Книга Население: одна - Элизабет Мун

настаивали на своем; Офелии пришлось шлепнуть тряпкой по их длинным темным пальцам с черными когтями, чтобы протиснуться мимо и отжать швабру на улице. Они не сделали никакой попытки ей помочь и не подвинулись, чтобы ее пропустить.

Совсем как эти. Что конкретно означает это местоимение – источник ее опыта, – она не задумывалась. Закончив убирать новые лужи, она в последний раз отжала швабру и поставила ее у двери. Чужаки что-то обсуждали – ее вкусовые качества, не иначе – и не обращали на нее внимания. Офелии все еще хотелось есть. Дальше по коридору, за машинными залами, располагались общественная кухня и кладовые. Одарив чужаков последним негодующим взглядом, Офелия направилась туда. За спиной поднялся недоуменный гвалт, по полу зацокали когти. На секунду она удивилась, как не замечала этого цоканья раньше, а потом поняла: во время шторма было слишком шумно, а в центре она постоянно с ними разговаривала. В кладовых хранилась всяческая бакалея: мука, сахар, соль, сухие дрожжи, сода и разрыхлитель, сушеная фасоль и горох; в морозильных камерах – порядком истощившиеся запасы мяса и прочих скоропортящихся продуктов. Свет на кухне горел еще с тех пор, как Офелия зашла в центр; теперь она включила свет и в кладовой. Сушеная фасоль готовится слишком долго. Она заглянула в морозилку. Внутри хранились пакеты с запеканкой, рагу и супами, заготовленные поселенцами впрок на всякий случай. Эти запасы были почти не тронуты: Офелия предпочитала готовить сама. Она вынула пакет с едой, приготовленной Арианой; на нем были подписаны ее имя и фамилия и содержимое: рагу из ягненка. Офелия сунула пакет в аппарат для быстрой разморозки и занялась поисками сковороды. К тому времени, как сковорода нашлась, пакет с рагу уже оттаял. Она открыла его и вывалила на сковороду комковатое холодное содержимое.

Пока она грела рагу, на кухню заявились существа. Они, как дети, всюду совали нос. Крутили вентили, включая и выключая воду, – выходит, запомнили, чему она их учила в доме. Открывали шкафы, вертели в руках кухонную утварь и продукты и даже включили свет в другой кладовой. Один из них подошел к Офелии и очень медленно тронул ее за руку, сжимающую ложку. Он негромко рыкнул.

Офелия была хорошо воспитана; раз уж они пока не спешат ее убивать, почему бы не удовлетворить его любопытство?

– Я готовлю рагу, – объяснила она. – Это ложка, это сковородка, это плита.

Называя предметы, она по очереди указывала на них пальцем. Понятен ли им этот жест?

Существо склонилось над сковородой и отпрянуло, когда на поверхности рагу лопнул пузырь.

– Горячо, – сказала Офелия, будто разговаривала с двухлеткой. – Осторожно, горячо.

За ее спиной что-то грохнуло; вздрогнув, она обернулась. Одно из существ попыталось достать из шкафчика тарелки и уронило несколько штук. Теперь оно, разведя руками, растерянно глазело на кучу осколков, а двое его сородичей медленно надвигались на него. Не удержавшись, Офелия прыснула. Чужак напоминал набедокурившего ребенка, которому вот-вот влетит от старших братьев и сестер. Тарелок ей было не жаль. Они ей никогда не нравились: скучно-бежевые с коричневой каемкой, стандартная расцветка из фабрикатора.

Она вернулась к своему рагу – точнее, рагу Арианы; мясо прогрелось, и она выключила плиту. Кажется, глубокие тарелки были в одном из вот этих шкафчиков… Офелия открыла наугад и нашла салатницы; небольшие глубокие миски обнаружились за соседней дверцей. Под пристальными взглядами существ она вынула тарелку из шкафа и ложку из ящика под ним. Положила себе рагу.

Готовила Ариана вкусно, но с этим блюдом решила не мудрить, ведь оно предназначалось для всех, а не только для ее семьи. Офелия бы добавила больше майорана и перца. И все-таки рагу было неплохое, а она сильно проголодалась. Она покосилась на чужаков – те снова шарили по шкафам, кроме того, что стоял рядом, – и решила, что поесть можно и стоя. Она съела две порции, убрала в холодильник сковороду с остатками и понесла грязную посуду в мойку.

Они все еще не убрали осколки. Офелия посмотрела на них, вздохнула. Одно из существ заметило ее взгляд и застрекотало.

– Это вы насвинячили, – сказала Офелия, не особо надеясь, что ее слова что-то изменят. Существо рыкнуло. – Не я.

Нагибаться и собирать осколки не хотелось; она уже устала и натрудила мышцы. Она прошла мимо и включила воду. Одно из существ подошло ближе и стало смотреть, как она моет тарелку. Может, они и посуду за собой не моют? Или и вовсе не пользуются посудой? Офелия перевернула тарелку кверху дном, чтобы стекла вода. Оглянувшись, она увидела, что один из чужаков пытается собирать осколки в руку.

Видимо, совков у них тоже нет. Офелия открыла шкаф под мойкой, достала совок, отнесла его существу, показывала жестами, как собирает в него осколки. Секунду оно пялилось на нее, а потом ссыпало осколки в совок. Офелия улыбнулась, и существо попятилось с расширившимися зрачками. Неужели боится? Офелия огляделась и увидела, что остальные наблюдают за ними. Может, существо смутилось? Она не знала. Единственное, чего ей сейчас хотелось, – пойти домой и вздремнуть, прежде чем снова приниматься за уборку. Хотя… надо бы убрать с пола промокший матрас. От одной мысли об этом у нее заломило суставы.

Она вышла в коридор; за спиной зацокало множество когтей. Чтоб им провалиться. Нельзя оставлять их в центре без присмотра. Что, если они найдут операторскую и примутся нажимать на все кнопки? Что, если сломают машины, от которых зависит ее выживание? Она развернулась – чужаки с горящими от нетерпения глазами сгрудились у нее за спиной, едва не наступая на пятки.

«Кыш, – хотелось сказать ей. – Подите прочь, дайте мне поспать, а потом я, так и быть, решу, что с вами делать. Уходите, оставьте все как есть и ничего тут не трогайте…» Но она знала, что это не сработает, как не работало с маленькими детьми, которых не заботило, что ты устала, что у тебя полно дел, что машины, которые их так занимают, могут быть опасны. Эти существа не дети, но представляют не меньшую угрозу, даже если не собираются ее убивать.

Нет, спать сейчас нельзя. Может быть, получится навесить замки на те двери, которые им не следует открывать? Пальцы у чужаков не такие ловкие, как у нее; они долго возились с вентилями, чтобы включить воду. Увидев, что она их ограничивает, существа наверняка попытаются ей помешать… Не успела она обдумать эту мысль, как одно из существ открыло дверь в операторскую и громко заухало.

Нет! Работая локтями, Офелия протиснулась мимо существ под их