Книга Поющая для Луны - Дина Сдобберг

Мысли сами собой перескочили на отношения в семье Марины, её чувства к каждому из мужей, которые она вопреки принятым "правилам" не скрывала. Никакие правила и обычаи не могли её заставить поступиться отношениями к дорогим ей людям. Даже при дворе дроу, мужья Марины имели особый, неприкосновенный статус. Значит, ей хватило силы характера и воли, поставить себя так, чтобы никому и в голову не приходило посягнуть на её семью.

Говорят, Марина ушла, склонив голову на алтарь с признанием одного из её мужей, создателя волшебного сада в Грозовом замке. Её мужья, хоть и были в тот момент в разных местах замка, мгновенно перенеслись к супруге. Бабушка рассказывала, что ее отцы за мгновения постарели и лишились сил, а стремительно темнеющее небо запылало безумием молний. Стихия бушевала сутки, оплакивая свою любимицу, а по окончанию Грозы траурные стяги взметнулись не только над замком, но и над резиденцией главы Грозового клана нагов, и над замком Гардаранов и даже над княжеским замком котов и эльфийский лесом.

Вслед за Мариной ушли не только её мужья, но и связанные с ней её названные сестры. В ту ночь ушло легендарное поколение, те, кто смог переломить ход истории и подарить миру шанс на возрождение. И впервые со дня битвы с орденом светлых, в долине мемориала запылали погребальные костры. А я всегда замирала, пытаясь себе представить те чувства, из-за которых для моих прадедушек жизнь потеряла смысл и значение, после ухода прабабушки.

Но сейчас, я впервые задумалась о том, а насколько же любила сама Марина, чтобы заслужить такие чувства в ответ.

За такими мыслями я наблюдала, как светлеет вокруг, подсказывая, что за стенами шатра уже рассвет. Однако, пробуждение наступило гораздо раньше и резче, чем я рассчитывала. Дедушка Дрейк решил, что я достаточно окрепла для маленькой легонькой тренировки. Ну, в его понимании конечно. А потому, первые настоящие солнечные лучи солнца, я встречала с клинками в руках и на ристалище, куда за бесплатным представлением подтягивались наги и воины Варлахов. А вот Варису, дяде Карелу и дяде Норду приходилось большую часть своего внимания уделять моим мужьям, норовившим всё это дело прекратить и утащить меня с площадки куда-нибудь в безопасность!

Глава 22

Дайгир Сильв.

Сколько раз за жизнь судьба может сделать резкий разворот? Сколько раз может кидать от безнадёжности к счастью, и, подарив надежду, скидывать в самые темные и страшные свои подземелья?

Я родился и рос в хорошей семье, с хорошим достатком, с учителями и наставниками, вечно мною недовольными и обвиняющим меня в лени и несерьёзном отношении к занятиям. Я сбегал, я портил тренировочное оружие, я отказывался учиться, говоря, что вся эта ваша лабуда мне ни к чему. Что семья у нас, сколько помним, была наемниками и что мои противникам все равно, знаю я там, что или нет, всех будет больше волновать, как я владею оружием. Такой самый все знающий и во всем разбирающийся засранец.

Гордый и уверенный в себе, я сбежал из дома не задумываясь, что по моей вине переживут мать и отцы. Жизнь быстро ткнула меня носом в мое место. Показав, что я на самом деле значу. Какое оружие, какое мастерство, зачем такие усилия? Сонный порошок дурню в вино, которое он пил явно на показ, и забирайте! Благо "очень умный и всё знающий" уже растрепал, что сбежал "в жизнь"!

И когда мне казалось, что всё, я уже на своем финише, судьба подарила мне встречу с Селеной. Когда я почти сдох на аренах, богам было угодно снова подарить мне очередную перемену. Но что делаю я? Я, как всегда вцепился в свое "я". Не видел, не слышал и не замечал очевидного. Всё, все, что не подтверждало мою точку зрения, я просто вычеркивал и высмеивал.

А теперь метался, как по углям, думая постоянно как вернуть то, чего не оценил и от чего так бездумно отказался. И никаких мыслей не было. Никаких дельных. Я себя всё время сравнивал с Рейгаром. И сравнение всегда было не в мою сторону. Хоть Рейгар и был старше меня всего на несколько лет, но рядом с ним, я себя действительно ощущал дерганным подростком, вечно влипающим в неприятности.

Все чаще я отдавал право решения зверю, всё больше времени проводил в звериной шкуре, потому что у барса вины перед парой не было. Единственное, в чём я не мог себе отказать, это млеть от мягких прикосновений Селены к морде зверя, от того, как она зарывалась пальчиками в шерсть, когда задумывалась. Мне было очень интересно, какие мысли в её голове, но кем был я и какое имел право на её доверие?

Тренировки, которые мне в приказном порядке предложил

Карел Варлах, были не шуткой. Вот тут я и понял, что моя уверенность, что я представляю из себя хоть, сколько-нибудь достойного противника, просто дым вчерашнего костра. Одно счастливое везение, действительно не значило ничего. Вербер взялся за меня с таким рвением, что мне стало страшно. Он реально не понимал слов «не могу» и «не получается». А его ехидные комментарии били по самомнению с такой силой, настолько задевали, что на задание которое он давал, я кидался, как на врага.

- Ты оборотень! То, что за пределами возможностей человека, вполне доступно зверю, - объяснял мне медведь. - А каждый раз, чуть переступая за грань своих возможностей, ты эти самые грани раздвигаешь, делаешь себя сильнее. Но ты и зверь, это не два разных существа, вы взаимосвязаны, вы кровь друг друга, вы суть друг друга. Когда один из вас становится сильнее, возрастают силы и второго. Скажи, не потому ли ты прожил эти пять лет, что Селена в вашу первую встречу спасла твоего зверя? Не он ли давал тебе силы?

- Силы мне давала мечта! - уже из чистого упрямства спорил я с Карелом. - Любой ценой продержаться и вырвать шанс быть с парой.

- А кто платил эту "любую цену"? Не барс? Не за счёт нечеловеческой живучести ты выкарабкивался каждый раз? - вдалбливал он мне в голову. - Ты дожил только потому, что твой зверь разделил твою мечту и принял твою пару.

Но его слова удивительным образом зародили в моей душе семена сомнений. Я, привыкший считать зверя слабым, совершенно отделил себя-человека и своего зверя. Забыв о сущности оборотней. Поэтому, каждый день, не смотря на не проходящую усталость, я шёл на эти тренировки, и занимался с таким упорством, которого никогда не видели мои наставники.

Но дело было не только в желании стать сильнее, не только в желании быть единым со своим Зверем и перестать быть для него обузой. Я хотел стать тем, кто был бы для своей пары надёжным защитником, тем, кто смог бы успеть принять направленный на неё удар.

Но я совершенно не подозревал и не представлял, что увижу, как этот удар направляет в её сторону её же дедушка.

На четвертый день после того, как Селена пришла в себя, Рейс решил, что ей не помешает вспомнить танец с клинками. Что у меня, что у нага взвыли все инстинкты. Зверь метался в сознании, словно в клетке, желая вырваться и закрыть собой пару.

- Тише, вы, оглашенные! - её дяди и брат втроём еле удерживали нас двоих. - Отец тренирует Селену с пяти лет!

- Нас эти слова должны успокоить или что? - шипел Рей. - Она только в себя пришла, только силы восстановила. Какие тренировки, какие ещё учебные бои?