Книга Туман - Стивен Кинг

На Хэтти Терман бросился огромный паук. Он сбил ее с ног,обхватив за плечи волосатыми лапами, тут же принялся опутывать ее паутиной.

«Миссис Кармоди была права, — пронеслось у меня в голове. —Мы все умрем здесь. Мы действительно все умрем.»

— Аманда! — закричал я.

Она не отреагировала, совершенно отключившись отпроисходящего. Паук поедал останки бывшей сиделки Билли, когда-то так любившейголоволомки и кроссворды, с которыми ни один нормальный человек не можетсправиться без того, чтобы не сойти с ума. «Веревки» белой паутины, опутывающейее тело, покраснели там, где выделяемая ими кислота уже въелась в кожу.

Корнелл медленно попятился к магазину, глядя на насогромными, как блюдца, глазами за стеклами очков, потом повернулся и, оттолкнувтяжелую входную дверь скрылся внутри.

Мой миг нерешительности кончился, когда миссис Репплерподскочила к Аманде и дважды ударила ее ладонью по щекам. Аманда замолчала.Подбежав к ней, я развернул Аманду к машине и крикнул ей в лицо:

— Вперед!

Она пошла. Миссис Репплер промчалась мимо меня, затолкалаАманду на заднее сиденье, забралась сама и захлопнула дверцу.

Я оторвал от себя Билли и толкнул его в машину. Когда ясадился сам, из тумана вылетела «веревка» и опустилась на мою лодыжку. Кожуожгло, как бывает, когда через сжатый кулак рывком протягиваешь рыболовнуюлеску. Держала «веревка» крепко, и, чтобы высвободиться, мне пришлось изо всехсил дернуть ногой. Затем я скользнул за руль.

— Закрой дверь, закрой… О, боже!.. — истерично закричалаАманда.

Я захлопнул свою дверцу, и мгновением позже в нее с разбегутнулся один из пауков. Я сидел всего в нескольких дюймах от его красныхбездумно-холодных глаз. Ноги его, каждая толщиной с мою руку у запястья,двигались туда-сюда по капоту машины. Аманда кричала, не переставая, словнопожарная сирена.

— Да заткнись же ты, — приказала ей миссис Репплер.

Паук наконец сдался. Он не мог учуять нас, следовательно,нас для него тут не было. Он засеменил обратно в туман на своих неестественномногочисленных ногах.

Я выглянул в окно, чтобы удостовериться, что он ушел, иоткрыл дверцу.

— Что ты делаешь? — закричала Аманда, но я знал, что делаю,и думаю, Олли сделал бы тоже самое. Я ступил одной ногой на мостовую,наклонился и схватил револьвер. Что-то бросилось ко мне из тумана, но я неразглядел, что именно. Я нырнул обратно в машину и захлопнул дверцу.

Аманда разрыдалась. Миссис Репплер обняла ее и приняласьуспокаивать.

— Мы поедем домой, папа? — Спросил Билли.

— Попробуем, Большой Билл.

— О'кей, — сказал он тихо.

Я проверил револьвер и положил его в отделение для перчаток.Олли перезарядил его после экспедиции в аптеку, и хотя остальные патроныпропали вместе с ним, я решил, что оставшихся хватит. Револьвер выстрелил одинраз в миссис Кармоди, один раз в эту тварь с клешнями и один раз, когдаударился о мостовую. В «Скауте» было четверо, но я решил, что, если уж нассовсем прижмет, для себя я найду какой-нибудь иной способ.

Несколько жутких секунд я не мог найти ключи. Я обшарил всекарманы — их не было. Потом заставил себя проверить снова, медленно и спокойно.Ключи оказались в кармане джинсов — затерялись среди монет, как это иногдабывает с ключами. «Скаут» завелся сразу, и, услышав уверенный рокот двигателя,Аманда снова расплакалась.

Я немного погонял двигатель вхолостую, выжидая, какое ещечудовище может привлечь шум мотора или запах выхлопа. Прошло пять минут, самыедлинные пять минут в моей жизни, но ничего не случилось.

— Мы поедем или будем здесь стоять? — спросила миссисРепплер.

— Поедем, — ответил я, вывел машину со стоянки и включилсвет.

Какое-то неосознанное желание заставило меня проехать вдольсупермаркета у самых витрин, и правый бампер «Скаута» оттолкнул опрокинутыймусорный бачок в сторону. Внутри разглядеть ничего не удавалось — из-за мешковс удобрениями магазин выглядел так, словно мы попали сюда в самый разгаркакой-то сумасшедшей распродажи товаров для садоводов, но из каждого проема нанас глядели два-три бледных лица.

Потом я свернул налево, и непроницаемый туман сомкнулсяпозади нас. Что случилось потом с этими людьми, я не знаю.

Осторожно, со скоростью всего пять миль в час, мы двинулисьпо Канзас-Роуд. Даже со включенными фарами и подфарниками дальше чем насемь-десять футов ничего не было видно.

Миллер оказался прав. Землетрясение действительно покорежилогрунт. Кое-где дорога лишь потрескалась, но в отдельных местах встречалисьпровалы с огромными вывернутыми из земли кусками асфальта. Слава богу, у«Скаута» привод на все четыре колеса, иначе нам бы не выбраться. Но я сильноопасался, что где-нибудь впереди нам встретится препятствие, которое не одолеетдаже эта машина.

Сорок минут ушло на дорогу, которая обычно занимала не болеесеми-восьми. Наконец впереди показался знак, указывающий на поворот к нашемудому. Билли, которого подняли в четверть пятого, крепко заснул в машине,знакомой ему настолько, что, она, должно быть, казалась ему домом.

Аманда, нервничая, взглянула на дорогу.

— Ты действительно хочешь туда проехать?

— Хочу попробовать, — сказал я.

Но это оказалось невозможно. Пронесшаяся буря ослабила многодеревьев, а тот странный подземный удар довершил ее работу, повалив деревья наземлю. Через два небольших дерева я еще перебрался, но вскоре наткнулся наогромную древнюю сосну, лежащую поперек дороги, словно это было делом руклесных разбойников. До дома оттуда оставалось почти четверть мили. Билли продолжалспать рядом со мной. Я остановил машину и, закрыв лицо руками, принялся думать,что делать дальше.

Сейчас, когда я сижу в здании «Ховард Джонсонс», что увыезда номер 3 на шоссе, идущее через весь штат Мэн, и записываю все, что снами случилось, на фирменных бланках отеля, я уверен, что миссис Репплер с ееопытом и выдержкой могла бы охарактеризовать безвыходность положения, в котороммы оказались, несколькими быстрыми штрихами. Но у нее достаточно такта ипонимания, чтобы дать возможность мне самому прийти к соответствующему выводу.

Выбраться я не мог. Не мог оставить их. Я не мог дажеуговорить себя, что все эти чудовища из фильмов ужасов остались там, усупермаркета: приоткрыв окно, я слышал, как что-то продирается сквозь заросли влесу, раскинувшемся на крутом склоне, который в здешних краях называюткарнизом. С нависающей листвы непрерывно капала влага, и на мгновение сталосовсем темно, когда прямо над нами пролетел какой-то чудовищный, едваразличимый во мраке воздушный змей.