Книга Твое время принадлежит мне - Татьяна Семакова

ее, заберут и убьют. Кто, почему, так и не призналась, но так убивалась, так страдала, такое не сыграть… и я сдалась. Сидели с ней на этом самом диване, думали-гадали, что делать, если девочка родиться, не в детский же дом отдавать, родная душа, рука не поднимется. Ну я и вспомнила про Карину, она много к нам ходила, зачать пыталась, да все никак. И вот мы уже втроём сидим, думаем, да гадаем. Потом и Алексей подтянулся, все распланировали, мама твоя уехала с глаз долой, на всякий случай. Очень ей ребёночка хотелось, на что угодно готова была пойти… и вот, появилась ты…

— Инга приходила? — спросила тихо, а она кивнула:

— По весне. Тебе говорить не велела, нечего, мол, старые раны бередить, светлую память о родителях марать. Родная мало того, что отдала, так ещё и сбежала непонятно с кем, оставив всех детей разом. Хотя, Артём он такой… непорядочный, в общем, бездельник, в кого только уродился… в отца наверное, кто бы он ни был, Светочка-то совсем другая была, пока стареть не начала, все молодилась, морщинки да складочки считала, как не зайдёшь, то с огурцами, то в йогурте, другого-то не было… ох, что-то понесло меня, от нервов это, ты уж прости…

— Бывает, — ответила в прострации и поднялась.

— Не держи зла, солнышко, я может и не права была, да всяко лучше получилось, чем могло бы. А тут хоть и не с родной, да в любви и ласке, и она спокойна была, на сколько это возможно, своё дитя под боком…

— Я понимаю, — сказала мягко, глядя на ее раскрасневшиеся от волнения щеки. — Не переживайте. И в любви, и в ласке, и под боком.

Она посмотрела с сомнением, почуяв издевку, а я улыбнулась ободряюще и положила руку ей на плечо, слегка сжав. Она выдохнула, обмякнув всем телом, а я пошла к себе, с трудом переставляя ноги.

«Вот он, сплоченный дружный коллектив. Вот это я понимаю — Соседи. Может, стоит в каждую квартиру постучать?» — подумала, нервно хихикнув и закрыв за собой дверь в квартиру. Дошла до кухни, налила себе стакан воды, но не успела сделать и глотка: перед глазами вновь мелькнула рука с тряпкой, а в голове запоздалая мысль — «надо было остаться у Миронова».

Цель не ясна

- Ты задолжала мне, ты крупно задолжала… — слушала заунывное, пытаясь ответить, но губы не слушались. — У нас был уговор, ты сама пошла на него, ты хотела этого, ты умоляла меня. Бессовестная лгунья! Я забрал твоё время, но оно ничего не стоит. Ничего!

- Чертов псих… — смогла пробормотать после миллиона тщетных попыток, пытаясь разлепить веки и дотянуться до него руками.

— Эй-эй, спокойно, — услышала голос Миши и резко открыла глаза, рявкнув:

— Чертов псих!

— Ага, понятно, — вздохнул в ответ и включил свет, а я зажмурилась, недовольно простонав. — Не шевелись, на полу осколки, — буркнул в ответ.

Я приоткрыла глаза, на этот раз довольно быстро сообразив, что лежу на полу собственной кухни.

— Который час? — спросила хмуро, он покосился на запястье и ответил:

— Час ночи.

— Давно тут?

— Часа три, — а потом неожиданно рыкнул: — Выпороть бы тебя!

— Рискни, — проворчала в ответ и поднялась, вцепившись в столешницу.

— Угрожаешь? — округлил он глаза, а я вздохнула:

— Подай целую чашку, пожалуйста, — выпила воды и плюхнулась на стул, сказав тихо: — Сама знаю, что сглупила, но… ты был не прав.

Он молча развернулся и вышел из кухни, а вернулся с конвертом в руках. Пододвинул ко мне стул, сел и отдал его.

— Два месяца ещё не прошли, — скривилась в ответ, а он отозвался язвительно:

— С тобой неделя за год. Открой, — я сунула свой нос в конверт и увидела синюю бумажку больничного, открытого на мое имя вчерашним числом. То есть, уже позавчерашним. — Накосячил, признаю. Но ещё раз так свинтишь…

— Что? — вздохнула устало. — Догонять кинешься? — он поморщился, а я усмехнулась: — То-то. Спасибо за больничный, но ты лучше езжай к себе. Сегодня мне уже мозги промыли, опасаться нечего, хочу побыть одной.

— С какой стати? — спросил зло. — К соседу своему побежишь?

— Просто мне хозяин не нужен, я может и дворняжка беспородная, но гавкать по команде не буду.

— Хорош воспитывать, — поморщился в ответ, отшвырнул конверт и взял мою руку в обе свои, глядя исподлобья. — Давай по-честному? Терпеть не могу все эти бабские выкрутасы.

— Ты ахренел в край, — сказала, глядя ему в глаза, резко перестав быть белой и пушистой. Он слабо хрюкнул, а я продолжила: — Твои хозяйские замашки ужасно обидны. Твоё желание выглядеть круто выходит мне боком. Мне хорошо с тобой, от мысли, что тебя вдруг не станет, у меня стынет кровь, но это не повод вытирать об меня ноги. Я лучше залезу в свою нору, рыдая ночи на пролёт, чем позволю кому-то так с собой обращаться.

Я изрядно преувеличила масштабы проблемы, но чувствовала, что это было лишь вопросом времени.

— Характер, — протянул, прикрыв глаза с ухмылкой. — Я думал, ты нежный цветочек, а ты та ещё…

— Стерва? — подсказала с улыбкой, от которой он скривился, передернув плечами.

— Я хотел сказать чертовка, но стерва тоже подходит, — хмыкнул, а потом сказал серьезно: — Я не уеду. Пока эта херня не закончится, ты будешь жить у меня. Я дам ключи, выходи, куда надо, но помни — за тобой по пятам будет следовать Колян. Этот твою задницу из вида точно не упустит. Собери вещи на несколько дней и сразу поедем.

— Хорошо, — сказала просто, а он поднял бровь:

— Это было слишком просто. В чем подвох?

— Ладно стерва, но не дура же, — удивилась в ответ, а он хохотнул и откинулся на стуле с улыбкой через все лицо.

Через двадцать минут мы уже неслись по ночному городу, я пыталась собрать воедино крупицы информации, все эти разрозненные детали, мелочи, брошенные невпопад разными людьми.

— Она искала мать, — сказала после паузы.

— С чего ты взяла? — удивился Миша и я пересказала последние события. — Она разве не умерла? Инга