Книга Человек без страха - Джон Диксон Карр

– Вот именно! – сказал Энди.

В общей сумятице было видно, как беззвучно смеялся Кларк, обнажая свои крепкие белоснежные зубы и красные, больные десны. Наконец он поднял руку, призывая всех к тишине.

– Я все время ждал, – объявил он, – когда кто-нибудь задаст мне этот вопрос. Смею заверить: все в полном порядке. Я объяснил инспектору Эллиоту, и теперь единственный ключ от запертого подвала – у него. Кроме того, заверяю вас, что я – не пироманьяк. Присутствие в доме такого количества бензина – скорее свидетельство моей сообразительности и дальновидности. Покойный Бентли Логан очень ценил во мне эти качества.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Энди.

– То, что будет война, – просто ответил Кларк. – Надо продолжать?

– Да.

– По моим предположениям, война будет в будущем году, и тогда единственной вещью, которую никто не сможет достать, будет бензин. Но если я сделаю запасы на будущее и проверну это дело еще до того, как поднимется шум об угрожающей опасности, я буду полностью им обеспечен. Вот и все. – Кларк закончил есть сандвич, облизал пальцы, вытер их о носовой платок. Казалось, он что-то подсчитывает в уме. – Я полагаю, что имеющегося у меня бензина хватит на то, чтобы обеспечить им мою скромную машину на два года.

– Вы не очень-то любите рисковать? – спросил его Энди.

– Я никогда не рискую, мой мальчик, – ответил Кларк и, бросив на него невозмутимый и проницательный взгляд, отвернулся. – В этом и заключается мой страшный секрет, друзья мои. Вы же не станете бояться человека, припрятывающего бензин? Даже мистер Эндерби, которого я, должен заметить, не считаю образцом храбрости, согласился остаться. Значит, дело в чем-то другом. Если наш добрый друг Моррисон боится Рукастого Эрика…

– Это ложь, и вы это хорошо знаете.

– Неужели? Мой дорогой юный друг, ставлю пять фунтов, что вы не останетесь на эту ночь здесь.

– Идет. А я ставлю пять фунтов, что вы от страха убежите отсюда раньше меня.

– Договорились, – согласился Кларк.

– Ох уж эти мужчины, – с отчаянием вздохнула Тэсс, встав из-за стола, словно исполнив при этом какой-то своеобразный танец.

– Послушайте, – внезапно холодно произнес Энди. – Я вовсе не хочу препятствовать – нет, но кто-нибудь из вас подумал спросить миссис Логан, что она думает о том, чтобы остаться здесь?

Мы пристыженно молчали. Лицо Энди было полубезумным. Тэсс вздохнула и снова села за стол. Гвинет, механически принимавшая чашки, наполняла их чаем и, наконец, поставила обратно последнюю.

– Я не знаю, – так же механически произнесла она. – Мне надо спросить… – Голос ее прервался, а глаза уставились в одну точку. В них было изумление, сменившееся ужасом. – Я собиралась сказать, что должна спросить Бентли, – выдохнула она. – Но он мертв. Я во всем зависела от него, а теперь он мертв. Господи, что же мне теперь делать? Меня даже некому отвезти домой. Что мне делать?

– Мы – ваши друзья, Гвинет, – сказал Кларк, взяв ее за руку.

– Да, я знаю, Мартин. Я знаю. Вы, наверное, мой самый настоящий друг, – сказала она неожиданно нежным и ласковым голосом, в ответ пожав его руку. – Но вы не понимаете. Теперь я должна сама принимать решения, а я не делала этого с тех пор, как закончила монастырскую школу. Я не могу оставаться здесь, не могу. Одна, в этой комнате…

– Вы можете лечь в комнате мисс Фрэзер.

– Правда? Я могу, Тэсс?

– Конечно.

Инспектор Эллиот поднялся, всем своим видом давая понять, что перерыв окончен и пора приниматься за дело.

– Значит, договорились, – энергично произнес он. – Должен сказать, что все вы избрали очень правильный об раз действия. Как только мы получим необходимые показания, вы сможете вернуться в город, когда пожелаете. Тем временем нам с доктором Феллом необходимо вернуться в Лондон, но для начала следует прояснить пару вопросов. – Он заговорил очень сухо, без улыбки: – К примеру, давайте поговорим об этой самой «руке». Мисс Фрэзер, не могли бы вы сейчас пойти в холл и точно показать нам, где именно стояли, когда она схватила вас за щиколотку?

– Но… я…

– Вы не возражаете?

В холле горела единственная электрическая лампочка без абажура. Она светила еще более уныло, чем вчера, а дождь за окном стучал гораздо громче. Был слышен негромкий звук от наших шагов по красным каменным плитам. Доктор Фелл, Эллиот и инспектор Граймз встали в глубине, лицом к входу.

– Покажите нам, пожалуйста, что произошло, – настаивал Эллиот.

Тэсс пребывала в нерешительности. Она стояла прямо под лампочкой, и ее волосы, словно черный шелк, сверкали от падавшего на них света, а тень от длинных ресниц ложилась на щеки. С руками, опущенными вдоль туловища, она напоминала робкую актрису на репетиции – напряженную и неестественную. Позади нее была большая, обитая гвоздями входная дверь, окно и высокие напольные часы в углу.

– Я… я… – начала она, и тут Кларк решил ей помочь.

– Тогда дверь была открыта, – объяснил он и, быстро подойдя к двери, открыл ее настежь, вынув большую деревянную перекладину. Поток холодного воздуха с обжигающими, словно жала пчел, каплями дождя устремился внутрь помещения. Тэсс вздрогнула, ее юбка затрепетала на ветру. Подойдя к Кларку, я резко убрал его руки с двери, закрыл ее и задвинул засов обратно.

– Спокойно! Какая необходимость делать это? Кларк, Энди Хантер и я стояли тогда за дверью. Не хотите же вы, чтобы мы сейчас отправились под дождь? Вы видели место, где все произошло: эту «караульную будку» с деревянными стенками и ковриком у двери. По-вашему, она должна теперь восстановить всю картину?

Кларк нахмурил брови:

– Мой дорогой Моррисон, я только пытался помочь. А что, собственно, случилось? Вы думаете, рука сейчас находится снаружи?

– Минуточку, – перебил его доктор Фелл.

Какое-то время он был словно бы погружен в размышления. Видимо, что-то не нравилось ему. Подав нам знак рукой встать с одной стороны, он тяжело двинулся вперед, но не пошел к двери, а остановился перед часами и внимательно оглядел их сверху донизу.

– Если я правильно понимаю, – продолжал он, постукивая по корпусу, – это – те самые часы, которые, как предполагается, остановились сто лет назад, в день смерти Норберта Лонгвуда?

– Именно так.

Доктор Фелл открыл длинную дверцу корпуса часов и заглянул внутрь. Достав из необъятного кармана спичечный коробок, он зажег спичку и заглянул поглубже. Насколько мне было видно, внутри не было ничего, кроме маятника, цепей и гирь, потемневших от времени и пыли. Гири же висели так, будто часы были заведены. Доктор Фелл закрыл дверцу.

– Афинские архонты! – пыхтя, пробормотал он. – Подлинные часы, подлинная люстра, подлинное… гм! А часы, как предполагается, были остановлены той самой вездесущей «рукой»?