Книга Возмездие теленгера - Михаил Белозеров

– Хочу… – Косой присел, разминая затекшие руки.

«Ну и славненько», – едва не похвалил его Костя, но промолчал, чтобы не сглазить.

– Что же тебе новые хозяева даже новой дошки не дали? – с презрением спросил Дрюндель.

– Я не знаю, – скромно пожал плечами Косой и принялся хлебать уху с такой поспешной жадностью, что во все стороны полетели брызги. Появились у него какие-то собачьи повадки.

С тех пор как его видели последний раз, он здорово изменился, словно превратившись в маленького взрослого мужичка, потертого жизнью. Не было у него в глазах прежнего щенячьего восторга, осталась лишь злость, которая легко переходила в агрессию. Косте даже показалось, что Косой прячет ее под маской покорности. Но он тут же отбросил эту мысль: Ведь не дурак же он. Нас здесь шестеро здоровенных лбов. Один дядя Илья чего стоит. Шансов у него никаких. А оружие мы ему, конечно же, не дадим. Костя на всякий случай переместил кобуру с пистолетом с левого бока на правый, подальше от Косого. А «плазматроны» и «тулка» лежат так, что он к ним ну никак добраться не сможет.

– Ты боишься кайманов? – спросил он.

Косой неопределенно мотнул головой.

– Нет их здесь, – весело сказал Костя. – Так что не бойся, Паша. Убили мы их, а головы отрезали и бросили в болото.

– А я и не боюсь, – ответил Косой, но зачем-то оглянулся на это самое болото, словно определяя место, где лежат кайманы.

– Рассказывай, что с тобой приключилось! – потребовал Чебот.

Он один продолжал недоверчиво смотреть на Косого. Дрюндель и Телепень – те уже расслабились и с жадностью поглощали вторую порцию, даже не прислушиваясь к разговору. После всех приключений у них открылся зверский аппетит. Вид у них был такой: пусть начальство, то бишь Костя с Чеботом, разбираются, а мы пожрем. Уха действительно была хороша – наваристая, с черным хлебом, она трещала за ушами не хуже русских пельменей под водочку.

– Ребята-а-а… – вдруг скорчил испуганную морду Косой и привычно заныл, – а бить не будете-е?

Что-то Косте не понравилось в нем: то ли его скоморошество, то ли писклявый голос, то ли собачьи повадки, он не сразу понял, что конкретно. Только потом сообразил, что Косой притворялся тем прежним, каким они его знали, и делал это весьма искусно.

– А зачем нам тебя бить, ты и так кем-то битый, – насмешливо заметил Телепень, усаживаясь напротив Косого.

Дрюндель же, осторожничая, стоял за костром. Семен и его отец дядя Илья, попивая янтарный чаек, смотрели на них с большим любопытством и ничего не понимали.

– Я же тебя побежал спасать. – Косой посмотрел на Костю. – Я ж ничего не сообразил.

– Паша, расскажи-ка лучше, как было на самом деле, – посоветовал ему Костя, давая понять, что он не верит ему ни на грош, – и мы от тебя отстанем.

Он выдал ему такой аванс, который в их компании в подобных ситуация никому и никогда не выдавался, аванс, которого с лихвой хватило бы на всю их компанию на десять лет вперед, как залог мужской дружбы.

– Ну… – Косой дернулся как-то странно и попросил еще раз: – Только чур не бить.

– Да кому ты нужен! – хлопнул его по плечу Дрюндель.

Хлопок был вовсе не дружеский, а предупреждающий, словно Дрюндель в их иерархии приподнялся над Косым. В былые времена Косой такого не потерпел бы и между ними произошла бы драка. Но только не теперь. Теперь Косой был под подозрением. Только этого никто не сообразил, даже сам Дрюндель, он только налился своим румянцем, как райское яблочко.

– Вот что я вам скажу, ребята, – начал Косой. – Они ведь меня сразу и схватили…

– Кто?! – уточнил Чебот. – Говори яснее.

– Я только по этой веревке пошел, а они из-за камня машут рукой, мол, иди сюда, иди…

– И ты пошел?! – ахнул Дрюндель.

– Попробуй не пойди… – вздохнул Косой.

От самих воспоминаний голос у него сделался взволнованным и хриплым. Лицо стало еще более нервным, а разбитая губа задергалась.

– Да кто же?! – вскричал в нетерпении Чебот.

Косой словно очнулся.

– Поверьте, – взмолился он – даже не знаю! – И так на всех посмотрел, что они невольно отступили на шаг.

И снова Костя не поверил Косому. Врал он мастерски, а зачем – непонятно.

– Как это так?! – не унимался Чебот. – Что же ты, ничего не видел?

– Только руки и эти, как их…

Все напряглись, готовые услышать самую жуткую тайну Девяти холмов красных дьяволов.

– Не было у них лиц… – загробным голосом поведал Косой. – Маски были, а лиц не было.

– Какие маски? – спросил Костя.

– Белые, резиновые, без рта и носа, одни глаза круглые. Вот такие. – Косой показал на своем лице.

– На себе не показывай, – заметил кто-то.

Косой в испуге отдернул руки:

– Изо рта шланги какие-то торчали.

– А потом что? – спросил Телепень, который от волнения встал и навис над щуплым Косым, как скала.

– А потом… потом… потом я пошел за ними, потому что они дали мне выпить какого-то чаю.

– Чаю? – спросили все хором и переглянулись: что бы это значило?

– Ага… – подтвердил Косой, – только чай тот необычный. От него мне сделалось так хорошо, так приятно, а главное, я тех людей сразу перестал бояться.

– Знаю я этот чай, – сказал Чебот, – из мухоморов делается.

– Нет, не из мухоморов, – помотал головой Косой. – Из мухоморов я пил, совсем другой чай.

– Кто добавку будет? – спросил дядя Илья.

– Я! – воскликнул Косой и протянул чашку.

– Ты ему веришь? – прошептал Чебот на ухо Косте.

– Не знаю, – так же тихо ответил Костя.

– А я ни капли не верю, – сказал Чебот и многозначительно посмотрел на Костю, мол, тебе решать.

Косой получил добавку и снова взялся за ложку. Он доел вторую порцию, вылизал, как собака, чашку и поднялся:

– Хорошо-то как!

Костя с тревогой следил за ним. Что-то должно было произойти.

– Говорят, у вас еще и чаек есть? – спросил Косой, присаживаясь к костру.

– В ведре, – беспечно отозвался Семен, отмахиваясь от комариков.

Косой снял крышку, потянулся за чашкой, искоса подмигнул Косте и вдруг прыгнул ласточкой. Нет, не за «плазматронами» и не за пистолетом в желтой кобуре, а за «тулкой», которая висела поодаль, на дереве. Костя и глазом не успел моргнуть, как Косой пролетел расстояние метров в пять, а потом кувыркнулся через голову и схватил ружье. Чебот от неожиданности выронил кружку с чаем, и лицо у него сделалось растерянным. Костя потянулся к «плазматрону» за бревно и никак не мог его нащупать, потому что боялся оторвать взгляд от Косого, который клацал курками, словно открывал калитку в преисподнюю.