Книга Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 2 - SWFan

этого призрачного шанса.

Все затаили дыхание.

Казалось бы, Сима Фэй стоял перед сложнейшим выбором — впору было замяться, засомневаться, однако юноша просто сказал:

— Я согласен.

И всё.

Зазвучали вздохи.

Розовые губки Мьяо Чжо, сидевшей на почётном ложе и овеваемой веерами, пропитанными благовониями, изогнулись в самодовольной улыбке.

После этого Хао Дин покровительным тоном спросил, что будет просить сам Сима Фэй. Последний повторил своего противника и потребовал Вэй Туна вручить ему нефритовую бирку — символ Кандидата на турнир.

Наконец раздался звон.

Первый удар большого гонга был предупреждающим:

Бам!

Второй подготовительным:

Бам!

А третий знаменовал начало поединка:

Бам! Бах!.. — в ту же секунду, как раздался грохот, Вэй Тун бросился вперёд и выхватил копьё. Его наконечник вспыхнул, завихрился и, казалось, обрёл собственную жизнь. Точно ядовитая змея острие ринулось на Сима Фэя и коснулось голубой венки на его белой шее. Затем раздался металлический звон, разлетелись серебряные и золотые искры, и Сима Фэй отпрянул в сторону.

Люди на трибунах затаили дыхание. Никто не смел пошевелиться. Каждая секунда растягивалась на целую вечность; каждую секунду воины балансировали на лезвии бритвы — единственный неверный шаг: и хлынет кровь.

Вскоре сердца зрителей загремели с бешеной силой. Перед ними происходило невероятное зрелище — битва на пределе стадии Трансформации тела. Сильнее были только важные мастера Истинного Ци.

Затем собравшиеся стали оценивать происходящее. Бой развивался согласно ожиданиям. С самого начала Вэй Тун набросился на своего противника, не позволяя ему пошевелиться. Сима Фэй только и делал, что защищался и временами отпрыгивал в сторону. Его загнали в глухую оборону. При таких обстоятельствах его поражение было вопросом времени.

Девушка с голубыми волосами стиснула кулачки.

Прошла минута, две, три, пять.

Ничего не менялось.

Вэй Тун продолжал наступать.

Сима Фэй, с большим трудом, обороняться.

Вскоре зрители стали замечать, что это было немного странно. Почему Вэй Тун до сих пор не смог пробить оборону Сима Фэя? Ведь было очевидно, что он превосходил последнего. Может, он с ним играет? Издевается над своим противником? Хочет продемонстрировать своё тотальное превосходство?

— Почему так долго? — раздражённо спросила Мьяо Чжо.

— У него нет выбора, — ответил серьёзный голос.

Девушка с удивлением посмотрела на своего спутника.

Хао Дин, мрачно прищурившись, разглядывал арену.

Прошло ещё пять минут. Ничего не изменилось, и только противники стали покрываться крупными капельками пота, которые блестели в сиянии полуденного солнца. На смуглой коже Вэй Туна они напоминали брызги подсолнечного масла. Лицо молодого человека заметно посерело, глаза покраснели, а зубы были стиснуты с такой силой, что, казалось, ещё немного и они треснут.

Что происходит?

Почему его противник до сих пор стоит на ногах? Сперва Сима Фэй казался ему хрупкой песчаной фигуркой, которую он запросто может разрушить единственным взмахом своего копья, однако со временем последний становился всё более грандиозным и теперь напоминал непреступную горную вершину. В сердце Вэй Туна проникал яд бессилия и отчаяния; в свою очередь сам Сима Фэй оставался спокойным и сосредоточенным.

Наконец, отразив очередную атаку, он мысленно кивнул: «Пора!»

Глава 24

Трансформация Ян

Сима Фэй совершил ошибку.

Он так отчаянно стремился поднять свои силы перед началом поединка, что забыл замерить их, когда находился на 95% Трансформации и теперь не совсем понимал, насколько превосходит Вэй Туна. Поэтому, и потому что последний добился «Мастерства» в освоении своего искусства, а значит, теоретически, мог одолеть больше дюжины противников на той же стадии Культивации, Сима Фэй в начале битвы выбрал выжидающую тактику.

Его техника по природе своей была оборонительной. Вот он и засел в глухую оборону, стараясь примерно оценить силы Вэй Туна.

Последние оказались велики, и первое время Сима Фэй действительно не мог ничего сделать: с огромным трудом ему удавалось отражать броски неистового копья, которое так и норовило вонзиться в его шею.

С другой стороны, это было полезно.

Наблюдая «Мастерство» своими глазами, чувствуя его на кончике своего клинка, Сима Фэй углублял своё понимание боевых искусств. Его собственная техника и даже оружие были совершенно другими, и тем не менее несколько минут такой тренировки с Вэй Туном были намного более продуктивными, чем сотни часов обыкновенных упражнений.

По-настоящему воин растёт только во время битвы.

В один момент Сима Фэй и вовсе забылся и стал откровенно упражняться, вызывая тем самым великую фрустрацию у своего противника.

Постепенно, однако, положение дел стало меняться.

Движения Вэй Туна становились всё более резкими и нерасторопными. Его тело покрывали мутные капельки пота, а дыхание делалось всё более прерывистым.

Вэй Тун устал, и с каждой секундой усталость всё глубже пронизывала его мышцы.

Сима тоже немного вспотел, и в то же время внутри него закипала необузданная сила. Более того, у него было ощущение, что он может сражаться ещё по меньшей мере несколько часов подряд. Казалось, в него неизменно струилась некая таинственная энергия.

Неужели разница между несколькими процентами трансформации была настолько огромной?

И да и нет.

Когда Трансформации становится «предельной», каждый последующий процент действительно даёт немного большее преимущество, чем предыдущие, и тем не менее важным это становится лишь на последующих стадиях культивации, для которых она, собственно, закладывает фундамент.

Чтобы победить «Мастера» этого было недостаточно, ведь они считались великими дарованиями, которые могли одолеть противника даже на один или два этапа сильнее.

Если бы Сима Фэй остановился на 98% Трансформации, сегодня его ожидало бы почётное, но всё же поражение.

Однако в последний момент он смог пробиться ещё немного дальше.

Добравшись до 99% Трансформации, Сима Фэй почувствовал странный щелчок внутри своего тела. С этого момента его дыхание стало более лёгким, тело отзывчивым, и вообще у него появилось ощущение, будто каждое его движение сопровождает призрачный ветер, который дует ему в спину.