Книга Амнезия. Дневник потерявшего память - Натали Сомерс

мне даже понравилось. Может, потому, что Моргана сидела напротив и я мог открыто разглядывать ее сколько вздумается: в покере ведь нужно догадываться по лицам противников, блефуют они или нет? Правда, теперь я припоминаю, что Элиас регулярно подливал в мой стакан, однако я был заворожен мимикой Морганы, когда она поигрывала выпавшей из хвоста прядью, вздыхала или же наблюдала исподлобья, пытаясь угадать мои карты. К тому же остальные тоже пили, и не только пиво, поэтому я не обратил внимания.

Чувствовал я себя прекрасно, будто в эйфории, поскольку часто выигрывал и построил внушительную башенку из жетонов перед собой. Конечно, я выделывался, одарив щедрой пригоршней Моргану, которой везло меньше. Короче, я казался себе непобедимым королем покера.

Поэтому, когда Элиас предложил внести парочку изменений, я не стал возражать.

– Вам не скучно? Играем тут, как бабульки, на жетоны. Добавим немного адреналина в игру…

Хихикая, Ясер с Натаном согласились: «Ага, ага, скукотища».

Мне же и так было весело, но я промолчал. Если они хотят предложить что-то поинтереснее, почему бы и нет?

Однако Моргана скривилась:

– Я… я, наверное, пойду…

На что Элиас ответил:

– Нет, никуда ты не пойдешь. Будешь сидеть тут до конца.

– Но ты же говорил…

– Я передумал.

Моргана побледнела. Их разговор показался мне странным: Элиас отвечал сухо. Я не понимал, какие отношения их связывают, но в голове и так было полно вопросов, поэтому я не придал этому значения. В глубине души я радовался, что Элиас настоял на присутствии Морганы. Без нее покер не казался таким интересным.

– Будем играть в покер на раздевание, – заявил Элиас с улыбкой.

Его слова медленно просочились в мое размякшее от мохито сознание, и по спине побежали мурашки. Я не сразу понял, о чем говорил Элиас, однако он опередил мои вопросы и продолжил объяснения. Мне пришлось сосредоточиться изо всех сил, чтобы понять новые правила. Однако они не сильно изменились. Единственная разница состояла в том, что играли мы больше не на жетоны, а на одежду и аксессуары, надетые на каждом из игроков. Несмотря на затуманенный разум, я оценил риск. Однако правила для всех одинаковы, а до сих пор я выигрывал. Так что я согласился.

И мы снова принялись за игру.

Только в этот раз карта не шла. Не знаю, что именно провернул Элиас, но у него выпадали одни каре, стрит-флеши, фулы, а один раз даже роял-флеш. Когда не выигрывал Элиас, выигрывали остальные. Мне не удавалось собрать ни одной комбинации даже тогда, когда я думал, что повезло с раздачей. Жетоны кончились очень быстро. После очередной партии пришлось снять кроссовок. Моргане тоже пришлось нелегко, но когда я увидел, как она вынимает заколку-невидимку из волос, то понял, что она может долго раздеваться в отличие от нас. Наверняка у нее еще с десяток таких невидимок припрятано в волосах. Натан довольно скоро расстался с футболкой. Но я подозревал, что он только этого и ждал: какая чудесная возможность похвастаться накачанным торсом! Он даже позволил себе грязную шуточку в адрес Морганы, но та послала его куда подальше. Я заметил, что ей было совсем не весело: она нервничала, будто хотела в чем-то признаться. Тогда я не понял, мне показалось, она подавала сигналы, мольбы о помощи, хотя со всеми заколками и украшениями Моргана меньше остальных рисковала оказаться в неловкой ситуации. Тогда я не понял – а она не о себе беспокоилась.

Короче. Я уже сидел в штанах, с голыми ступнями, без рубашки, сверкая гораздо менее интересным торсом, чем Натан. К счастью, дистрофичная голая грудь Ясера выглядела не так завидно.

И я снова проиграл. В голове все спуталось: я уже представлял себя в одних трусах перед ребятами, перед Морганой.

– Давай! Снимай штаны! – замычал Натан.

– Я… нет, мне не хочется… Думаю, с меня хватит покера.

– Ну уж нет, слишком просто! Сразу скажи, что сдрейфил!

Мне никогда не нравилось, как выражается Натан, и если бы там были только мы вдвоем, я бы трижды наплевал на его мнение. Но на суждения Морганы я не мог плюнуть.

Вмешался Элиас:

– В нашей банде так не делается. Если вписался, иди до конца. Нам слабаки не нужны. Если взялся за что-то, будь готов к последствиям. Я тебе доверился, привел в нашу компанию. А сейчас ты меня разочаровываешь, Ромен… И Моргану разочаровываешь.

Она сидела опустив голову. Так как ответа не последовало, Элиас повторил:

– Да, Моргана, разочаровывает?

Она кивнула и тихо произнесла:

– Да, разочаровывает.

– Давай, Ромен, не закисай! – настаивал Элиас. – Ты же не хочешь стать скучным малышом Валинцки, которого никто не замечает?

Все на меня пялились, кроме Морганы, которая разглядывала свои колени. Мне хотелось уйти, но это было выше моих сил. Я пытался убедить себя, что остаться в трусах – все равно что остаться в плавках, и даже вспомнил, что нижнее белье на мне было черное с серебряным логотипом. Надо отдать должное Беатрисе, которая покупает только брендовую одежду.

На автомате я снял джинсы под шумное одобрение Натана и Элиаса. Ясер воспользовался моментом и снова уткнулся в смартфон.

И тут все полетело к чертям.

Стоило мне снять штаны, как Натан вскочил, выхватил джинсы у меня из рук, начал крутить их над головой, как лассо, и по-ковбойски кричать. Остальные заржали, кроме Морганы, которая по-прежнему сидела с опущенной головой. Я завопил:

– Хватит, Натан! Это не смешно!

И попытался забрать штаны, но он оказался выше и сильнее. Словно баскетболист, пытающийся обойти двухметрового гиганта, я поднимал руки вверх, думая только об одном – вернуть джинсы. Поэтому, не отдавая себе отчета, последовал за верзилой, когда он направился к балкону.

Но стоило мне ступить на порог, как тошнота вернулась в десятикратном размере. Нет – тысячекратном.

Натан помахал джинсами над улицей, корчась от смеха:

– Ой, блин, вот-вот упадут!

Затем вытянул руку и проделал трюк со штанами снова. Я хотел подойти, но голова закружилась, будто я оказался в гигантском гироскопе. Давление было настолько сильным, что я подумал, голова взорвется. Желудок резко сжался, и тошнота будто толкнула сердце к губам. Один вид этого балкона был мне невыносим, как и эта дверь, эта улица, эта ночь. Меня бросило в холодный пот, а пронзительный свист отдавался в голове все громче и громче. Казалось, черепная коробка разорвется на тысячи кусочков. Казалось, я лечу в бездну.

Я зажал ладонями уши и закрыл глаза. Но, несмотря на это, невыносимый голос Натана терзал мои барабанные перепонки:

– Хочешь штанишки обратно? Подойди да