Книга Дефолт совести - Александр Смоленский

– Ну и чем же? – буркнул явно обиженный Лев.

– В мировой истории ещё не было случая, чтобы государство объявляло дефолт не по внешнему, а по внутреннему долгу, номинированному в национальной валюте. А наш дефолт будет именно по государственным краткосрочным обязательствам. Обычно в других странах в таких случаях начинали печатать деньги и путём обесценивания национальной валюты погашали долг. Большинство банкиров, которых эти сановные сволочи насильно заставляли вкладывать средства в рынок ГКО, ожидали хотя бы именно такое развитие сценария. Куда там!.. – Духон тяжело вздохнул и вновь стал массировать грудь. – Вся хитрость в том, Лёва, что наши обязательства выражены в валюте, а активы в рублях. Теперь же рубль, вместо того чтобы его как-то спасти, обвалят... Понял? И чем отдавать долги? Вкладчикам, Западу? Сегодня ночью эта старая крыса Камдессю даже заявил, что надо прекращать всякие отношения с Россией и ставить вопрос об исключении страны из Международного валютного фонда.

– Честно говоря, я и, вправду, уже ни хрена не понимаю... – устало признался Багрянский. – Куда ты клонишь?

– Всё туда же, всё туда же, – горько ухмыльнулся Духон. – Подставили нас, понимаешь, подставили. Уверен, они по чьей-то подсказке обязательно выберут вариант Рузвельта, который он использовал во времена Великой депрессии.

– Это что ещё за вариант?

– Затянут реструктуризацию внутреннего долга и объявят как бы «недельные банковские каникулы», а после с наслаждением посмотрят, какие банки выживут, а какие нет. Хотя результат уже известен. К тому же именно нас, лузеров, во всём и обвинят...

Духон неожиданно замолчал. Он невольно вспомнил состоявшуюся примерно месяц назад встречу с президентом в Кремле. Уралов тогда, видимо, с чьей-то хитрой подачи решил пообщаться с крупнейшими банкирами. Слова, сказанные тогда президентом, врезались в память банкира, как гвозди в сосновую доску. «Власть есть власть, а банки всего лишь обслуживают власть, – жёстко и зло произнёс Уралов, при этом гневно наградив сверканием глаз по очереди каждого из банкиров. – Не забывайте, где вы работаете! Вы действуете в России и должны работать на Россию. Но если вы хоть на мгновение позабудете, что ваше финансовое место – Россия, то я вам гарантирую, что кое-кому не сносить головы».

«Вот и сбылись угрозы президента», – думал Александр, закуривая очередную сигарету.

– А ты знаешь, что ещё более омерзительно? – горько улыбаясь, вновь обратился к Багрянскому банкир. – Теперь нам поневоле всю оставшуюся жизнь придётся доказывать, что мы не верблюды. И тебе тоже, милый мой Лев Владимирович. Ты же у нас директор по связям с общественностью.

– Делать-то что? Стрелять? – попытался пошутить Багрянский, чувствуя, что почва окончательно уходит изпод ног. Всего-то как два года на банковской службе. И все разом рушится.

– Встречаться надо с людьми... И разъяснять этим несчастным. Они доверились нам, мы доверились правительству, правительство доверилось... – Духон громко, явно не к месту расхохотался. – Словом, Лёва, новый вариант сказочки про белого бычка...

«Он сошёл с ума, – почему то подумал Багрянский про друга, который ничком плюхнулся на диван. – Немудрено, на ровном месте потерять больше миллиарда „зелёных“. И при этом ещё оказаться виноватым». Багрянский попытался ретироваться к дверям, но его настиг голос друга, который совершенно серьёзно, без намёка на какое-то помешательство изрёк:

– Ты понимаешь, Лёва, у нас в стране явно наблюдается дефолт совести. А он, увы, юридически ненаказуем.

– Кого ты имеешь в виду?

– Кого-кого? Власть в меховом пальто!..

...«Тьфу ты! Совсем себя не контролирую. Чёрт! Пропустил поворот на Страсбург», – чертыхнулся Александр и резко затормозил. Сдавать назад, до нужного поворота никакой возможности не было, если не хочешь расстаться с сотней-другой евро. Придётся теперь тащиться через Саарбрюккен. Выбирать уже было не из чего. Духон вновь вдавил на полную педаль газа. Хотя чего он так заторопился к этому Фролову, который собрался своим иском начать войну с властью?! Вот так прыть! Но не поздно ли? Кануло в Лету то правительство. Испеклись почти все чикагские мальчики. Лично ему чего надо?

Страсбург встретил Александра неприветливо, мерзким дождём с ветром. Пока он выяснял, где находится суд и где узнать, в каком отеле остановился его соотечественник, наступило пять часов вечера. Для очистки совести Духон все же отправился в службу охраны – единственное место, по его представлению, где ещё могли находиться люди.

– Ищите в отеле «Оранжери», – нехотя сообщил начальник по смене. – Он почти рядом, в двух кварталах. Там обычно останавливаются те, кто собирается судиться.

Но в отеле Александра ждало разочарование. Благообразный пожилой консьерж, куда-то позвонив, сообщил, что месье по фамилии Фролов давно здесь не останавливался.

Выбираться под дождь и ветер жутко не хотелось. Без кофе и сигареты он уж точно отсюда не уйдёт. Уютно устроившись у стойки бара, он заказал капучино и с удовольствием закурил.

– Простите, месье, – извиняющимся тоном обратился к нему тот же консьерж, – я вам помогу, месье. У вас какаято беда?

– С чего вы взяли?

– Я слишком давно здесь работаю, месье, чтобы не заметить тревогу на вашем лице.

Александр уважительно взглянул на служащего отеля. А что? Чем чёрт не шутит?!

– Послушайте, а вы случайно не помните того человека, о котором я спрашивал? Что-то мне подсказывает, месье, что у вас цепкая память.

– Мне тоже что-то подсказывает, что вы не из полиции.

– Упаси бог. Просто у нас с Фроловым общее дело в суде, – не лукавя, ответил Духон.

– Вам нужен адвокат, – наконец решившись, загадочно сообщил консьерж. – Месье Зоммер. Его в нашем городе многие знают, особенно в отелях и ресторанах. Они с этим русским весело провели время. В смысле, надрались до неприличия. Простите, месье, что я так отзываюсь о вашем соотечественнике.

В «Оранжери» в этот час народу практически не было, и консьерж мог позволить себе расслабиться. Хотя от кофе, предложенного Александром, вежливо отказался.

– Так что, адвокат? Мне нужен его телефон, – как можно твёрже сказал Духон. И для большей убедительности своих слов протянул служащему двадцать евро, сложенные вдвое.

...Через сорок минут голова Курта Зоммера с остатками былой рыжей шевелюры появилась в номере, который был вынужден снять Александр. Он уже понял, что надежда покинуть Страсбург этим же вечером не осуществится.

После первой же кружки пива, которую адвокат резво опрокинул в себя в том же баре отеля, до него живо дошло, кто перед ним.

– А я встречал вашу фамилию. По-моему, она даже имеется в материалах дела, – беззаботно сообщил Зоммер. – Как у вас говорят – на ловца и зверь бежит? Так значит, передо мной легендарный участник дефолта. Можно сказать, один из его архитекторов, – наигранно громко, будто они в зале суда, а не в баре, произнёс он.