Книга Крапивник - Екатерина Концова

взглянула в мертвенно-бледное лицо преподавателя.

— Эдмунд?

Учитель хрипло дышал, прижимал к груди руку и, судя по плавающему взгляду, испытывал головокружение.

— Эдмунд, ты в порядке?

Учитель попытался что-то сказать, указывая на камин, но это удалось ему не с первого раза:

— Отвар.

Эдмунд добрёл до дивана и завалился на него.

— Воды.

Я принесла стакан. Сделав несколько глотков, учитель стал дышать легче.

— Всё хорошо. Огонь разведи и поставь отвар. Я полежу пока.

— Давай я схожу за мистером Нертом?

— Не надо. Всё в порядке. Просто устал, — Эдмунд вымученно улыбнулся, закрыл глаза, и напомнил. — Отвар, Луна.

Несмотря на всё ещё не унявшееся дрожание рук, я залила порошок водой и поставила кастрюльку на жаровую доску.

— Эдмунд, — я села рядом с учителем. — Ты слышишь?

За прошедшее время он уснул, но дыхание стало тяжелее, на лбу проступила испарина, кожа приобрела голубоватый оттенок, а вены на руках и шее прочертились особенно ясно.

Подбежав к столу с лекарствами и инструментами, я отыскала градусник. Вложив учителю под руку, отправилась караулить отвар.

Через некоторое время сняла кастрюлю с огня, разбавила холодной водой, и отправилась отпаивать учителя.

Вокруг него из земли в нижней части трехслойного пола пробивались стебли крапивы. Я всё ещё не иногда удивлялась этой конструкции: каменный пол, утеплённый досками и присыпанный сухой чистой песчаной землёй, а сверху решётка, чтоб по ней ходить. Какая больная фантазия это породила. Не удивлюсь, если Эд построил это самолично.

Натянув штаны и шерстяные носки для защиты от жалящих растений, я смогла приблизиться. Градусник показал тридцать восемь и шесть. Не нужно быть врачом, чтобы понять, что всё плохо.

— Эдмунд, проснись, надо принять лекарство.

На мои призывы и похлопывание по плечу учитель приоткрыл глаза и едва слышно застонал. Я сунула ему в лицо чашку.

Эдмунд выпил снадобье и, заметив крапиву, спустил с руки заклинание, разрушившее растения, но тут же скривился, прижимая к груди руки.

— Тебе больно? Давай я схожу за мистером Нертом.

— Да уймись ты, — проворчал учитель. — Это в порядке вещей. Думаешь с моими способностями можно просто развалить чужое заклинание? Это особенности доступных мне чар.

— Но тебе нужен доктор.

— Я сам себе доктор. И вот тебе рецепт: вечером влей в меня ещё чашку. А теперь дай мне поспать. Желательно, до завтрашнего вечера. Приготовить себе еды ты сможешь.

Я отнесла чашку и, вернувшись, задала последний вопрос:

— В каком случае позвать мистера Нерта?

— Если сдохну, — не раскрывая глаз, проворчал учитель и повернулся на бок, почти моментально заснув. Надо укрыть его.

…

35. Луна.

…

— Мистер Нерт, — я влетела в ателье.

Уже хорошо знакомый мне мужчина вышел из подсобного помещения.

— Что-то случилось?

— Да. У меня вышло из-под контроля плетение. Эдмунд как-то убрал его, но потом ему стало плохо, поднялась температура и лекарство, которое он велел ему дать не помогло. Но он сказал прийти к Вам, если он умрёт. Этого пока не случилось, но температура растёт, и вторая доза лекарства не помогает. Я решила не ждать его смерти и прийти к Вам.

Из подсобки высунулся мальчик лет семи:

— Дядя Эд умирает?

— Пока нет, — Нерт принялся натягивать и застёгивать куртку. — Если не вернусь до конца рабочего дня, закрой ателье и иди домой. Маме скажешь, что я у дяди Эда. У него какие-то проблемы.

— Хорошо.

Закончив, мужчина указал мне на дверь:

— Пошли.

Мы быстро зашагали к башне. Если честно, такой резвой походки я от мистера Нерта не ожидала — не той комплекции человек, да и не в том характере.

Всегда более-менее спокойный, ко многому равнодушный, он, казалось, никуда никогда не спешит. Сейчас мне приходилось за ним почти бежать.

Однако, стоит заметить, перепуганным он не выглядел. И не бежал. Просто шёл. Точно так же, как если бы наслаждался прогулкой, только значительно быстрее.

Мы вошли в башню уже через десять минут. Укутанный мною в несколько одеял Эдмунд по-прежнему лежал на диване в окружении крапивы. Кожа приобрела какой-то уж совсем неестественно бледный оттенок, а губы и вены бледно-фиолетовый цвет.

Над ладонью Аслана возникли белые нити, быстро завернувшиеся в плетение, уничтожающее чужие заклинания на определённой площади. Отпустив сияющий белый рисунок, хозяин ателье разом убрал всю крапиву. На моей памяти он колдовал впервые.

Быстро подойдя к другу, похлопал его по щекам. Ответа не последовало.

— Не накрывай его, это мешает телу остывать, — стягивая одеяла заметил мужчина.

— Это очень плохо звучало, мистер Нерт.

Развязав пояс на жилетке, задрал моему учителю рубашку. Слева на груди очертилось несколько неярких серые полосы, таких же, как на предплечье.

Аслан применил диагностическое плетение. На теле учителя засияли красно-розовые пятна, похожие на внутренние органы. Меня начало ощутимо подташнивать. Вынужденный врач же был абсолютно спокоен.

— Температура выше нормы, пульс учащён и ритм неровный. Ну, и так… по мелочи. Не критично.

Аслан разорвал связь с плетением, оно погасло. Над ладонью мага загорелся «проявитель магии».

В ответ на это плетение на груди учителя засияла проекция источника и несколько линий связи между ним и едва пробивающейся из земли крапивой.

Я села рядом с учителем, разглядывая удивительную картину. Впечатляющий объём источника — порядка двух сердец, в то время как стандартом считается от половины до полутора. Белый, как и должно источнику светлого мага. Но больше половины поверхности закрывали слабо светящиеся серые пятна — части печати.

Но и здоровая часть не была идеально белой. Во-первых, часть энергии была потрачена, и оттого источник светился куда слабее, чем должен был. Во-вторых, то тут, то там возникали лиловые всполохи и вместе с белой энергией разливались по телу.

Источник дёрнулся, образуя крохотный узор, и белое плетение ударилось в пол, образовав новое растение, связанное с источником.

Аслан спустил уничтожающее заклинание. Плетения разрушились, растения исчезли и сами собой оборвались связующие каналы.

— Ну что? — я заглянула в глаза врачу.

— Всё в порядке, — Аслан загасил проекцию источника и вернул рубашку моего учителя в прежнее положение. — Он только выглядит страшно.

Хозяин ателье подошёл к столу с лекарствами.

— Всё, что можно, уже сделано, разве только температуру попробую сбить.

— Но что происходит?

— Видишь ли, из-за этих серых пятен.

— Частей печати.

— Ты знаешь? Хорошо. Из-за частей печати Крапивник может применить весьма малое количество заклинаний. Он может разрушить свои чары, а чужие нет. Но. Есть техника, которая помогает ему обойти этот запрет. Она очень сложная, требующая огромных усилий и навыков, и сама видишь, чем заканчивается.

— И что это за техника?

— Поглощение. Нужно оборвать связь плетения с создателем, втянув