Книга Скандал на миллион - Рейчел Бейли

— Поздравляю, милая.

Молодая женщина обняла его в ответ, благодаря за поддержку, но не в объятиях Эмерсона она хотела бы оказаться. После исполнения песни, посвященной Сету, Эйприл была не силах спокойно отвечать на поздравления людей, столпившихся вокруг. Ритм пульса был по-прежнему бешеным, и если бы кто-нибудь спросил ее, о ком была последняя песня, она бы разрыдалась.

Эйприл тихо прошептала Эмерсону:

— Мне нужно выбраться отсюда. Можешь отвести меня в гримерную?

Понимающая улыбка появилась на его лице. Он ловко проложил путь через толпу. Когда они добрались до гримерной, Эмерсон повернулся к ней и поцеловал в макушку:

— Ты была великолепна сегодня.

Она посмотрела на него с удивлением. Обычно Эмерсон приносил на концерт бутылку шампанского, чтобы распить с ней после представления. Возможно, он понял по ее виду, что сейчас ей нужно побыть одной.

— Ты не зайдешь? — спросила Эйприл.

— Не в этот раз, — сказал он, улыбаясь, развернул ее, открыл дверь и втолкнул Эйприл внутрь.

Она была потрясена. Вся комната была заполнена розами, лилиями, герберами и шариками. Так часто случалось после концертов — фанаты и друзья присылали цветы, подарки, шоколад. Но — чего, как правило, не происходило — в гримерной был мужчина.

Эйприл зажмурилась, потом открыла глаза, но Сет все еще был там, в глубине комнаты, и, не шевелясь, наблюдал за ней. Ее сердце замерло, а потом забилось с удвоенной силой.

— Привет, — наконец пролепетала она.

— Привет, — хрипло ответил он, затем откашлялся. — Я был на концерте.

Он пожирал ее глазами, но выражение его лица было настолько непонятным, что она не могла определить, что означает этот взгляд. Ее грудь словно заполнили бабочки. Слышал ли он новую песню? Сет очень скрытный человек, и ему могло быть неприятно, что она поведала зрителям о своих отношениях с ним.

Чувствуя, как пересохло у нее в горле, Эйприл взяла стакан воды и залпом выпила. Затем обернулась к нему:

— Тебе понравилось представление?

Он кивнул, но не сдвинулся с места:

— Я слышал твою новую песню.

Ее желудок будто совершил сальто.

— Ты не возражаешь? — Она прикусила губу. — Я должна была сначала посоветоваться с тобой…

— Я не против, — сказал он, все еще не двигаясь и не показывая ни единой эмоции.

Эйприл с облегчением выдохнула, но полностью расслабиться не смогла — ее тело отчаянно стремилось к нему. А она все еще не знала, зачем он здесь.

— Ты отдал мне отель, — выпалила она.

— Да, — согласился Сет, переминаясь с ноги на ногу.

Эйприл взяла документы, бросила на них последний взгляд и протянула Сету:

— Я не могу принять это.

— Конечно, можешь, — возразил он.

— Разве это не повлияет на твое положение в совете директоров?

— Нет. — Сет пожал плечами.

— Нет? Но ведь ты отчаянно пытался отобрать его у меня.

— Ваш договор с Джессе предусматривал продажу отеля по стоимости в несколько раз ниже рыночной. А я купил его у «Бремсон холдингс» по справедливой цене. Вот в чем разница. И я по-прежнему собираюсь стать председателем совета директоров.

Эйприл долго не могла произнести ни слова.

— Ты сам купил для меня этот отель? — наконец спросила молодая женщина. — Это, должно быть, обошлось в целое состояние, — заметила она с трепетом.

— Это было правильное решение.

— Спасибо, но я все же не могу принять подарок. Кроме того, «Маяк» мне не нужен. Я решила прекратить выступления в любом случае.

Сет явно хотел подойти к ней, но сдерживал себя:

— Ты была великолепна сегодня. Когда я увидел тебя на сцене…

— Я найду какое-нибудь другое занятие, которое будет мне по душе.

Сет протянул руку и коснулся пальцами лепестков розы, лежащей рядом. Затем он поднял голову и посмотрел на молодую женщину:

— Могу я задать тебе Личный вопрос?

— Задавай.

— В твоей песне была строчка…

Эйприл сразу поняла, о какой строчке идет речь.

— О том, что под звездами ты отдала свое сердце…

— Тебе, — прошептала она.

Он кивнул с непроницаемым лицом:

— Значит, ты любишь меня?

Не было смысла отрицать очевидное. Эйприл на мгновение закрыла глаза:

— Да.

— И ты поведала об этом всему миру, — произнес он напряженно.

Она все еще не разгадала выражение его лица, и это сводило ее с ума.

— Мне нужно было не скрывать ничего, чтобы песня получилась.

— Это был храбрый поступок. — Его синие глаза прожигали ее насквозь.

— Храбрый?

— Люди поймут, что песня обо мне. Многие видели нас вместе и без труда обо всем догадаются. И ты призналась им, что любишь меня.

— Мне жаль. — Эйприл была смущена его выводами.

Сет подошел ближе:

— Не извиняйся. Я наблюдал, как мой отец всю жизнь унижал мою мать. Он говорил, что любит ее и нас, но, когда ему было удобно, уезжал к законной жене и Райдеру.

— Твой отец был бесчувственным и жестоким человеком.

— Мама говорила мне, что любовь того стоит, но я считал, что она не права, и решил, что никому никогда не позволю контролировать себя подобным образом. Там, в отеле, я начал испытывать что-то, но противился чувствам — они были опасными для меня.

Сет прикоснулся к ее щеке, нежно провел по ней пальцем.

— Это заставило меня сопротивляться еще больше, — продолжал он.

— Но ты купил мне отель! — воскликнула Эйприл.

— Как я уже говорил, это был правильный поступок. Но он не означал, что я решил быть рядом с тобой.

— Зачем же ты пришел сегодня на концерт?

— Я не мог удержаться. — Он смущенно улыбнулся. — Мне очень хотелось вновь увидеть тебя.

— Но ты пришел и в гримерную.

— Это из-за песни. Она просто переполнила меня. Ты обнажила свою душу, зная, что люди могут понять, о ком идет речь. Для меня твой поступок стал настоящим откровением.

— Это было непросто, — призналась Эйприл.

— Но ты нашла в себе силы и сделала это. Я понял, что должен сделать то же самое.

Комната поплыла перед глазами Эйприл, когда смысл его слов начал доходить до нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Я люблю тебя, Эйприл Ферчайлд, и мне наплевать, сколько людей знают об этом. Меня не волнует реакция прессы и общества. Все, что важно, — это твои чувства.