Книга Люби меня, ковбой! - Бьюла Астор

Еще бы, подумала Бетси.

— Я попытаюсь, — сказала она — Но не обещаю.

— И на том спасибо. Я позвоню тебе завтра. Будь осторожна за рулем.

— Это ты, Деннис Корнуэл, будь осторожен. Я не имею привычки сбивать ни в чем не повинные сосны.

Но он не усмехнулся.

Что поделаешь?

10

Бетси вошла в отель. В фойе было тихо. На диванчиках сидели небольшие группы байкеров, некоторые из них были со своими женами и детишками.

Кое-кто из них помахал ей, и она ответила тем же, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Трудно было поверить, что сегодняшний день начался с того, что она завалила целый ряд мотоциклов.

Ей казалось, что с тех пор прошла целая вечность.

По правде говоря, каждый день, который она проводила в компании одного из Деннисов, казался ей вечностью. Сколько моментов радости и печали было в этих днях! Жизнь была такой насыщенной и полнокровной! И Бетси не знала, плакать ей или смеяться над всем, что произошло с ней за это короткое время.

— Почему ты так поздно возвращаешься, малышка? — услышала она за спиной голос Денниса.

Она испуганно вздрогнула и обернулась. Он стоял на ступеньке позади нее.

Она уже хотела ответить, но Джулия, сидевшая за стойкой, подозрительно посмотрела на нее.

Бетси беспечно улыбнулась ей, помахала пальчиками и торопливо продолжила подниматься, по лестнице.

Деннис шел рядом с ней.

— Почему ты так торопишься, малышка?

— Потому что не собираюсь на глазах у публики разговаривать сама с собой, — проворчала она. — А ты где был? Тебе известно, что уже очень поздно?

— Известно, — ответил он, открывая дверь своим ключом. — Признаться, мне нравится, когда ты ворчишь и придираешься, как сварливая жена, — добавил он.

Как только они вошли в комнату, Бетси включила свет и набросилась на него:

— Тебе это не надоело?!

Он метнул свою шляпу, и она, пролетев по воздуху, повисла на краю зеркала. Перышко в полете очертило голубую дугу.

— А теперь скажи мне, что так взбесило тебя? — спросил он.

— Ты! — выкрикнула Бетси. — Неужели тебе совершенно наплевать на то, что люди не видят и не слышат тебя? Неужели ты не хочешь вернуться к нормальной жизни, Деннис?

Его беззаботность и веселое настроение вмиг испарились.

— Ты говоришь о той жизни, где я должен уволить с работы человека, который спас мне жизнь? — горестно проговорил он, повернувшись к ней. Он обхватил руками голову. — Нет, черт побери, я не хочу возвращаться в ту жизнь, Бетси. И да, мне плевать, что никто не видит и не слышит меня. По крайней мере, никто не видит, как мне стыдно быть тем, в кого я превратился из-за того мерзавца. Меня вполне устраивает, что ты можешь видеть и слышать меня, Бетси.

Он подошел к туалетному столику, снял с зеркала свою шляпу и уставился на голубое перо. Потом, держа шляпу в руке, подошел к ней и заглянул в глаза. Она стояла, не смея отвести взгляд в сторону.

Неожиданно он протянул руку, вынул из кармашка ее рубахи перо и воткнул под ленту шляпы, рядом со своим. Затем надел шляпу на Бетси.

— Знаешь, малышка, только с тобой я становлюсь тем, кем хочу быть.

Наконец все накипевшие за день эмоции выплеснулись из ее сердца. Слезы струились по щекам, и она не в силах была сдержать их.

Деннис обнял ее.

— Ты не должен так говорить, Деннис, — бормотала она, всхлипывая.

Он крепче прижал ее к себе, и она привычно положила голову ему на плечо. И пока она всхлипывала, вздрагивала, шмыгала носом и вздыхала, он молчал, нежно и терпеливо поглаживая ее по спине и плечам.

Наконец она успокоилась и подняла голову. Не говоря ни слова, он протянул ей носовой платок. Она вытерла слезы, высморкалась и снова бессильно уронила голову на его плечо.

— Я люблю тебя, Бетси.

Она снова подняла голову.

— Ты не можешь любить меня.

— Могу, — спокойно сказал он. — И мне кажется, что ты тоже меня любишь.

Она посмотрела ему в глаза, и то, что она увидела там, заставило ее сердце замереть. На правду можно ответить только правдой, грустно подумала она.

— Думаю, что ты прав.

И тогда он поцеловал ее, и в его поцелуе было столько нескрываемой страсти, что ей снова захотелось плакать. И она расплакалась бы, если бы не выплакала все слезы раньше.

Этот мужчина снова целует ее, пронеслось в ее затуманенной голове. Там, в парке, его поцелуи научили ее тело петь, достигая самых высоких нот чувственного наслаждения, о котором она раньше и представления не имела. Теперь в его поцелуе была страсть сердца, которая рождает симфонии.

Погружаясь в дивный поток его нежной страсти, она впервые познала красоту любви, которая существовала до начала этого мира и будет существовать после того, как этот мир исчезнет.

Неудивительно, что только она слышала и видела его, когда все остальные не могли. Ей казалось, что вся вселенная вращается вокруг нее, а ее душа, сама ее сущность, ее дух сливается с этим единственным во всем мире мужчиной.

И об этом знали только Великие Души.

Осторожно взяв его руки, она сняла их со своих плеч и отошла от него.

Еще не время для такой любви. По крайней мере, не здесь и не сейчас.

И Деннис позволил ей это сделать, потому что любил ее.

— Почему тебе так не нравятся слова «я люблю тебя»? — тихо спросил он.

— Дело не в словах, Деннис. Я не могу выразить то, что сейчас испытала. Это был чудесный дар. Но я... Нет, я просто ужасная.

Она сняла шляпу и вернула ему.

— Деннис, пойми, мне просто этого мало. Я хочу большего, — печально добавила она.

— Ты вовсе не ужасная, малышка. Зачем ты так сурова к себе? Скажи, чего большего ты хочешь?

— Ты сам знаешь. Я уверена. — Она на миг опустила ресницы, но тут же снова подняла их. — Мне нужно больше, чем поцелуи, — сказала она, глядя прямо ему в глаза.

За то время, что он провел с ней, он успел полюбить этот прямой и ясный взгляд ее серых глаз.

— Я хочу не только любви, — продолжала она. — Мне нужен и любовник. Я хочу кувырканий в стогу, хочу жаркого, безумного слияния тел в экстазе, судорогах и в поту. Я хочу детей.

Она так смело и честно говорила ему о том, чего он пытался избежать, что каждое ее слово как будто взрывалось внутри него, будоражило, будило, разжигало огонь желания.

Он мог делать с этой женщиной многое: он мог держать ее в своих объятиях, целовать, ласкать. Но он не мог делать то, чего ему хотелось больше всего. И она знала об этом.