Книга Читающая кружево - Брюнония Барри

«Я слишком долго прожил в Салеме», — подумал Рафферти.

Опять послышались вопли. А потом их заглушил голос Кэла.

— Назови свое имя, демон! — прогремел он.

Детектив видел это не меньше сотни раз. Если демон не желал уходить, а обычно он не сдавался с первой попытки, Кэл хватал подростка и тряс до тех пор, пока тот не переставал вопить или не терял сознание.

Рафферти не понимал, отчего люди верят в эту чушь. «Вновь рожденные» с их проповедями — другое дело. Они хотя бы прочли Библию. Но то, что делал Кэл, было просто нелепо. Его проповеди представляли собой набор цитат из Коттона Мэзера,[4]старых фильмов и ночных телепроповедей. Кэл надергал из них цитат на любимую тему, в основном об аде и вечном проклятии, будто выбирал блюда из китайского меню. Адский огонь из колонки А, вечное спасение — из колонки Б. Кое-что он почерпнул у католических отцов церкви, живших в первые века христианства. Несомненно, четверговые сеансы изгнания бесов приносили ему основной доход, ведь многие родители думают, что их отпрыски одержимы. Рафферти провел минувшее лето со своей дочерью Леа и в шутку то и дело грозил отправить ее к Кэлу, если она не образумится.

— Да брось, я живу в Нью-Йорке, — отвечала Леа. — Ты меня не запугаешь!

Разумеется, католики не порадовались тому, что Кэл им подражает, — у них и так хватало проблем, и они не желали лишнего напоминания о собственных промахах в прошлом. Отец Мэллой из Сент-Джеймса созвал собрание всех церквей, чтобы решить, что делать с кальвинистами.

— Как насчет дегтя и перьев? — пошутил священник, когда представители местных конфессий единодушно проголосовали за создание совета, которому предстояло ежемесячно собираться, пока не будет решена проблема с Кэлом Бойнтоном. — Может быть, хотя бы прокатим его из города на шесте?

Отец Мэллой шутил лишь отчасти. Священник из епископальной церкви поддержал этот порыв, а унитарий доктор Уорд предложил голосовать.

— Давайте говорить серьезно, — сказал представитель методистской церкви, когда смех наконец утих. — Неужели мы ничего не можем сделать?

— Боюсь, нам под силу немногое, — признал Рафферти.

Все, что можно, он уже сделал давным-давно. Например, мобилизовал отдел по борьбе с мошенничеством. Но проблема заключалась в том, что родители почти всегда оставались довольны. А дети просто не желали об этом говорить.

Роберта раздавила москита, оставив на лобовом стекле кровавое пятнышко, поморщилась и вытерла руки о шорты.

— Она чокнутая, как и все их семейство. — Роберта не хотела этого говорить, но так уж получилось.

— Анжела? — уточнил Рафферти.

— Таунер Уитни.

Рафферти задумался над ответом, но ничего не сумел придумать. Он хотел сказать, что сожалеет из-за сегодняшнего свидания — из-за того, что у Роберты сложилось неверное впечатление о нем.

— Ты наверняка слышал эту историю. — Роберта не могла молчать. — София, ну или Таунер, или как там она себя называет… — Девушка буквально выплевывала слова. — Она настоящая психопатка.

Рафферти не отвечал.

— Я просто предупреждаю. Тебя ведь здесь не было, когда это случилось. Может быть, ты не в курсе.

— Я в курсе.

— Она призналась в преступлении, которого не совершала. Заставила весь город искать труп. Три поисковые группы… — Роберта взглянула в сторону ангара. — А этот человек был жив.

— Несомненно. — Рафферти посмотрел на склон холма.

— Она его пальцем не тронула. Он, черт возьми, в это время вообще был в другом штате.

Не было трех поисковых групп. Всего лишь двое полицейских с собакой. Сплетни про Таунер Уитни напоминали старую детскую игру в «испорченный телефон». История менялась, переходя из уст в уста. Все версии слегка различались. Поэтому Рафферти в итоге лично достал досье Таунер, чтобы выяснить истину. У детектива были свои соображения насчет того, что произошло той ночью. Но эту версию он не собирался обсуждать с Робертой.

— Не будем отклоняться от темы, — предложил он.

— Как хочешь.

Позади остановился автомобиль с канзасскими номерами.

— Поеду туда и посмотрю. — Рафферти включил зажигание, пресекая все возможности дальнейшего разговора.

Уинтер-айленд некогда был станцией береговой охраны, которую затем превратили в общественный кемпинг, — странная смесь индустриального района и приморского курорта с собственным миниатюрным маяком. В центре кемпинга находились заасфальтированная парковка и лодочные стапеля. На краю парковки стоял огромный заброшенный самолетный ангар с бараками и складами — все это пало жертвой сокращения расходов на оборону после войны во Вьетнаме. Кэл расчетливо разбил свою палатку в дальнем конце ангара и осветил его карнавальными огнями, которые выменял у бродячего пиротехника, ограбившего свою фирму. Огни и палатка, заодно с мелочью из карманов, — такова была цена, которую Кэл потребовал за изгнание демонов из души этого шалопая. Демоны, судя по всему, так никуда и не делись, в отличие от самого пиротехника, который оставил Кэлу все свое неправедно приобретенное добро. Кэл счел это подарком Господа. Получилось нечто вроде переносной церкви с огнями и машиной для производства тумана, которую Кэл установил в ангаре, чтобы пугать нераскаянных. Будучи любителем драматических эффектов, он нарочно поставил палатку подальше, вынуждая «грешников» проделывать долгий путь к «спасению» по пустому зданию. Эхо их шагов смешивалось с криками сов и прочих ночных тварей, обитающих на высоких стропилах. «Грешники» торопливо шагали на свет — к Кэлу. Лишь когда собрание заканчивалось, он открывал запасной выход и позволял «спасенным» вернуться в мир.

Сегодня Кэл был в ударе.

В течение трех сеансов изгнания бесов Рафферти сидел на крыше машины и слушал. Демоны то ревели, то визжали, а один разговаривал на скверной латыни. В конце представления Кэл попросил кающихся заглянуть в собственные души (и карманы) и пожертвовать что-нибудь пастырю. Он заявил, что примет любую сумму, но за тех, кто заплатит не меньше ста двадцати пяти долларов, будут вознесены особые молитвы.

Сбор денег занял больше двадцати минут, после чего хор бывших ведьм упоенно затянул «Несите снопы», а прихожане начали расходиться.

Рафферти обмахивался ордером на обыск, наблюдая, как люди, спотыкаясь, выходят на парковку. Подростка, который разговаривал на латыни, осторожно вел отец, а мать, все еще плача, шла в нескольких шагах позади.

— Слава Богу, ты опять с нами, — сказал отец мальчику.

Но Рафферти в этом сомневался. Больше походило на то, что парень просто в шоке.

Детектив наблюдал, как редеет толпа. Он кивнул знакомому по лодочной мастерской, но тот, похоже, смутился, что его застали здесь, и отвел глаза.