Книга Развод по любви - Натали Лавру

Глеб с Инной с надеждой поглядывали в сторону парадной двери, пока моя хищная свекровь распекала единственного человека, повинного в несчастьях её сыночки, — меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍От ненавистной родственницы я узнала, как рады были они отделаться от пигалицы-вертихвостки в моём лице, как я всё не оставлю бедного Костю в покое, что житья ему от меня нет. Вон, седой весь, все жилы из него вытянула, прошмандовка.

— Мама, хватит! — что было сил выкрикнул Костя и для верности шарахнул кулаком по столу. — Я сам разберусь!

— Ага, разберётся он, как же! Все мозги тебе эта потаскуха малолетняя запудрила! — в тон сыну возразила Светлана Изверговна.

Если к «пигалице» и «вертихвостке» я уже как-то привыкла, то «потаскуха малолетняя» — это уже непростительное оскорбление.

Я оттолкнула свекровь с кухонного прохода и выскочила вон.

— Наташа, стой! — крикнул мне Костя, но догонять не побежал. Не в том он состоянии, чтобы ловко лавировать по коридорам. И к лучшему.

«Довольно с меня этой семейки. Все беды у них, видите ли, из-за меня… — ворчала я про себя, глотая слёзы по дороге домой. — Ноги моей в их доме больше не будет!»

Последнее обещание, конечно, слишком громкое, но я уж постараюсь его сдержать, ради своего же блага.

— Наташа! Наташа! — окликнули меня.

Сначала я хотела сделать вид, что не слышу и вообще я — не я, но уж больно знакомый и родной был голос.

Я обернулась.

— Наташенька, милая, кто опять довёл тебя до слёз? — подошла ко мне Елена Николаевна.

— Све… Све… — в общем, что-то заела моя говорилка от стресса.

— Опять с Костиной мамой поцапались? — догадалась мудрая женщина.

— Угу, — кивнула я.

— Идём к нам, за чаем всё расскажешь.

Так и вышло. Как только моё горло смочилось ароматным цветочным чаем, говорилка открылась и говорила, говорила без умолку, пока не выдала Елене Николаевне всё как на духу.

— Светку я, хоть убейте, не понимаю… — вздохнула моя благодарная слушательница. — Досталась её сыну жена с золотым сердцем, так нет же, всюду надо влезть со своей критикой!

Это я сейчас не поняла… Она про меня что ли?

Увы, вовсе у меня не золотое сердце, а самое обыкновенное. Мясное. Или как там его называют?

Как ни странно, Елена Николаевна встала на защиту Кости.

— В общем, я решила держаться от этой семейки подальше, — сообщила я собеседнице.

— Возможно, вам с Костей просто нужно время, чтобы помириться.

— Да не собираюсь я с ним мириться! — воскликнула я. — Он меня бросил в тот самый момент, когда был так нужен мне. Этого я ему никогда не забуду.

— Но ты же знаешь, почему он так поступил?

— Знаю. Потому что струхнул, что я могу остаться на всю жизнь инвалидом на его шее. Историю вот придумал про злой рок…

Елена Николаевна покачала головой.

— Нет, Наташа. Он так поступил, потому что боится, что его бредовые домыслы правдивы и с тобой может случиться что-то плохое. Да, он перенервничал. Мы тут, знаешь ли, все с ума сходили. Пока ты была в коме, Костя каждый день дежурил у тебя в палате, вызвал из Москвы высококлассного хирурга, чтобы тот прооперировал тебя, — поведала Елена Николаевна. — Это всё потому что он тебя любит. А ты его?

— Я уже не знаю, — пожала я плечами. — После того, как он поступил со мной, язык не поворачивается говорить о любви.

— О, девочка моя… — Елена Николаевна по-матерински обняла меня. — А ты представь, каково Косте. Он же во всём винит себя.

— Это, конечно, да. Чувство вины и всё такое… — ответила я. — Но по большому счёту всё верно: в том, что ещё до аварии наша семейная жизнь летела к чертям, во многом виноват он.

— У каждой пары в отношениях случается кризис, — сказала моя собеседница.

— Да. Но не каждая пара способна его преодолеть, — я встала из-за стола. — Спасибо вам за чай. Мне пора домой.

Глава 21. Уйти. Уехать. Остаться

Спустя три дня, как раз, когда еженедельные выходные совпали с моими, в гости ко мне приехала Наташа Гринкевич.

Я встретила её на вокзале и, стыдно признаться, не узнала. Мы и виделись-то лично несколько раз на тренировках и соревнованиях, остальное общение у нас проходило через интернет уже после трагедии с кислотой.

Наташа была выше меня на голову, а короткая стрижка и спортивная одежда и вовсе сделали её похожей на парня.

— Это мне Макс одолжил шмотьё, — пояснила Наташа, заметив, что я разглядываю её наряд, — мой парень.

— Удобно, однако, когда вам подходит один и тот же размер, — отметила я.

— Ага, — усмехнулась подруга. — Макс сказал, что его вещи будут оберегать меня от всего дурного. Кроссы, кстати, тоже его. Тёплые, удобные и по льду не скользят. Настоящая находка для меня. Я после операций перестала носить платья с туфлями.

— А парень у тебя давно? — поинтересовалась я.

— Да уж четыре года, скоро пять. Мы со старшей школы вместе. Приезжай ко мне в гости, познакомлю, — ответила она.

— Замётано!

Как мне удастся вырваться в другой город, я ещё не знала, но выход есть всегда, было бы желание. А оно есть! И вообще в этом городе меня держат только Юлины родители и учёба. Зато множество всего, от чего так и тянет откреститься раз и навсегда.

Однажды меня обманом заманили в подвал и пытались изнасиловать. Пятеро.

Да, я чудом спаслась. Да, этих утырков схватили и посадили. Но пройдёт пять лет, и их выпустят. Захотят ли они разыскать меня и довершить начатое? Встретятся ли мне где-то случайно в подворотне? Есть такая вероятность.

С Костей вообще всё мутно. То он кидает меня, переломанную, в больнице, то хнычет, что я нужна ему. Нет ему доверия. Я уже сама встала на ноги и не позволю всяким там Светланам Изверговным оскорблять меня.

На-до-е-ло.

Так что мысль слинять куда подальше из маленького грязного городка посетила меня не впервые. А значит, я над этим подумаю. Крепко так подумаю, с оценкой всех потенциальных перспектив.