Книга Мистер только бизнес - Дэй Леклер

— Я звонила тебе из больницы, — тихо призналась Кэтрин. — Ты ведь не получил ни одного сообщения, верно?

— Нет. — Всего одно слово, переполненное горечью и болью.

— Теперь ты понимаешь, почему я согласилась переехать к тебе только на время?

— Только не говори, что ты купилась на всю ту чушь, которую наговорила Роксана!

— Она не сказала ничего такого, о чем я не знала бы давным-давно.

Гейб приподнялся и взглянул ей в глаза:

— Ты думаешь, я бросил бы тебя только из-за того, что ты не можешь иметь детей?! Что из-за этого я не женился бы на тебе?! Ты действительно в это веришь? Хорошего же ты обо мне мнения!

— Но ведь ты всегда хотел большую семью, — сдавленно возразила Кэтрин. — Ты постоянно твердил об этом. И мечтал, что дети унаследуют дело всей твоей жизни…

— Ну да, и что?

— У нас с тобой не может быть детей!

— Еще как может! Кэтрин, это называется усыновление.

— Но они не будут твоими в полном смысле!

Он вырвался из ее объятий:

— Кэтрин, ты меня считаешь монстром?!

Она покачала головой. Гейб глубоко вздохнул и сумел взять себя в руки.

— Милая, скажи мне одну вещь. Для того чтобы любить ребенка, тебе необходимо знать, что он вырос в тебе?

— Нет, но…

— Как и мне. Как в принципе любому мужчине, поскольку нам вынашивать детей не дано.

— Я помню школьный курс биологии.

— Рад за тебя. Подумай сама, Кэтрин, мужчина не в состоянии представить, что переживают женщины в течение девяти месяцев. Так какая разница, родишь ты ребенка или мы усыновим его?

Девушка снова покачала головой; не в силах поверить любимому.

— А если бы выкидыш случился после свадьбы? Неужели я стал бы с тобой разводиться из-за этого?

Кэтрин разрыдалась. Как она могла дать Роксане столько власти над собой? Нельзя обвинять Гейба в недоверии. Во всем виновата только она сама.

— Прости меня, Гейб. Я должна была верить тебе.

— Тут у меня возражений нет. Но, с другой стороны, я тоже виноват. У меня слишком долго были иные приоритеты.

Наконец для Кэтрин все встало на свои места.

— Если бы я пришла и рассказала тебе о кознях Роксаны, ты бы уволил ее?

— Да. Мне и в голову не приходило, насколько она отравляет тебе жизнь. Уволил бы ее в ту же минуту.

Теперь пришло время для самого главного.

— И что теперь с нами будет?

— Великолепный вопрос. — Гейб снова обнял ее. — В первую очередь мы отправимся в романтическую поездку — благо все уже запланировано.

Кэтрин робко улыбнулась, в ее душе постепенно зарождалась новая надежда.

— А потом?

— А потом, после того как мы убедимся, что секретов между нами больше не осталось, я буду долго, медленно и пылко признаваться тебе в любви.

— Гейб, я очень сильно люблю тебя!

Он закрыл глаза, и Кэтрин почувствовала, как напряжение оставляет его.

— Ты даже представить себе не можешь, как долго я надеялся вновь услышать эти слова.

И тогда он поцеловал ее. Нежно, мягко, трепетно. Этот поцелуй был клятвой, обещанием вечной любви. И Кэтрин запомнила его на всю жизнь. — После того как мы все окончательно уладим, мне нужно будет поговорить кое с кем из «Изысканного вечера». — Гейб коварно ухмыльнулся. — У меня есть все основания полагать, что эта компания — лучший в городе организатор торжеств.

На губах Кэтрин заиграла шаловливая улыбка.

— Что есть, то есть.

— Мне нужно пообщаться с их самым лучшим специалистом, — предупредил Гейб.

— К сожалению, у нее очень загруженный график, но, полагаю, для Гейба Пиретти время найдется. Если он очень хорошо попросит. — Кэтрин склонила голову набок. — Скажи, а зачем тебе понадобился лучший специалист в этой области?

— Собираюсь устроить свадьбу, которую будут обсуждать еще несколько лет.

— Ну и ну, мистер Пиретти! — делано возмутилась Кэтрин. — Неужели вы предлагаете мне смешать бизнес и личную жизнь? Я-то думала, у вас имеются строгие правила на этот счет!

— К черту правила.

Она притворилась, что потрясена до глубины души.

— А как же ваш девиз? Только дела, и ничего личного?

Габриэль покачал головой:

— Теперь ты будешь моим самым главным делом.

И он подтвердил свои слова самым эффективным способом, который не имел с бизнесом ничего общего.