Книга ГУЛАГ. Государство в государстве - Александр Борисович Широкорад

так и от уровня смертности. За годы строительства уровень смертности в Беломорско-Балтийском ИТЛ колебался. В 1931 г. умерло 1438 человек, что составило 2,24 от среднегодовой численности заключенных. В 1932 г. умерло 2010 человек, или 2,03 среднегодовой численности. При этом наблюдается увеличение числа умерших к концу года. Вот как выглядела динамика смертности по месяцам: январь — 64 умерших; февраль — 42; март — 36; апрель — 75; май — 69; июнь — 89; июль — 116; август — 244; сентябрь — 331; октябрь — 313; ноябрь — 315; декабрь — 312. Повышение уровня смертности можно объяснить как возросшим уровнем производственных потерь (именно 1932 г. предусматривал выполнение наибольшего объема тяжелых работ), так и ухудшением продовольственной ситуации в стране, что сказывалось на состоянии прибывавших в лагерь пополнений и на питании заключенных.

Работы непосредственно по сооружению трассы канала начались с декабря 1931 г. Вся трасса была разделена на восемь строительных отделений. Нумерация шла от Онежского озера к Белому морю: первое отделение строило Повенчанскую лестницу, восьмое, Шижненское, — 18-й и 19-й шлюзы и Морской канал, открывающий путь в Сорокскую губу. Управление строительства и проектный отдел разместились в Медвежьей горе.

Вначале шла расчистка трассы и зоны затопления от леса. Лесозаготовками в Карелии занимался Северо-Западный лесной трест, но своими силами он выполнить все работы не мог, да и доступ посторонних в зону скопления заключенных был ограниченным. Поэтому лесозаготовки велись силами заключенных, а заодно производилась и заготовка строевого леса для сооружений. Срубленные деревья доставлялись к воде: вывезти лес можно было, только сплавив его по рекам и озерам. До конца весеннего паводка, когда это можно было сделать, нельзя было и начинать работы по перекрытию дамбами и плотинами русел рек и водосбросов озер.

Зимой начались работы на «сухих» участках трассы. С марта 1932 г. заключенные начали закладку котлованов под шлюзы и соединительные каналы, а также рубку ряжей и насыпку огораживающих дамб в зоне затопления. Со сходом весеннего паводка началось возведение водоудерживающих плотин в руслах рек: накапливалась вода в озерах, которым предстояло стать естественными водохранилищами.

«19 января 1932 г. СНК СССР принял постановление “Об отпуске Беломорстрою оборудования, стройматериалов и денежных средств”. Документ предусматривал поставку на строительство в 1932 г. 36 компрессоров для ведения работ по грунту, 54 насосов разных типов, 5 экскаваторов и 124 станков для оборудования механической базы.

Большинство в номенклатуре отпускаемой техники составляли транспортные средства, что неудивительно. Если при отвозке грунта использовать только тачки, то с их максимальной грузоподъемностью 180 кг и скоростью отвозки 20 м/мин. земляные работы просто невозможны в массовом масштабе. Кроме того, максимальная экономическая дальность отвозки грунта в случае с тачками не превышала 50 м. Использование конной тяги и подвод решало проблему лишь частично. Грузоподъемность подводы составляла 750 кг, грунт мог отвозиться на расстояние 1500 метров со средней скоростью 70 м/мин. Но использование подвод требовало постоянного оборудования и обновления т. н. “гонов” с деревянным покрытием, что вело к периодическому отвлечению рабочей силы. Поэтому для строительства были серьезным подспорьем 40 километров узкоколейного рельсового пути конной тяги с 600 вагонетками и 20-километровая узкоколейка с 4 паровозами, 6 мотовозами и 300 вагонетками.

По рельсовому пути лошадь могла тянуть на расстояние до 3600 метров вагонетку в 4 тонны со средней скоростью 85 м/мин. Наконец, 100 тракторов и 50 автомобилей позволяли достаточно механизировать транспорт, чтобы перебои с перевозкой не стали серьезной угрозой готовности канала. Кроме транспортных средств и оборудования, Беломорстрою выделяли 5200 тонн металла, 828 тонн металлоизделий (половину этого количества составляли гвозди), 400 тонн буровой стали, 83 тысяч тонн цемента и т. д. Но главными материалами при строительстве большинства сооружений оставались дерево и грунт, а главными орудиями — руки и смекалка простых каналоармейцев.

