Книга Мастер выживания - Сергей Зверев

Но Машу свою Женя не бросил. Правда, времени уделял ей поменьше и провожал реже, и врать, жалея ее, научился, но не бросил. С ума сходил по одной, а по-настоящему любил другую. Почему – сам не мог понять. Понял только тогда, когда все произошло: в одну влюбился головой, а в другую – сердцем. Одна видела в нем вариант с порядковым номером, а другой нужен был один-единственный на свете и больше никто – Женя Кузин.

«Доброжелатели» доносили его матери о простой приезжей девушке из провинции, живущей в общежитии, но Мария Федоровна только посмеивалась. С мужем все было обговорено и решено. Присмотрели даже уютную квартирку – свадебный подарок. Но случилось непредвиденное...

Однажды, приехав раньше обычного, Женя услышал голоса отца и матери. Общались родители столь редко, что удивленный Женя невольно остановился и прислушался. Разговор шел о нем.

– Позволь решать это мне, – высокомерно говорила мать, – дорогу сыну проложила я.

– Верно, – подтвердил отец, – как бульдозер. Споткнется твой тепличный отрок на первой же кочке. Самостоятельно он решает только, в какую щеку поцеловать мамочку... Вспомни себя. Ты в свое время...

– Мы – другое дело, – перебила его мать. – Другие времена, другие нравы. Мой сын должен иметь все, чего была лишена я. Мы с родителями Дарьи позаботимся о том, чтобы молодым было хорошо.

– А тебе не приходит в голову, что вы сводите их, как породистых собак?.. Что, грубо? Ладно, не собак. Вы, скажем, производите на строго научной основе брачный эксперимент, этакий синтез двух «отборочных», но, черт побери, совершенно не нужных друг другу людей?..

– А что? – невозмутимо ответила мать. – Любовь – категория иррациональная, и попытка привнести в нее элемент логики...

Больше Женя ничего не слышал. Оглушенный, ушел в свою комнату и лег на диван. Сказано зло, но отец прав... И поощрительные улыбки матери, и расположение Дарьиных родителей, и изощренное кокетство самой Дарьи предстали перед Женей в новом свете.

Встал, подошел к столу, вытащил две фотографии. Вот они – рядом. Дарья... Смуглое лицо, с роскошными волосами, с улыбкой, отрепетированной до автоматизма, но все равно чарующей, сводящей с ума... И Машенька – бесхитростная и открытая, с распахнутой душой...

По мере того как созревало решение, Женя успокаивался. Да, он сделает это – или навсегда перестанет себя уважать.

Положил фотографии на место, незаметно выскользнул из квартиры, сел в машину и поехал в общежитие. Увидев его непривычно серьезным, еле сдерживающим волнение, Маша догадалась и побледнела. Значит, не врали ей, когда говорили, что видели его с другой. Что ж, чему быть, того не миновать. Сейчас скажет, ударит, убьет наповал. Она тоскливо смотрела на Женю, умоляла глазами: «Не надо, как-нибудь после, потому что ты еще не знаешь, что во мне твой ребенок, а если скажешь, то никогда не узнаешь».

Когда сказал – не поверила. А поверила – растерялась, расплакалась. Потом они поехали подавать заявление...

Родителям Женя показал уже паспорт со штампом.

Среди комплиментов, заслуженных и незаслуженных, женщины больше всего ценят незаслуженные. Марии Федоровне, матери Евгения, всегда говорили о ее редкой проницательности и о том, какой она тонкий психолог. Если бы в действительности это было так, то, взглянув на лицо сына, она бы поступила по-иному. Но вышло так, как вышло.

– Ключи от машины, – протянув руку, сказала мать.

Женя отдал ей ключи.

– Деньги!

Женя вытащил бумажник. Мать оставила в нем пятьсот рублей, после этого возвратила.

– Твоя стипендия, кажется? Разведешься – приходи.

Вдобавок ко всему Женя снял с себя дорогой костюм, переодевшись в спортивный, и ушел не простившись.

Аборт Маше делать запретил. Перевелся на заочное отделение и пошел работать. Худо ли бедно ли жили они, но хватало и на квартиру, и на еду, и на редкие обновки.

И вот однажды к ним неожиданно заявился отец. Он с иронией прошелся по квартире сына, сострил насчет будущего внука и вдруг сделал им неожиданное предложение – объединиться.

Сообща они сняли квартиру побольше, и жить стало легче. Мало того что отец умел и любил готовить – он оказался умным и тонким собеседником. Все трое быстро стали хорошими друзьями. Поступок сына отец решительно одобрял.

Как-то Женя признался отцу, что невольно подслушал тот самый разговор, сыгравший немалую роль в дальнейших событиях.

– Признание на признание, – выслушав сына, сказал отец. – Я впервые тебя стал уважать, когда ты хлопнул дверью. Откровенно говоря, в дом, где ты обосновался бы с Дарьей, я бы не пришел. Ты слыхал, наверное, от матери, что я неудачник. Неудачник я потому, что не решился в свое время поступить так, как ты. И тебя оставлять не хотелось, и мать просила не бросать ее в таком положении. Вообще я проявил тогда нерешительность. А ты – молодец! Сам решил свою жизнь строить.

О матери отец отозвался так:

– Женщине положено от природы покорять мужчин красотой и нежностью, а не приказами. А женщина с таким характером, как у твоей матери, да еще заполучившая в руки власть, – просто наказание божье! Любое возражение кажется ей возмутительной дерзостью. Если увидишь, – пошутил тогда отец, – что Машенька метит в начальники, сразу разводись!

Когда родилась Юленька, мать выслала игрушки, но подарки не были приняты. Тогда мать, выбрав время, когда мужчины ушли на работу, приехала сама. Придирчиво посмотрев на невестку и на внучку, спросила:

– Долго будешь дуться?

– Меня вы, Мария Федоровна, нисколько не обидели, я вам человек чужой. А вот сына вы обидели.

– А он меня, думаешь, не обидел?

– Вам виднее, Мария Федоровна.

– Так... Пора кончать эту историю... Для начала переезжайте на новую квартиру, вечером пришлю машину. Чего молчишь?

– Их дело, они, может, и переедут. А мне и здесь хорошо.

– А ты, тезка, гордая штучка... Ладно. «Фольксваген» Евгения стоит под окном, мой шофер подогнал. Вот ключи. Скажи, чтобы вечером мать навестил.

– Хорошо, скажу.

Мать поцеловала спящую внучку, холодно простилась с невесткой и уехала. А вечером вместе с газетами достала из почтового ящика ключи от машины и записку: «Спасибо, мама, мы ни в чем не нуждаемся. Будет время – заезжай в гости. Евгений».

Оскорбления не простила. Так и не поняла, что пожала то, что посеяла. А они так и продолжали жить все вместе – он, Машенька и отец. Прошло время, и вот уже Женя стал директором отдела продаж в одной солидной фирме. Получив очередной короткий отпуск, он сделал своей жене подарок: втайне от нее он купил туристическую путевку в Турцию. Две недели пролетели для них как один день. Эта поездка больше была похожа на медовый месяц, которого у них не было, когда они поженились. В один из таких дней он случайно увидел Дарью. Она шла по пляжу в сопровождении шумных и подвыпивших поклонников. Женя сравнил ее с Машенькой, сильной, красивой и свежей в своем материнстве. И это сравнение было настолько невыгодным для Дарьи, что он испытал к ней какую-то жалость.