Книга Кошкин муж - Таня Балер

рассылка.

Вот только чтобы её получить, Стас должен был сам дать свой номер, а потом подтвердить время, к которому заберёт свой заказ. «Зимний» букет с шишками и белые лилии.

То есть он запомнил её слова об оригинальных новогодних букетах и для кого-то расстарался!

А ещё отдельным пунктом лилии. В знак нежности? Или это букет невесты что ли?

Это же получается, в следующем году рядом со Стасом будет другая? И ей будут улыбаться сотрудники фабрики, делать комплименты, приговаривая: «Какая красивая пара»?

А что тогда будет с мамой, папой и Иришкой?

Тихий развод без претензий — понять можно, но как они будут беззаботно отдыхать, видя, как Стас ухаживает, обнимает и целует у всех на виду незнакомку. Это уже будет не договорные отношения, так что с реальной подругой он вряд ли будет держать руки при себе. Кошкины увидят разницу его отношений и почувствуют обиду за Любу.

Как-то она не продумала этот момент, вступая в «идеальный» брак.

Возвратившемуся Стасу Люба ничего не сказала. Вернула телефон и отошла к родителям.

— Иришка завтра в школу пойдет? Поздно уже.

— Пойдёт. А который час? — спросила мама. — Стасик должен в десять её домой забрать.

— Лучше я сама её отвезу.

— Ты себя плохо чувствуешь? — обеспокоилась женщина, сама найдя объяснение желанию дочери покинуть мероприятие. — Отработала день, а завтра вставать рано. Ты только позвони ему, а то он мог убежать к Наденьке.

Стасик был дома один и, ответив на звонок, честно покаялся, что ещё не одет, так как не следил за временем и забыл, что уже должен был ехать за мелкой.

Вызвав такси, Люба подошла к мужу и проинформировала о своих будущих передвижениях.

— А почему домой, а не сюда? Тут всё в разгаре, надо ещё помелькать.

— Нас видели, поздравили, для Станислава Викторовича мы сфотографировались. Дальше в моём присутствии необходимости нет, — категорично произнесла она и ушла на поиски младшей сестры.

Передав уставшую Иришку Стасику, Люба поехала домой.

Уже не зная, как долго квартира Дубравиных будет ей домом.

В феврале её попросят уступить место рядом со Стасом другой, или они доиграют свои роли до лета, чтобы не выставлять её на мороз?

Вот тебе и новогоднее настроение.

— Где новогоднюю ночь проведёшь?

— В далекой деревеньке. Буду с мужем разыгрывать спектакль перед свёкром и его женщиной и помогу Стасу понять, не является ли она аферисткой. А ты?

— Да я ещё не решил, к родителям тридцать первого приехать или уже в январе, а встречать здесь в гостях у друга. Там у него толпа собираемся, тебе хотел предложить со мной пойти, — под конец совсем растерялся Сергей, впечатлённый Любиным ответом и тем, как серьёзно она выглядела, озвучивая сценарий праздничных выходных.

Если вы подумали, что разозлившись и обидевшись на мужа, она побежала к другому мужчине, то это не так.

Этот диалог состоялся на следующий день, когда мужчина, возможно, в последний раз попытался выйти на контакт после двух недель динамо. А она взяла и согласилась, сказав, что коллега вышла с больничного, и она сможет уйти с работы как раз к тому времени, когда он будет проезжать мимо.

— Нет, я бы в общество с тобой не вышла, — покачала головой Люба, не осознавая, как обидно это может звучать, но сразу объясняя свою позицию и сглаживая грубость. — Я же для всех ещё пока замужем.

— Ясно. А муж знает, что мы… о нашем общении?

— Мы такое не обсуждаем. Если бы спросил, я бы рассказала. У него тоже есть своя личная жизнь, цветы вот кому-то на выходных дарил. Даже заранее букеты заказывал.

— Хм, — выдал водитель.

— Знаю, это странно, — поняла его затруднение пассажирка. — И брак наш, и то, что я тебе рассказываю. Но ты единственный, кто всё знает. Как священник на исповеди или личный дневничок. Раньше они были популярны. Такие розовые с замочком, куда девочки записывают свои тайны, мысли и стихи. Видел?

— Видел. Аня такие блокноты со школы вела. Замка не было, зато твёрдая обложка была обита пушистой тканью, — припомнил он детали, натолкнув Любу на мысль.

— А ты не хочешь с ней встретиться?

— Зачем?

— Посмотреть на неё. С Новым годом поздравить. Узнать, не изменила ли она свои взгляды, — перечислила она. — О! Уже приехали. Спасибо!

Вот так мимоходом Любовь подкинула Сергею тему для фырканья, ухмылки, закатывания глаз в стиле: «что за нелепость», а потом и размышлений. Но наша история о другом.

В среду после работы Люба докупила символические подарочки для коллег, халат для Лидочки, и красивое блюдо под пирожки для своей тёзки, с которой пересекается в столовой. К последнему отнеслась особенно серьёзно. Учитывая нрав Кошкиных, мама Наденьки может стать бабушкой её племянника или племянницы, так что не будет лишним поддерживать хорошие отношения.

А в четверг вернулась домой с букетом.

Не очень большим, но ярким. Любуясь красивой композицией из нескольких цветов, Люба даже подумала отдать его кому-нибудь, ведь уже завтра в ночь у них рейс, а до её возвращения в пустой квартире букет завянет, не успев порадовать ещё кого-нибудь.

Сентиментально?

Есть такое. Да и в предыдущий раз цветы она получала не так давно. В этом месяце муж преподнёс ей букетик, вернувшись из Питера.

Как говорится, то пусто, то густо.

Цветочный вопрос

Также в среду Люба озаботилась скромным презентом для Сергея.

А что? Он ей не чужой.

Если уж на то пошло, последние пять лет она больше не подстраивала себя под форму «нормальности», пытаясь строить отношения, которые само собой должны привести к занятию сексом, потому что все это делают. Поэтому на фоне объятий с родственниками, пары поцелуев перед ними же со Стасом и случайных касаний, с ним у неё случился самый близкий и интенсивный физический контакт за долгое время.

Поэтому она купила ему килограмм конфет «Птичье молоко» и набор серых кухонных полотенец с символом наступающего года.

Ничего с сексуальным подтекстом, но зато она точно знает, что это его любимые конфеты. Да и на новом месте жительства кухонная мелочь лишней никогда не будет даже холостяку.

Однако Любовь Алексеевна совсем не рассчитывала, что мужчина тоже посчитает нужным что-то ей подарить. Поэтому неожиданные цветы произвели такое сильное впечатление.

Вероятно, он воспринял её слова о Стасе, подарившем на выходных кому-то цветы, как жалобу и обиду, и пожалел её. А жалость далеко не то чувство, которое хочется вызывать по отношению к себе у окружающих. И