Книга Пропавшая улика - Эллери Квин

— Я швырнула деньги в его толстую рожу!

Дрожа всем телом, девушка закрыла лицо руками и заплакала.

Джесси инстинктивно рванулась к ней, но инспектор решительно покачал головой, и она снова села.

— Простите. — Конни Кой перестала плакать так же внезапно, как начала. — Да, я действительно была в отчаянии. Этот подонок Финнер околачивался в клубе, где я пела. Понятия не имею, как он узнал, что я беременна. Вероятно, одна из девушек это заподозрила и продала ему информацию. Что еще вы хотите знать?

— Утром 3 июня вы последний раз видели вашего ребенка?

— Да.

Она стиснула руки, лежащие на коленях, и закусила губу.

— Где вы были в субботу 20 августа во второй половине дня?

— В Чикаго — я только что вернулась оттуда У меня был ангажемент на трехнедельное пение в клубе «Интим».

— Вы помните, что делали в тот день?

— Конечно. Снималась для телевидения. Пресс-агент клуба организовал это.

— Вы провели в чикагской телестудии всю вторую половину дня?

— Весь день. Мы вышли в эфир в половине пятого.

Впервые лицо старика смягчилось.

— Такое алиби невозможно опровергнуть. Рад за вас.

Девушка уставилась на него:

— Какое алиби? О чем вы, инспектор?

— В субботу 20 августа во второй половине дня А. Берт Финнер был убит в своем офисе на Восточной Сорок девятой улице.

— Финнер... убит?

— Вы не знали этого, мисс Кой?

— Нет! Кто это сделал?

— Мы пришли сюда, чтобы выяснить это, — мягко ответил старик.

— Понятно, — кивнула она. — Вы думали, что я его убила... Надеюсь, вы никогда не поймаете ту, которая это сделала! Она заслужила награду! Финнер был гнусной жирной гадиной. Этот рэкет с продажей детей был для него не только бизнесом. Грязный ублюдок получал от этого удовольствие.

Молчание инспектора остановило ее гневные излияния.

— Вы что-то от меня утаиваете, — медленно сказала девушка. — Убийство Финнера как-то связано с моим ребенком?

— Мисс Кой... — Инспектор сделал паузу. — Значит, вы ничего не знаете и о ребенке?

— О моем ребенке? — Она вцепилась в подлокотники кресла. — Что я не знаю, инспектор?

— Вам известно, кто купил вашего ребенка у Финнера?

— Нет. Это было частью сделки. Финнер заставил меня подписать множество обязательств. Никогда не пытаться узнать, кто усыновители. Никогда не разыскивать ребенка. — Девушка вскочила. — Вы знаете, кто они? Пожалуйста, скажите мне!

— Пара миллионеров из Массачусетса, владеющая летним домом в Коннектикуте и квартирой в Нью-Йорке. Мистер и миссис Олтон К. Хамфри.

У Конни Кой потекла тушь, и она смотрела на инспектора, часто моргая, словно не в силах осознать того, что услышала. Внезапно она потянулась к краю столика и схватила сигарету из открытой коробки. От ее резкого движения книга упала на колени Джесси. Девушка повернулась в поисках настольной зажигалки.

— Что произошло, когда эти Хамфри купили моего ребенка у Финнера? Я знаю, что что-то случилось!

Старик беспомощно посмотрел на Джесси.

— Ну, мисс Кой... — начал он.

— Я скажу ей, Ричард. — Джесси встала, держа книгу, и подошла к девушке. — Крепитесь, мисс Кой, вас ожидают тяжелые известия. Я была няней вашего ребенка в доме Хамфри. Он мертв. — Она коснулась плеча девушки.

Конни Кой резко обернулась. Рот ее приоткрылся, и тлеющая сигарета свисала с нижней губы. Джесси забрала сигарету и бросила ее в пепельницу.

— Теперь вы можете выслушать остальное, — снова заговорил Ричард Квин. — Ваш ребенок был убит.

— Убит?..

Джесси и инспектор одновременно бросились к девушке. Но она оттолкнула их, подошла к креслу, села на край и молча уставилась перед собой, стиснув руки между коленями.

Джесси поспешила в кухню и принесла стакан воды.

— Выпейте это.

Конни Кой машинально глотнула.

— Убит... Когда это произошло?

— В ночь с 4 на 5 августа — с четверга на пятницу, — ответил старик. — Более трех недель тому назад. Неужели вы не читали о смерти ребенка по имени Майкл Стайлс Хамфри на острове Нер в Коннектикуте? Об этом сообщали все газеты.

— Выходит, его назвали Майклом. Я всегда звала его просто малыш — я имею в виду, в мыслях. Майкл... — Девушка покачала головой, как будто это имя ничего для нее не значило. — Газеты? Нет, очевидно, я их не читала. В ночь с 4 на 5 августа... 5-го я уезжала в Чикаго и была занята упаковкой. В ту пятницу я не покупала газету, а во время отсутствия я вообще ни разу не видела нью-йоркских газет... — Она снова покачала головой, на сей раз более энергично. — Это так странно... Убит... Все это время я утешала себя тем, что отказалась от него для его же блага, что теперь малыш будет всем обеспечен и никогда не узнает, что он незаконнорожденный. Думала, каким он вырастет высоким и красивым... А его убили в двухмесячном возрасте. Это какое-то безумие!

Конни Кой истерически засмеялась, откинув назад голову. Джесси не останавливала ее. Вскоре она прекратила смеяться и спросила:

— Можно я закурю?

— Жаль, что не могу дать вам выпить чего-нибудь покрепче. — Джесси зажгла сигарету и вставила ее девушке в рот. — Как насчет кофе?

— Нет, спасибо. Со мной все в порядке. — Девушка казалась абсолютно спокойной, словно не она только что истерически смеялась, и лишь остановившийся взгляд карих глаз настораживал. — Значит, богатая пара по фамилии Хамфри купила моего ребенка у Финнера. Потом его убили, а спустя пару недель убили и Финнера. Я не вижу связи.

— Мы все еще не знаем, почему убили малыша, Конни. — Инспектор придвинул стул и сел. — Но нам кажется, Финнера прикончили, так как он был единственным посторонним, кто знал настоящих родителей ребенка. Вы сказали, что не понимаете, как Финнер пронюхал о вашей беременности, но вам кажется, что одна из девушек в клубе, где вы выступали, заподозрила это и продала ему информацию. У вас есть конкретная причина так считать?

— Нет, — медленно сказала она. — Я никому ничего не рассказывала, а по моему внешнему виду тогда об этом невозможно было догадаться. Но я не понимаю, как иначе Финнер мог до этого докопаться.

— Есть более вероятный способ. Скажите, Конни, отец ребенка знал, что вы беременны?

Ее глаза блеснули.

— Да. Я сказала ему. Он хотел, чтобы я сделала аборт у подпольного акушера, но я боялась, и тогда он меня бросил. — Девушка пожала плечами. — Я его не упрекаю. Это была моя вина. Я думала, что люблю его, и поняла, что это не так, когда было слишком поздно. Все это время я знала, что он женат. — Помолчав, она добавила: — Простите, что я отвлеклась на воспоминания. О чем вы говорили?