Книга Турнир для сиротки - Александра Черчень

ты ж, грубо то как! – бросилась к ней тетка. – Яйца бы не побились!

– У тебя куры перевелись?! – практически ужаснулась я, не в силах представить себе ситуацию, когда тетя бы покупала молоко или яйца на рынке.

– Единый с тобой! Гусиных купила… на завтрашний обед.

– Так где все? Дядя, сестрица младшая? Да и брат.

– Дядька на промысле, к завтрему вернется. Брату твоему, Гарошу, не до нас – на сносях жинка его. Завтра заскочит. Ну а Линка у сестры моей гостила, тоже завтра приехать должна. Так что вдвоем мы сегодня. Бросай вещи и садись, кормить тебя буду. А к ночи баньку стопим! Ты уже, наверное, и забыла в своих городах, что такое настоящая баня!

Я лишь кивнула и радостно убежала в свою комнату, которую некогда делила со старшей дочерью тети и дяди.

И действительно. И накормили меня, и напоили, и в баньке попарили!

Так что в итоге вырубилась я, как только моя голова коснулась подушки.

И спала долго, сладко, почти до следующего обеда.

Оказывается, действительно соскучилась я и по деревенскому говору, и по хитрости, элементарной в своей простоте. И про простодушию. И по дому!

В академии все было совсем иначе. А тут – душой за вечер отдохнула.

* * *

После помпезности столицы родная деревня показалась невероятно уютной. Занесенные снегом, ее небольшие домики напоминали шары-игрушки, что продавались в лавках столицы. У Кари была такая, ей нравилось трясти шарик и после этого класть голову на руки и наблюдать, как медленно оседают белые искры.

Я же могла любоваться этим прямо из окна дома. И трясти ничего не надо!

Действительно умиротворяло.

– Хелли, иди обедать! – раздался зычный голос тети.

– Сейчас! – не оборачиваясь, крикнула я и, еще несколько минут полюбовавшись на зимний день, вскочила с колченогого стула. Впрочем, стоял он вполне устойчиво! У дядьки была потрясающая суперспособность: он совершенно не умел делать красиво, но зато всегда получалось надежно. То есть если курятник, то вкривь и вкось – но стоял десятилетиями! Если забор, то издалека было непонятно, как он остается в вертикальном положении, но ни единая курица у нас со двора за это время не убежала!

Тетка рассказывала, что первые годы ругалась на это все и требовала, чтобы оно было не только качественно, но еще и симпатично. А после махнула рукой и лишь смеялась, что главное – детей хороших муженек делает! А все остальное – да боги с ним. Пережить можно!

Я стащила с себя самодельный плед, в котором сидела, настолько старый, что шерсть стала мягкой и уже не кололась, и бросила на узкую кровать. Дом был сложен из цельных бревен и отапливался, конечно же, печью, ни о каком магическом отоплении тут и не слыхивали. А стало быть, в комнатах всегда было прохладнее, чем в главной горнице, она же столовая с печкой, а за стеной – тоже печка, в кухне. В спальне сидишь в шерстяных носках, а к обеду чуть ли не в трусах и сарафане выходишь.

Тетка, явно принаряженная, суетилась, накрывая на стол.

– У нас гости? – подозрительно прищурилась я, наблюдая, как тетушка расставляет тарелки на чистую (красно-белую!) скатерть.

– Да так, заскочат, – хитро отвела она глаза.

– Кто? – нервно уточнила я, приглаживая встрепанные косы.

– Голова деревенский с сыном… ну и еще пара уважаемых людей. И ты бы сходила, хоть платье надела, Хеллиана! А то все в штанах да в штанах. Срам твой, понятно, платьицем уже не прикрыть, видели его, но хоть при гостях-то!..

– Срам – это магическое образование? – насмешливо уточнила я, проходя вдоль стола и заглядывая в большие блюда и на широкие доски.

– Нет, срам твой в растянутых штанах. Еще и замызганных!

Родня расстаралась для дорогих гостей! В горшке исходили паром вчерашние, настоявшиеся щи, рядом под крышкой томилась жирная утиная тушка в окружении вареной картошечки, и дополняли этот прекрасный натюрморт несколько мисок с разнообразными солениями. Заметив маринованные грузди, я ощутила, что сила воли мне отказывает и руки сами тянутся к этому дивному явству.

За что пошедшие в самоволку пальчики, разумеется, отхватили ложкой от тети.

– Магическое образование – это наоборот то, что выпячивать надо! – сообщила она. – Но не в штанах.

Ну да, ну да, в штанах совсем другое выпячивается…

– Когда ты говорила о торжественном обеде в мою честь, я думала, что он совсем иначе станет выглядеть! И точно в семейном кругу.

– А шо? Нишо, Хелличка. Тут деревня, не ваши города, все друг другу кем-то да приходятся. Подумай о семье, у головы сын есть! И у кузнеца есть!

– Я замуж не собираюсь!

По крайней мере точно не за сына голову или кузнеца!

– Единый с тобой! – размашисто перекрестила меня тетка. – На тебя и не рассчитываю уже, с тех пор как ты в свое ПТУ пошла. Но сейчас иное дело – Королевская Академия Стихий. Из самых столиц. А у нас младшенькая заневестилась, подумай о сестре!

– Линка-то тут при чем?

– Притом, что вот придет голова с тобой беседовать о том, чтоб ты потом практикующим магом тут осталась, станет сыну говорить, мол, присмотрись к девке – выгодная партия! Тут-то мы его на Линку и переориентируем! Она у нас девка в самом соку. Такую проглядеть трудно. Да и шестнадцать ведь уже летом стукнуло!

Лину действительно было сложно не заметить. Или не услышать.

– Кто-то обо мне говорил? – раздался низкий, грудной голос, а после и величавая поступь главной невесты нашей избы.

За полгода сестрица, казалось, стала еще дороднее, практически сравнявшись формами с тетей. Но девка и впрямь красивая! Светлые волосы и голубые глазища контрастировали со смугловатой кожей. Щеки ничуть не мешали лицу быть гармоничным и с правильными чертами. Плечи покатые, грудь могучая, и при каждом глубоком вдохе на ней завлекательно натягивалась ткань сарафана. Линка прошлась по столовой, и величаво, одним бедром, отодвинула себе стул. Села. Дядино творение заскрипело, но дочурку выдержало. Говорю же – надежность во плоти!

Дверь открылась и в горницу вошел дядя.

– Добрый день, девицы, – улыбнулся он, приглаживая встрепанные после шапки волосы, подходя к тете и целуя ее в круглую щеку. – Готово все, душа моя?

– Готово, хороший мой, – с той же нежностью улыбнулась ему жена. – Вот, обсуждаем гостей. Линочка спрашивает.

– А что о них спрашивать? – делано удивился дядька. – Мы с мамкой про женихов думали. Тебе кто больше по нраву, доча?

– Отчий дом, – все тем же густым басом заявила сестра. – Не хочу замуж, мамка.

– Опять! Опять эти разговоры! Ишь, что придумала! Замуж она не хочет! А как же свой дом, диточки?

– Тебе Тарьянка внуков нарожала, уже двоих, – спокойно ответила Лина и потянулась к соленым огурчикам. Ее за кусочничество бить по рукам, разумеется, не стали! – И еще столько же обеспечит.

– Все твое дурное влияние, Хелька, – проворчал