Книга Вареж. Забытые временем - Елена Андреевна Тюрина

целовались, когда из-за поворота появилась моя мама, идущая из магазина… Любит она встать пораньше, сбегать в продуктовый, а потом нажарить блинчиков или оладий. Привычка, выработанная годами жизни с отцом.

Дома меня в тот день ждал выговор. Мама дотошно выпытывала всё о Лёше, после чего вынесла свой вердикт.

– Женя, с кем ты связалась! Взрослый мужчина, имеет ребёнка и проблемы с законом. Вот оно тебе надо? Тебе нужен мальчик, твой ровесник. Никита, например.

– Мама! – с упрёком выкрикнула я и ушла в комнату.

Но она последовала за мной.

– А что, я не правильно говорю, Евгения? Ерундой какой-то занимаешься.

– Мам, я взрослый человек, хватит меня воспитывать!

– Я с тобой имею право так говорить! Я твоя мать! А чувства к преподавателям – это практически классика. Кто не влюблялся в молодых учителей? Как правило, это заканчивается вполне невинно и не перерастает в серьёзные отношения.

Отчитывая меня, мама подошла к окну и принялась избавлять цветок от пожухлых листочков. Совместила приятное с полезным, так сказать.

– Потому что у взрослых мужчин есть жёны и дети! – вещала она, рассматривая комнатную растительность. – А твои романтичные фантазии могут ничего общего не иметь с реальностью! Смазливый мужик, вот ты и влюбилась. Импозантный, серьёзный, уверенный в себе. По такому, небось, половина учебного заведения вздыхает. И он об этом знает. Вот и ты повздыхай романтично, помечтай. И на этом всё. В твоём возрасте вполне достаточно. Пусть это будет платоническая, чистая любовь. А то всё испортишь. У него таких миленьких романчиков с молоденькими наивными студенточками за всю жизнь знаешь, сколько будет? Преподаватели могут быть избалованы женским вниманием. Каждый год состав студенток обновляется. И ребёнок у него всегда будет на первом месте! И жена, хоть и бывшая, – это на всю жизнь. Пойми ты!

У мамы с отцом большая разница в возрасте. Папа старше на пятнадцать лет. И мама почему-то всегда говорила мне, что лучше, когда муж ровесник. А на вопрос почему, отвечала: повзрослеешь – поймёшь.

– Мааам, – протянула я. – Можно, я сама буду жить свою жизнь? Так, как считаю нужным? Ты свою тоже по советам других жила?

Но мама только сильнее завелась.

– Ещё и репутацию себе в университете испортишь! Пожилые преподавательницы ужас как не любят таких студенток! На тебя может взъесться весь преподавательский состав! Устроят против тебя молчаливый заговор. И однокурсники могут в штыки это воспринять, решив, что у тебя теперь в вузе блат. Мы с подругами, когда нам было восемнадцать-девятнадцать лет, никогда не общались с тридцатилетними мужчинами! Нас только ровесники интересовали! С ними и гуляли, и на дискотеки ходили. Почему сейчас вдруг молоденьких девочек потянуло на взрослых мужиков?

– Ему не тридцать, а мне не восемнадцать! – поправила я, начиная уже выходить из себя. – И как минимум две твои одноклассницы в шестнадцать лет детей родили. Ты сама рассказывала. После этого ты ещё говоришь, что вы такими не были, и что сейчас девушки легкомысленные!

Я у родителей поздний ребёнок. Потому мама так за меня переживает. Удивительно, как ещё на Вахты Памяти отпускает и не против моего увлечения файр-шоу. Её тревогу можно понять: первые неудачные отношения с женатым мужчиной, да и с папой у них далеко не всё гладко было. Он уже лет пять живёт отдельно от нас. Но ведь это совсем не значит, что со мной будет также.

– Ну ладно, ты… – вздохнула в бессилии мама. – Наивная влюблённая дурочка. Но ему-то всё это зачем? Что он будет с тобой делать?

Признаться, эта вскользь брошенная фраза меня особенно задела. Но я всё же сдержалась и не вспылила.

– Любить, мам, – бросила с уверенностью.

И отвернулась к монитору компьютера. Хотя после этой перепалки внутри всё мелко дрожало от возмущения. В тот момент я поклялась себе, что никогда не позволю ни маме, ни кому бы то ни было ещё, вносить разлад в наши с Лёшей отношения. Даже из благих, как может казаться самой маме, побуждений.

Я рассказала об этом Лёше по телефону, и он принялся меня успокаивать. Сказал, что пора ему предстать перед моими родителями.

– А о чём вы с Катей говорили тогда на ступеньках? – решилась спросить я.

– Когда? Не помню уже. А, про раскопки одного древнего городища. Она вроде как поехать хотела.

– Катька? Да она без интернета и маникюра дня не проживёт! Куда ей на раскопки! Это она тебе хотела понравиться.

– Не знаю. А вот почему ты меня в тот момент взглядом испепелила?

– Ревновала.

– Я так и понял.

Эта его проницательность смутила. И он, похоже, догадался, что меня тревожит. Всё-таки мамины слова посеяли в душе зерно сомнения.

– Жень, – Лёшин голос в трубке прозвучал непривычно мягко. – Ты же не думаешь, что мужчины-преподаватели только и делают, что ждут смены очередного состава студенток? Они работают, как на любой другой работе. И студенты, а также студентки, для них – просто их аудитория. Неужели ты на самом деле считаешь, что преподаватель в процессе чтения лекции высматривает симпатичные мордашки? Не исключаю, что такие мужчины, да и женщины, что греха таить, бывают в преподавательской среде. Но в основном, поверь, гораздо больше ценится внимание на лекциях, умные и уместные ответы на семинарах. А не обезьяньи ужимки. Если что, я сейчас не о тебе.

– Я поняла, Лёш, и ни о чём подобном не думаю, – ответила я и решила сменить тему. – А помнишь, ты говорил, что появилась какая-то новая информация о том нашем деле?

– Да, – он оживился. – На одном анонимном аукционе всплыла наша сабля. Я списался с продавцом. Комментарий восторженный там оставил, что-то вроде «Сабля с монограммой владельца? Музейная редкость!» Сказал, что хочу приобрести.

– Ничего себе! – такого я точно не ожидала услышать.

– Не удивлюсь, если они и украшения с покойницы сняли и продают под видом фамильных драгоценностей прабабушки, – Лёша невесело усмехнулся.

– Это уже был бы верх цинизма.

Мне удалось его отговорить от знакомства с моими родителями. Точнее, повременить с этим. Маму настолько возмутило то, что я встречаюсь с Лёшей, что она чуть ли не запретила мне это. Не знаю, почему она так настроена против него. Думаю, ей лучше успокоиться и свыкнуться с мыслью, что ничего не изменится.

На выходных я вместо очередной Вахты Памяти отправилась вместе с Лёшей к продавцу сабли. Эту поездку я ждала с радостным, щекотным чувством предвкушения. Мы будем только вдвоём и у нас есть общее интересное дело!

Не знаю, совпадение ли… Но жил этот загадочный продавец в селе Вареж.