Книга Земляки.коп - Михей Белый

к фляжке Миха. — Что там завалят, что тут посадят — один хрен! Хули, бойцы, приуныли? — подмигнул он ничего не понимающим красноармейцам. — Наливай, а то уйду! Да что ж такое то? Шутка это, юмора! Выпьем, говорю, пока руки целы и ноги держат!

— А что вообще происходит, можете объяснить, товарищи?

— Не можем объяснить, товарищ. Сами не в курсах.

— А.?

— Бэ! Чуваки, вы в будущее попали, в наше время! Хули тут объяснять? На дворе две тыщи двадцатый год, война закончилась, мы победили, Гитлер сдох! Че вам еще не хватает?

— А где сержант наш, товарищ Величко?

— А это, братцы, разговор уже серьезный. — насупился Вадим. — Сержант ваш остался в прошлом — в Вашем времени. Но беда еще и в том, что там с ним остался и наш товарищ- Андрей Георгиевич, но самое поганое, парни — обвел всех тяжелым взглядом Вадим. — По нашим сведениям, а они очень достоверны, и нет смысла им не доверять! — вашу располагу в данный момент, вернее будет сказать — восемьдесят лет назад — ровняют с землей и превращают в лунный ландшафт поганые асы Геринга — гребаное люфтваффе! Налей-ка и мне, Мишань!

— Есть идеи у кого, как Георгича вытаскивать будем? — спросил Леха. — или бухать будете, как Серега наш, и ебись оно все конем?

— Ну что же сразу грубо-то так? Говоришь так, как будто мы бухаем без просыху! Кстати о птичках, а алкаш то наш как там, пришел в себя?

-Нет еще, но скоро.

— Счастливый человек, хули! В прошлое попал, нажрался синьки, и похую мороз! Мы там гансов мудохали, а он пузыри счастливые пускал. Ведь точняк, когда отдуплится- и ведь нихрена не вспомнит!

— Да нах такое счастье! Его бы танк спьяну задавил, а он бы и не понял бы!

— Что то вы парни, шуткуете невместно! — остудил горячие головы Вадим. — Как то странно ведете себя: и во времени в прошлое переместились, и в настоящем бою поучаствовали, и кровушку вражескую всамделишнюю попроливали, и комрада потеряли, и все ржете, как жеребцы стоялые! Посттравматический синдром на вас так подействовал или синька успела по мозгам ударить?

— Вадюх, не разоряйся, мы все прекрасно понимаем. Сами в шоке!

Глава 10

— Ну что, земеля, дверка похоже того — закрылась? — сказал Георгич, с мрачной усмешкой, напоминающей скорей гримасу, наблюдая за тем, как сержант Величко, матерясь в приступе бессильной злобы безуспешно колол штыком винтовки воздух над собой.

— Ты-то чего спокойный такой? У самого ведь тоже улизнуть не получилось!

— Да не психуй ты! Главное раненых успели эвакуировать в место безопасное! Ты о другом мозги свои наморщи! Через пару минут здесь живого места не будет — валить надо в темпе вальса!

— Откуда уверенность такая? Может самолеты мимо пролетят по делам своим, или может вообще- это наши самолеты?

— Дурака выключи, боец, ноги в руки, и побежали! Потом все расскажу, если в живых останемся! — с этими словами Георгич схватил сержанта за рукав ватника и с силой потянул в сторону леса. — Давай, бегом!

Гул самолетов все нарастал, и вот из-за низких облаков, едва не цепляясь за верхушки стройных елей своими неубирающимися шасси, вынырнула четверка «Лаптежников» — Юнкерсов Ju-87. Покружив над полем недавнего боя, стая пикировщиков, видимо, получив приказ от командира по радиосвязи, резко набирая высоту, устремилась вверх. Пикировщик Ju-87 имел некоторое сходство с хищной птицей, а в его контурах просматривалось что-то звериное — воздухозаборник позади и ниже винта напоминал широко разинутую пасть, а неубирающееся стойки шасси с объемными обтекателями напоминали выпущенные когти. Все эти особенности крылатой машины для убийства производили сильный психологический эффект на тех, на кого пикирующий бомбардировщик с диким воем сирен и неумолимой точностью сбрасывал свои гостинцы. Покружив в вышине и похоже убедившись, что на земле нет средств ПВО и вообще чего либо, что может дать серьезный отпор крылатым стервятникам, самолеты, подчиняясь командам опытного командира, завалившись при выходе из смертоносной карусели на правое крыло, резко спикировали к земле, оглашая окрестности раздирающим душу воем механических сирен, от которого стыла кровь в жилах и парализовывало всю волю к сопротивлению. Вопреки расхожему мнению о том, что сирены, издающие этот душераздирающий вой, были изначально придуманы как психологическое оружие с целью навести еще большую панику на врага, и, дескать, их придумал чуть ли не сам Гитлер — все это не особо соответствовало истине. Да, когда на тебя пикирует такая штука и ты знаешь, что на самой высокой ноте этого дьявольского воя от самолета отвалится чугунный подарочек, набитый взрывчаткой, и возможно он летит прямо тебе в темечко — и у самого храброго человека, как минимум, на лбу выступит холодная испарина. Все было гораздо проще. Немцы, изготавливая самолет, думали в первую очередь об экипаже. Когда в начале войны наши зенитчики и асы-пилоты повыбивали много опытных пилотов Люфтваффе, и гитлеровцам пришлось восполнять экипажи вчерашними курсантами, эта сирена была в каком то роде предохранителем и нивелировала недостаток знания пилотирования. В момент пикирования, чем ближе самолет приближался к земле, тем была выше тональность воя, и неопытный пилот мог успеть отвернуть от неминуемой встречи с землей. Так же при достижении определенной высоты на приборной панели загоралась лампочка, летчик активировал сброс бомб, и специальное устройство выводило самолет из пике. Все эти факты, прочитанные когда то в Интернете, промелькнули в голове у Георгича, пока он большими прыжками преодолевал снежные навалы, умудряясь тащить за рукав матерящегося сержанта.

— Давай, не отставай!

— Да бегу я!

— Быстро, вон за то дерево нам надо! — запыхавшийся Георгич кивнул в сторону огромной ели, неизвестно когда вырванной с корнем ураганом и сейчас лежащей полусгнившей и засыпанной снегом кроной в сторону спешащих к ней людей. Огромный выворотень с корнями и остатками грунта представлял собой неплохое убежище от пуль и осколков, правда сводя на нет все преимущество в случае прямого попадания авиабомбы. Самолеты в вышине стремительно приближались к земле, мерзко завывая своими механическими голосами, и в какой то миг, подчиняясь сигналам альтиметра о достижении критической высоты, поочередно, задрав носы, устремились назад в небо, облегчившись несколькими пятидесятикилограмовыми бомбами.

Мгновение, и на лесной дороге, на которой все еще лениво курились дымки догорающей вражеской бронетехники и валялись трупы убитых гитлеровцев — разверзся филиал ада на земле. Мощная взрывная волна от пары первыми одновременно достигших земли бомб с силой толкнула Георгича и сержанта в спины, придав ускорение на манер пинка великана. Благодаря тому, что бомбы упали в глубокий