Книга Один за всех - Андрей Готлибович Шопперт

вот, думаю… — Старик свёл руки вместе, словно хотел в прорубь броситься, потом развёл их в широком жесте, показывая незнание, — Про Дербентское училище ничего сказать не могу. Сами там варятся, да и про Одесское с Архангельским, но про эти-то уверен, кхм, что вовремя выпустили мичманов, а про Дербентское ничего не знаю. Приедет кто от них, так и узнаем. Вот. Кхм, а вот, Ваше… Александр Павлович, два училища в Санкт-Петербурге и в Кронштадте, выпуск произвели по двадцать пять мичманцов по описи без убыли никакой.

— Хорошо, Василий Яковлевич, и каковы новые офицеры, подготовлены удовлетворительно?

— Так точно, Ваше Величество, простите, Александр Павлович. Сам в двух Санкт-Петербургских училищах проверку проводил. Отменно и языки, и морскую премудрость знают. Написал уже реляцию на отправку пятерых особо подготовленных и бойких юношей на стажировку в Англию. — Чичагов вопросительно глянул на сына и перевёл взгляд на императора. Оба согласно кивнули. — А с дербентцами, что с дербенцами. Они там сами. Там есть и учителя, и голландские моряки, что дальше морскую науку студиозам дадут, только куда там такая прорва. Не может Пётр Христианович, медленно шагать. Всё бегом, да с размахом. Восемьдесят человек у него. Столько, сколько во всей империи остальной чичаговцев готовят. Там и плыть-то куда?!

— Ну, раз всё у вас в порядке Василий Яковлевич, то и хорошо. А что про Петра Христиановича вспомнили, так про него и разговор пойдёт. Три дня как письмо от него фельдкурьер доставил. Прожект там дерзкий предложил король Баварским, — Александр чуть улыбнулся правой щекой, губы искривив, — хан Нахичеванский, — губы ещё вверх поднялись. Но одернул себя Александр и убрал кривую улыбку с лица. — Зачтите, Павел Васильевич, — Александр чуть рукой повёл, предложив продолжать совещание морскому министру Российской империи.

— Ваше… Простите, всё забываю. Александр Павлович, как я и докладывал вам лично уже, я бы самолично такую операцию и возглавил. О сути же что сказать. Пётр Христианович предлагает все наши корабли вплоть до рыбацкий и купеческих загрузить десантом и через проливы, всем флотом пройдя, высадить войска на Корсику и Мальту.

— Мальту? — Министр военно-сухопутных дел Вязмитинов Сергей Кузьмич — шестидесятилетний полноватый мужчина, не выдержал, даже привстал со своего стула.

— Не ослышались, Сергей Кузьмич. Именно Мальту, пишет Пётр Христианович, что не станут англичане с нами из-за куска скалы воевать. Мы для них как союзник против Франции в разы важнее. И если сразу без всяких переговоров на Мальту много войск завести, то будут торг вести, и если поймут, что торгашеские их методы не работают, то и отступятся. Зло затаят и после победы над Францией могут реваншу попробовать, но и мы не будем лодыря праздновать. Отстроим форты, артиллерией дальнобойной оснастим. Не гоже отцу вверенными землями разбрасываться.

— А если…

— Пишет король наш Баварский, что он в это время будет французов побивать, и такой шум устроит в Европе, что не до Мальты с Корсикой ни Франции, ни Англии будет. Утрутся, как выражается Пётр Христианович.

— А что же с нашим походом, армия готова ли? — Аракчеев потрогал большущий нос свой и перевёл взгляд с Государя на сидящего последним за столом в самом дальнем конце Кутузова.

— Да, Михайло Ларионович, что с нашей армией? Сегодня обещали доложить? — Александр задал вопрос, не глядя на Кутузова. Странное чувство испытывал император при встречах с Кутузовым, а особенно при личном разговоре с ним. И виноватым себя ощущал за разгром армии, ведь неоднократно генерал ему говаривал, что нужно дождаться подкрепления и немцев подождать и своих. Да в атаку ещё вредную для дела сам направил, хоть и тут, как мог, возражал главнокомандующий. Но это с этого боку глянуть если. А если, как военный с военным говорить, то должен был главнокомандующий настоять на своем, доказать и его, и немцев всех этих бестолковых неправоту, что раз он командует войском, то и нечего неопытным и непонимающим в военном деле ничего, возомнившими себя великими стратегами тупицам лезть в командование.

И вот, не понимал Государь, на себя злиться, на Кутузова, на советчиков, чёрт бы их побрал, кои чувствуя его, Александра стремление, как Суворов, побить Буонопартия, поддакивали ему, толкая на безрассудные поступки. Удалить даже хотел генерала в деревню… А потом смотрел в кабинете на карту и чертыхался. Огромное пространство занимала теперь Франция вместе с государствами, что легли ноне под руку французов. Новый император Евгений молчит пока, граф Ливен не вернулся. Ничего не понятно, что дальше будет. И нельзя на мир идти, деньги взяли у Англии. И воевать опять страшно далеко от России. И кого ещё тогда поставить армией командовать. Разве князя фон Витгенштейна, но… Нет больше того князя. Есть король Баварии и хан Нахичеванский никаким образом с Россией не связанный. Быстрее бы уж возвращались Ливены из Франции.

— Ваше Императорское Величество, дозвольте уж мне старику как раньше к вам обращаться. Да-с, стар меняться. — Кривым своим глазом Кутузов вперился в Александра и тот стушевавшись, чуть кивнул головой и кучеряшки опять взбил на ней.

— Говорите, Михайло Ларионович.

— По десанту… Уточнить бы. Ежели егерские полки туда отправлять, то сколько надобно, а, ведь, егерские? — на Аракчеева глаз страшный перевёл Кутузов, а следом и на Вязмитинова.

— С Кавказа нельзя егерей снимать и с Малороссии. Нужно тысяч семь, а то и восемь солдатиков для Мальты, а иначе и не совладаем с англичанами. И на Корсику тысяч десять… — Кутузов замолчал, поочерёдно оглядывая собравшихся.

Все тоже молчали, уж больно дело новое — огромное количество такое войск перевозить морем, да ещё через проливы. И не на сто вёрст же, ого-го куда. Александр чуть поёрзал на стуле, понимая, что сейчас опять ему принимать решение, от которого судьба России, да чего России, Мира всего будет от него зависеть.

— Павел Васильевич? — Александр встал посмотрел через лорнет на карту Европы, потом пальцем путь прочертил от Севастополя до Корсики.

Министр морской разгладил тот кусок карты, что сейчас подвергся тыканию венценосного пальца и вздохнув тяжело умерил аппетиты Кутузова.

— Пётр Христианович большой прожектёр. Иногда диву даёшься, как у него получается всё. Он и операцию эту видно продумал, а только мы ему не чета. Не сдюжим. Тысяч на пятнадцать нужно рассчитывать. Больше ни военные суда, ни торговые не возьмут, а рыбацкие шаланды — это смех. Они и до Босфора не дойдут.

— Докладывали мне… люди, что десять тысяч человек сам перевёз хан наш Нахичеванский, без флота, — генерал-лейтенант Дохтуров чуть заметно усмехнулся и не понятно было, то ли над фон Витгенштейном, то ли над Чичаговым.

— Вам, Дмитрий Сергеевич, и возглавлять десант на Корсику, жду доклад от вас через день, какие полки и откуда перебрасывать. Цифру услышали. На неё и будем опираться. — Александр устало