<…>

Для отвоза из котлованов камней умельцами из числа заключенных были изготовлены специальные цельнодеревянные колесные тележки, не без иронии названные “фордами”. Почти все применявшиеся на строительстве деррик-краны были изготовлены на месте — и опять же из дерева. Лагерная мехбаза освоила самостоятельную выплавку железа и даже стали, причем все операции производились в примитивных сыродутных печах. За время работы строительство получило более полутора тысяч тонн “домашнего” железа, которое шло на изготовление тачечных осей, блоков и даже деталей камнедробилок.

В условиях, когда ручной труд являлся основным, многое зависело от организации работы масс заключенных. На Беломорстрое сформировалось два основных вида производственных объединений: бригады и фаланги. Бригадой называлось объединение, состоявшее из 25–30 человек и специализирующееся на выполнении определенного вида работ (землекопы, арматурщики, тачечники и др.). Фаланга состояла из 250–300 человек и выполняла полный комплекс работ на закрепленном за ней участке. Оба эти типа объединений существовали параллельно.

Важную рель играло стимулирование заключенных на выполнение и перевыполнение норм выработки (на земляных работах эта норма составляла 2,5 кубометра в день). Помимо моральных стимулов (вручение бригаде или фаланге почетного знамени, благодарности и грамоты, помещение имен отличившихся на Доску почета) применялись и материальные стимулы. Выполнявшие и перевыполнявшие нормы получали усиленный хлебный паек (до 1200 г), премблюдо (обычно 75-граммовые пирожки с капустой или картофелем), денежное вознаграждение. Но самым желанным стимулом был зачет рабочих дней. Перевыполняющие нормы выработки могли рассчитывать на зачет трех рабочих дней за 5 дней срока, а для ударников зачет составлял “день за два”. В то же время в случае нарушения дисциплины либо фальсификации производственных показателей применялись наказания в виде урезания пайка, помещения в роту усиленного режима, отмены зачетов, предания суду»[44].

28 мая 1933 г. по каналу начал движение первый караван судов. Караван сопровождался землечерпалками, доводившими глубину на фарватере до проектных 12 футов.

Строительство Беломоро-Балтийского канала завершилось 20 июня 1933 г., канал был назван Каналом имени Сталина. 25 июня 1933 г. по всему каналу от начала до конца прошел пароход «Чекист». В июле этого же года И.В. Сталин, К.Е. Ворошилов и С.М. Киров совершают прогулку на катере по новому рукотворному водному пути.

Беломорско-Балтийский канал обошелся в 101 316 тысяч рублей, из которых 17 316 тысяч рублей было покрыто за счет выполнения Беломорстроем работ по договорам с другими организациями. Строители полностью уложились в проектную смету. Постановлением ЦК ВКП(б) от 2 августа 1933 г. канал был официально зачислен в число действующих водных путей Союза ССР. В постановлении особо подчеркивался масштаб проделанной работы. На трассе канала возведено 128 гидротехнических сооружений: 19 шлюзов, 15 плотин, 12 водоспусков, 49 дамб и 33 искусственных канала. Вынут 21 млн кубометров грунта, уложено 390 тысяч кубометров бетона и 921 тысяч кубометров ряжевых конструкций. Строительство обошлось почти в 4 раза дешевле первоначальной сметной стоимости и было закончено точно в срок.

Тем временем к переходу по трассе канала готовилась первая группа военных кораблей Балтийского флота. Хотя официально канал был принят в эксплуатацию только 2 августа 1933 г., интересы обороны страны требовали скорейшего создания на Севере военно-морской группировки.

Еще 18 мая 1933 г., когда на Беломоро-Балтийском канале заканчивали 18-й и 19-й шлюзы, из Ленинграда вышли эсминцы «Урицкий», «Валериан Куйбышев», сторожевые корабли «Смерч» и «Ураган», подводные лодки Д-1, Д-2. Для обеспечения прохода по фарватеру с кораблей было снято