Книга $амки - Сергей Анохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Молодой совсем.
– Молодой, да ранний. Юрист, учился в МГУ. Бывший сотрудник органов внутренних дел, последняя должность – начальник аналитического отдела угрозыска города.
– Неплохая карьера.
– Знаю наверняка, что через год пошел бы еще выше. Это я его зазвал сюда.
– Как же он согласился?
– Ну, вообще-то, он – сын моего друга Филиппа…
– А-а-а! Вспомнил! Филипп Хализин. Он же в службе безопасности президента заправлял, пока не умер. Тогда понятно, почему пацан так поднялся.
– Вы неправы. Борис – настоящий профи. У него большой опыт в проведении оперативно-розыскных и других специальных мероприятий. Очень четко планирует свои действия. Может одинаково успешно работать как в коллективе, так и самостоятельно. Легко находит общий язык с самыми разными людьми. Напористый, амбициозный. Практически всегда добивается желаемого результата.
– Ну что ж, давайте его сюда, поговорю, тогда и решим.
Геннадий Петрович отставил недопитый стакан, быстро встал и вышел.
Буквально через минуту на пороге кабинета стоял стройный, по-военному подтянутый белокурый парень. Из-за его спины выглядывала несколько встревоженная секретарша. Михаил жестом предложил вошедшему присесть и потребовал у девушки очередную чашку кофе. Хализин от напитков отказался.
Дожидаясь кофе, Михаил размышлял, как построить разговор. Сразу обо всем рассказать или поспрошать о жизни? А что толку расспрашивать? Все равно больше, чем главный безопасник о нем рассказал, не узнаешь, только зря время терять.
Секретарша принесла кофе, незаметно, как ей казалось, бросила на Бориса пылкий взгляд и вышла, соблазнительно виляя аппетитной попкой, но совершенно напрасно – он даже глаз не скосил ей вслед. Ученый мельком взглянул на Хализина, и ему стало искренне жаль девушку. Этот холодный молодой человек вряд ли замечал такую мелкую рыбешку. Скорее всего, он бы даже оскорбился, если бы его заподозрили в какой-то связи с ней.
– Не знаю, сообщил ли Геннадий Петрович о цели… хм…
Михаил замолчал, подыскивая нужное определение.
– Да. Я должен заняться расследованием вчерашнего похищения Леси Арсеньевны, – пришел на помощь Хализин.
…Он ушел, аккуратно укладывая в карман увесистую пачку зеленых купюр. Петрович, конечно, прав, но лишний стимул не помешает, решил Ученый.
Михаил бесцельно прошелся по кабинету, погладил холодный мрамор каминной полки, украшенной огромными вычурными часами с упитанной позолоченной нимфой и похотливо тянущим к ней руки сатиром. Усмехнулся, вспоминая, как Антон трепетно относился ко всей этой антикварной роскоши, – сам подбирал и мебель, и картины. Он посмотрел на висевшую над столом неплохую копию «Утра стрелецкой казни»…
– Вот это живопись, вот это я понимаю, – раздался за спиной голос Антона. – Всех положил, кто поперек дороги стоял.
Как всегда подтянутый, чисто выбритый и благоухающий дорогим парфюмом, хозяин кабинета с симпатией смотрел на великого российского императора. Он нехотя оторвал взгляд от картины и перевел на компаньона.
– Ну, здравствуй, брат. Выкладывай, что тут без меня накосячил.
Михаил дернулся. Покровительственная манера, появившаяся у Рожкина с тех пор, как он стал главой фирмы, обычно не особенно раздражала его, скорее, даже веселила, но сегодня это было не к месту.
– Закрой пасть, – рявкнул он и жестко, с подробностями, перечислил события вчерашнего дня.
Поначалу Антон слушал с прежней усмешкой, но когда с той же методичностью и точностью Михаил начал рассказывать о Лесе, сначала побледнел, как всегда в тех случаях, когда приходил в состояние наивысшего волнения, а в конце – что уж совсем на него непохоже – схватил знаменитые каминные часы и со всего размаху запустил ими в стену.
– С-с-суки, – прошипел он побелевшими губами.
Он быстро подошел к столу, выдвинул один из ящиков, вынул оттуда плоскую флягу и сделал несколько глотков.
– Убью…
Задумчиво глядя в окно, Михаил вяло полюбопытствовал:
– А как контракт с «Мазерати»?
– О, да все путем, – сразу успокаиваясь, отмахнулся Антон. – Не дергайся, разве об этом сейчас думать надо?
– Дай хоть взглянуть.
– Я его по дороге в банк завез, по нынешним временам там надежней.
Ученый кивнул, посмотрел на осколки антиквариата, потом на запястье:
– И то верно… Ну, ты тут пока прикинь с юристами, что и как по закону можно сделать, а мне надо с одним человеком повидаться.
– С кем это?
Михаил замялся. Антон – давний деловой партнер, сколько пройдено вместе. А Перстень?.. Никто не знает, что он выкинет, никто не понимает его планов, пока те не осуществятся. Мало ли, сказал, будто завод – не его работа. Сказать-то что угодно можно, а как на самом деле?..
И все же Михаил промолчал. Подошел к сейфу, набрал код, вынул ПМ, проверил, засунул за пояс. Порылся в документах, нашел лицензию, положил в карман.
– Так с кем?.. – без интереса наблюдая за его манипуляциями, настойчиво повторил Антон.
Михаил неопределенно махнул рукой:
– Да так… есть одно дельце.
Рожкин внимательно посмотрел ему в глаза, снова на мгновение побледнел, но быстро расслабился и хмыкнул:
– Твое дело. Звони, как закончишь.
Они стояли перед дверью.
– Ну! – подтолкнул Рожкина Ученый.
Антон нехотя поднял руку, надавил на звонок, обернулся и замялся:
– Настька… сестра… Вы ее не пугай…
– Не испугаем! – пообещал Колокольчик и заржал.
– Я имел в виду: вы не испугайтесь…
Из-за двери послышался хриплый рык: «Ну, кого принесло?!» Она резко распахнулась, и Ученый отшатнулся.
На пороге стояло форменное чучело. От лба до макушки – длинный вертикально стоящий ярко-рыжий гребень. Так называемый «ирокез». Остальные волосы сосульками свисают на грудь, едва прикрытую утыканной булавками черной майкой с традиционным красным кругом анархии. Ниже – рваные проклепанные джинсы с пятнами красной и ядовито-зеленой краски, разношенные армейские ботинки-говнодавы.
Он медленно поднял глаза вверх: на руках, упертых в круглые бока – браслеты с шипами, на шее – настоящий собачий ошейник, в ушах – булавки. А лицо… Ярко-красные веки, под глазами – черные разводы, зеленые губы.
Он всмотрелся в эту жуткую маску и обалдел. Девушка была уникально красива! Такие рождаются раз в тысячелетие, пронеслось в голове. Нефертити. Клеопатра. Кто там еще?.. По пальцам можно пересчитать…
Мысли путались.
