Книга Волхв пятого разряда - Анатолий Федорович Дроздов

– Поговорю, – задумалась Марина. – Есть женщины, которые детишек любят. По-настоящему, и детки это чувствуют. Такое не подделаешь.

– Вот и займись! – сказал Несвицкий. – А я домой поеду. Там надобно прибраться, подготовить комнату для Маши.

– Я, как приду с работы, помогу, – ответила Марина…

На следующий день после работы, взяв с собой Машу, они втроем отправились в детский магазин. Там накупили девочке одежды, белья и обуви, после чего отправились в отдел игрушек.

– Хочешь куклу? – спросила у нее Марина.

– Нет, – Маша закрутила головой. – Вы обещали котика.

Николай подвел ее к прилавку с мягкими игрушками.

– Выбирай!

– Вот этот! – Маша указала пальчиком на плюшевого тигра, оранжевого, с черными полосками. Получив игрушку, прижала «котика» к себе.

– Здравствуй, Барсик! – сказала, чмокнув его в мордочку. – Зачем ты убежал? Ты испугался, когда в квартиру прилетело? Я тебя искала и скучала очень-очень.

Несвицкий ощутил, как запершило в горле.

– Поехали домой, – сказал, прокашлявшись.

В квартире они вдвоем с Мариной показали Маше ее комнату, провели по остальным и сели ужинать. Все ели с аппетитом, кроме Барсика, конечно. Плюшевый тигренок наблюдал за ними, сидя на краю стола, где и таращил оранжевые глазки с зрачками-щелочками.

– У нас квартира больше была, – сказала Маша, когда Несвицкий подал чай. – Три комнаты. Там жили мама, папа, бабушка и младший братик. Осталась одна Маша.

Марина, не сдержавшись, всхлипнула, а у Николая защемило в сердце.

– Будет тебе братик, – поспешил Несвицкий. – Или сестричка. Тетя Марина ждет ребенка.

– Это хорошо, – кивнула девочка. – Я братика любила.

После ужина Марина Машу выкупала, одела ей пижамку и отвела в постель.

– Пусть дядя Коля расскажет сказку, – потребовала кроха.

Николай сел у кровати и стал рассказывать про чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Не дошел до половины, как девочка уснула, прижав к себе тигренка. Поправив одеяло, он встал и выключил свет в комнате. Марину он нашел на кухне.

– Ну, как тебе с ребенком? – спросил, присев на стул.

– Непривычно, – ответила Марина и вздохнула. – Но одновременно радостно – квартира будто ожила. Знаешь, когда купала девочку, вдруг на мгновение почувствовала себя мамой. Такое чувство накатило…

– Малышка замкнутая, странная, – задумчиво сказал Несвицкий. – К примеру, этот котик…

– Она цепляется за прошлый мир, в котором ей было тепло и радостно. А тот исчез. Не знаю, сможем ли создать ей новый.

– Мы постараемся, – ответил Николай. – Долбанные славы! Как быстро стали нелюдями. Стрелять по детям… Кстати, знаешь, что среди десятков тысяч пленных нет ни одного артиллериста?

– Нет, – Марина удивилась. – Почему?

– Ополченцы их не брали в плен, – сказал Несвицкий, – а тех, кого имперцы передали, до лагерей не довели – убили при попытке к бегству. И поделом – ведь те прекрасно знали, в кого стреляли из своих орудий. И немцев среди пленных нет – их как-то не случилось взять живыми, – он усмехнулся и развел руками. – Ладно, пора и нам на боковую…

На следующее утро, сдав Машу няньке – ей вызвалась стать санитарка госпиталя, Несвицкие отправились на службу. Перед этим Николай позвонил в Москву – связь с ней работала – и поговорил с Несвицким-старшим. В госпитале первым делом он отправился к Кривицкому.

– А, Николай Михайлович! – обрадовался тот. – Хорошо, что заглянули. Присаживайтесь. Наслышан о вашем новом подвиге на медицинской ниве и даже видел вашу пациентку, после того отрастили руку девочке. Не вмешивался, ожидая, чем закончится. Поздравляю: эксперимент прошел удачно. Необыкновенный случай! Продолжите?

– Не выйдет, – сообщил Несвицкий.

– Почему? – Кривицкий удивился.

– Нет отклика.

– О чем вы?

– Поясню. Возьмем, к примеру, этот