного черного костюма.

— Разрешите войти?

Кивнув, Нора пропустила его в кабинет.

Проскользнув внутрь, агент быстро окинул взглядом комнату, после чего его светлые глаза остановились на Норе.

— Хочу еще раз поблагодарить вас за помощь.

— Не стоит. Я готова делать что угодно, только бы найти убийцу.

— Не сомневаюсь. Вот об этом я и хотел с вами поговорить.

Закрыв дверь, Пендергаст повернулся к Норе.

— Насколько я понимаю, вы собираетесь проводить собственное расследование?

— Совершенно верно.

— И все просьбы предоставить это профессионалам и не подвергать свою жизнь смертельной опасности будут гласом вопиющего в пустыне?

Нора утвердительно кивнула.

Пендергаст внимательно посмотрел на нее.

— В таком случае вы должны кое-что для меня сделать.

— Что именно?

Вынув из кармана какой-то предмет, Пендергаст вручил его Норе.

— Носите это на шее, не снимая.

Нора опустила глаза. На ее ладони лежало что-то похожее на амулет — украшенный перьями замшевый шарик на золотой цепочке. Нора осторожно надавила на шарик. Внутри был какой-то порошок.

— Что это?

— Оберег.

— Что?

— Амулет, защищающий от врагов.

— Вы это серьезно?

— Очень эффективен против любых недоброжелателей, кроме ближайших родственников. У меня есть кое-что еще.

Пендергаст извлек из другого кармана мешочек из красной фланели, туго стянутый пестрым шнурком.

— Держите это постоянно при себе, в кармане или в сумке.

Нора нахмурилась.

— Агент Пендергаст…

Она покачала головой, не зная, что сказать. Пендергаст всегда был образцом логики и прагматизма. И вдруг какие-то амулеты.

В глазах агента вспыхнул огонек, словно он прочитал ее мысли.

— Вы ведь антрополог, значит, наверняка читали «Лес символов» Виктора Тернера?

— Не приходилось.

— А «Элементарные формы религиозной жизни» Эмили Дюркхейм?

Нора молча кивнула.

— Тогда вы должны знать: что-то можно проанализировать и привести в систему, а что-то — нет. Как антропологу вам должно быть известно понятие феноменологии.

— Да, но…

Нора запнулась и замолчала.

— Наш разум является пленником нашего тела, поэтому мы не можем объективно судить, что есть истина, а что — заблуждение. Единственное, что нам доступно, — описывать то, что мы наблюдаем.

— Я не очень понимаю, к чему вы клоните…

— В мире существуют очень древние и мистические познания, с которыми стоит считаться. Это так? Или не так? Мы не знаем. Так вы выполните мою просьбу? Будете носить амулеты?

Нора еще раз взглянула на странные предметы.

— Не знаю, что вам сказать.

— Скажите «да». Это единственный ответ, который я приму.

Нора медленно кивнула.

— Отлично.

Пендергаст повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился и снова посмотрел на Нору.

— Еще один момент, доктор Келли.

— Я слушаю.

— Просто носить амулеты недостаточно. Надо верить.

— Во что верить?

— В то, что они помогают. Потому что те, кто желает вам зла, в это точно верят.

С этими словами агент вышел из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь.

28

Полночь. Нора остановилась на пересечении Индиан-роуд и Западной Двести четырнадцатой улицы, чтобы свериться с картой. Было холодно, в воздухе стоял запах осени. За низкими домами виднелся Инвудский парк — на фоне светящегося ночного неба вырисовывались темные верхушки деревьев. От постоянного недосыпания Нору слегка покачивало, словно от выпитого вина.

Кейтлин Кидд с любопытством заглянула ей через плечо.

— Надо пройти еще один квартал, — сказала Нора, убирая карту в карман.

Они пошли по Индиан-роуд. Это была тихая улочка с темными кирпичными домами, казавшимися особенно мрачными в свете тусклых желтых фонарей. Мимо медленно проехала машина, вспоров темноту светом фар. Скоро между жилым зданием и закрытой на ночь прачечной они увидели узкую дорогу, ведущую на запад. Она была перегорожена ржавой железной цепью, натянутой между двумя чугунными столбами. По обе ее стороны тянулись бейсбольные площадки, тонущие в темноте. Асфальт на дороге потрескался и отваливался кусками. Сквозь трещины проросла трава и маленькие деревца. Нора снова достала карту. Ее прошлое паломничество в эти места показало, что к Виллю можно подойти только так.