Книга Меч без ножен. «Помирать, так с музыкой!» - Герман Романов

«Но каковы эти купцы, пронюхали быстрее, чем мы начали делать первые шаги. Наверняка в окружении есть их агентура, да и в других землях ее тоже немало. Но здесь, в Притуле, похоже, пока она отсутствует… Нет, имеется, ибо слишком быстро купец узнал, где я, и теперь точно будет, уж больно постно „гость“ по сторонам смотрел!»

— Все вольные смерды, беженцы, рядовичи, холопы хлынут в Заречье, когда узнают, что ваши флаги развеваются на башнях замков, — продолжал настойчиво убеждать Андрея в его же собственных планах собеседник, — вам нужно только посадить их на землю и обеспечить на первое время зерном и инвентарем…

— Мне понятен ход мысли «гостей», — прервал речистого торговца Андрей. — Но только немедленно ответьте мне на два вопроса — в чем здесь ваша выгода, конкретная! И где мы возьмем на занятие Заречья и прочих частей Запретных земель людей и деньги?!

— Скажите, ваша светлость, если наш город признает вас своим сюзереном, конечно, это несколько абстрактная мысль, но все же интересно, каковы могли бы быть ваши условия?! — ловко ушел от поставленных вопросов собеседник и выжидающе посмотрел на Андрея.

«Ведет себя так же, как белогорские старосты, все вокруг да около ходит: и хочется, и колется, и мама не велит. Еще меня провоцирует, мерзавец этакий!»

Командор давно уже понял все хитросплетения купца, но ответил честно, как думал:

— Плата десятины ордену и служба в его войске! Взамен орден даст гарантию защиты и помощи. Все по ряду, никаких повинностей или самочинных поборов. Управление свое изберете, порядки свои, какие захотите, но все по обычаю, справедливости и закону!

— Тогда я тоже буду говорить вам всю правду!

Теперь Роштан не юлил, а смотрел прямо в глаза.

— Мы дадим ордену средства. С сентября год только начался, но мы выплатим полную десятину ибо ваши слова, господин магистр, и есть клятва! Первый взнос привез с собою — на двести полновесных марок чистого серебра. Простите за мою прямоту и не сочтите за обиду, но у города сейчас очень мало денег. Раньше из пяти слитков серебра паны забирали за добычу на их землях один слиток, а сейчас берут уже один из трех, и им мало. То же самое делает польский князь за чеканку своих монет. Да еще разорительные поборы, что идут сплошь и рядом! Мы теряем три четверти серебра! — с горькой улыбкой сказал «гость».

— Но если орден возьмет нас под свое высокое покровительство, то мы обязуемся принимать его деньги и вести в них все торговые расчеты. И серебро из рудников пойдет в уплату за чеканку одним слитком из пяти. Десятина будет выплачиваться слитками, исходя из веса орденской монеты и ее пробы. Для нас это будет хотя и тяжело, но сейчас выбора нет!

Андрей усмехнулся и мысленно за него тут же продолжил: «Утаивать вы очень боитесь, самовольная чеканка еще хуже, за нее даже лютая смерть покажется хорошей наградой».

Он понимал, что Роштан прибеднялся, но на то он и торговец. Но предложение немедленно чеканить орденские деньги, на что юридического запрета вроде не имелось, сулило головокружительные перспективы. Ведь в таком случае соседи, чехи и поляки, уже не обогащались на этой операции, снимая себе жирный процент.

«Хорошее предложение, как раз из разряда бесплатного сыра для одного незатейливого устройства. Нет, братец кролик, так дело не пойдет, хоть ты и поманил меня и даже весомую взятку привез».

— Вы предлагаете ордену перспективу войны за богатства Плонска не только с панами, но и с польским князем и чешским королем в придачу?! Вы реально оцениваете перспективу исхода от такого противостояния, Роштан?! И вы надеетесь, что я соглашусь на ваше предложение?!

— Войны не будет, ваша светлость! — Купец засверкал глазами. — Плонск давнее яблоко раздора между владыками, а потому ни один из них не потерпит, если город отойдет врагу. Однако они не станут препятствовать ни пану Сартскому, ни ордену Святого Креста установить свое господство. Наоборот, благожелательное к вам отношение чехов известно, а польскому князю тоже нужна сила, способная унять своевольное панство!

— Гладко стелешь, вот только спать жестко будет! — отрезал Андрей. — Чехи все равно не откажутся от Плонска, а мы его не удержим…

— А если польский князь поможет? — вкрадчивым голосом осведомился Роштан, и Андрей осекся: а ведь такой вариант он раньше не рассматривал, а зря. По большому счету сыну Мешко лучше иметь орден в союзе, чем подручным венценосного «брата» Болеслава. Да и в перспективе тоже неплохие шансы вырисовываются, одна Словакия чего стоит.

— За Плонск орден могут лишить, да и лишат, в качестве компенсации богемских и моравских замков, но стоят ли они того, чтобы держаться одних лишь чехов? Их поддержка вас всегда была очень скромной, зато требования за нее больше ослабляли, чем питали. А доходы…

Купец усмехнулся, губы собрались в строгую и непреклонную складку. И он принялся говорить горячо, резким и уже не бархатным голосом, выделяя каждое слово:

— Доходы ордена с чешских земель составляют полторы сотни золотых, ну, может, все двести!

«Эко тебя понесло! Едва сотню собирали все эти годы — крестьян немного, и все они нищие. Я только от Селима вдвое больше получил, чем орден за все эти годы с Каталауна!»

— Хорошо! Если орден утратит свои чешские владения или сам оттуда уйдет, не в силах их удерживать, то Плонск ежегодно будет выплачивать эту сумму в вашу казну… Подождите, не хмурьтесь, эта сумма не включает издержки, а потому на круг придется четыре сотни злотых. Это сверх положенной десятины с города в три тысячи золотых монет.

«Он меня как богатую невесту уговаривает, с подходами, и немедленно набавляет цену. Может, рискнуть?»

— А ведь пан Сартский имеет свое мнение на решение этого вопроса. Не так ли, почтенный Роштан?

— Война с ним будет тяжелой, это самый могущественный магнат. Он уже начал собирать войско, ждет только нанятых арбалетчиков да ополченцев, для которого нужно время, недели две, не больше.

— И как велика его ратная сила?

Вопрос был задан Андреем самым безмятежным тоном, но ответ он ждал с известным напряжением, и он тут же последовал, точный и убийственный, расставляющий все точки.

— Пан Сартский выставит два десятка «копий», сотню своих дружинников, да еще две приведут паны. Ну и пехоты достаточно — полторы сотни копейщиков, столько же арбалетчиков, ну и полтысячи ополченцев, больше он вряд ли соберет. Еще будет две сотни наемников, о которых я вам говорил раньше. Но у вас, я думаю, найдется что этому войску противопоставить. Мы все на это надеемся!

«Надеяться вы можете, вот только драться предстоит нам, а не вам. И силы неравные! Хорошо, что с деньгами положение улучшилось, вот только время, время! Нанять никого мы не сможем, придется драться самим. А эти в сторонке останутся, купцы, что с них взять! Хоть грошей и привезли, и ладно, с паршивой собаки хоть шерсти клок!»

— Простите меня, ваша светлость, что прервал мысли, — осторожно сказал купец, — но я должен идти, может, здесь есть шпионы магната, а я опасаюсь доноса соглядатая — не может бедный торговец так долго с самим командором ордена разговаривать!