Книга Грань времени - Райса Уолкер

– Все в порядке, – говорит он, и это напоминает мне то, как я утешала Дафну. – Здесь только семья. Хочешь, я провожу тебя обратно в твою комнату?

– Нет, – отвечает она тихо, и это беспокоит меня даже больше, чем крик. – Мне нужно остаться. – Она берет разорванные страницы, кладет их под тарелку и продолжает почти шепотом: – Мне очень жаль, Кейт. И Гарри.

Я одариваю ее улыбкой, которую она вряд ли замечает, потому что ее глаза прикованы к столу.

– Все нормально, Кэтрин.

– Конечно, – говорит папа. – Ничего страшного.

Коннор оглядывается на нас троих и благодарно кивает.

– Ладно, – говорит он, и его голос снова приобретает деловой тон. – Я не думаю, что Кейт действительно упустила Меллера. Когда я вошел сегодня утром в библиотеку, обнаружил там четыре банки «Доктора Пеппера», и никто, кроме нее, здесь не пьет эту гадость. Я думаю, что она поработала на целую неделю вперед за последние четыре дня, в промежутках между подготовкой к отъезду Деборы в Италию. Все так, Кейт?

– На две недели вперед, если отталкиваться от стандартных законов о труде.

– Значит, Гарри прав, – говорит он. – Нам нужно искать альтернативы Москве. Идеи?

– Ну, – говорит Кирнан, – если получится точно определить его местонахождение в любой момент до его смерти, то мы с Кейт можем отправиться туда и спросить его.

Кэтрин резко вскидывает голову и бросает на Кирнана странный взгляд, с долей грусти и растерянности:

– Отличная мысль, Кирнан. Не знаю, почему я не подумала об этом раньше.

Она почти точно озвучила мои собственные мысли. Я об этом не задумывалась, пока Кирнан не сказал это. Наверное, я все еще не до конца осознала концепцию времени как улицы с двусторонним движением. Кирнан занимается этим гораздо дольше, чем я.

И все же не дольше, чем Кэтрин, и я почти уверена, что именно это сейчас крутится у нее в голове. Она смотрит на Коннора и говорит:

– Пожалуй, я пойду в свою комнату. Я устала. Вы можете ввести меня в курс дела позже.

Когда они выходят из кухни и Коннор держит ее за руку, до меня вдруг доходит, что они вместе. Типа, вместе как пара. Не знаю, то ли это произошло недавно, то ли я была невероятно наивна, то ли они просто хорошо это скрывали. Но если они скрывали это, то почему? Я же не маленький ребенок, которого бы это шокировало… хотя, я должна признать, что немного удивлена, что не заметила этого раньше.

После того как они вышли из комнаты, папа немного подвинулся так, чтобы оказаться лицом ко мне и к Кирнану.

– Я не знаю, насколько хорошо ты знал другую-Кэтрин, – говорит он Кирнану, – но это не она, – смотрит на меня папа. – Коннор что-нибудь говорил тебе о ее здоровье?

– Только то, что ей не станет лучше. Он сказал, что несколько раз был свидетелем таких вспышек ярости, и он думает, что причина этому – стероиды. Видимо, они портят настроение.

– У Кэтрин не было рака в другой временной линии, – говорит Кирнан. Возможно, мы могли бы отправиться в будущее, достать какие-нибудь лекарства получше, – его взгляд на долю секунды опускается на мой подбородок, и я понимаю, что он думает о гидрогеле, который использовал после того, как меня облили кислотой в адском отеле. Я даже не хочу думать о том, как сильно я бы пострадала, если бы он этого не сделал.

– Возможно, – говорю я, – мы с Кэтрин уже говорили об этом раньше, но она сказала, что теперь поздно что-то делать. Я не знаю, возможно, на этой стадии остается только принимать таблетки, но мы могли бы найти что-то, что поможет ей выиграть немного времени. Я не уверена, что смогу убедить какого-нибудь врача из будущего помочь мне. Где ты взял гидрогель?

– Стащил его из медицинского центра в Нуэво-Рейно.

– Так… как думаешь, у тебя получится попасть туда и стащить противораковый препарат из… – я останавливаюсь и на минуту задумываюсь. – Кажется, Кэтрин говорила про 2070 год?

– Нет. – Коннор вернулся на кухню. Он подходит к холодильнику и достает пиво. – Гарри? Кирнан? – Они оба кивают, и он приносит бутылки к столу.

– Что значит нет? – спрашиваю я, когда он садится.

– Этому не бывать, Кейт. Вылечив ее, вы рискуете потерять весь тот прогресс, которого мы достигли. Мы с Кэтрин обсуждали это много раз, и я не могу препятствовать ей в этом. Слишком многое может измениться. Поэтому нет.

Он считывает выражение моего лица и продолжает:

– Мне это тоже не нравится, Кейт. Но мы вдвоем знаем, что она права. Каждый раз, когда ты берешь ключ, я не могу избавиться от ощущения, что мы ходим по тонкому льду. Все это похоже на «Дженгу» – в конце концов, ты вынешь именно тот брусок, после которого башня рухнет вниз.

Я сомневаюсь, знает ли Кирнан вообще, что такое «Дженга», но он кивает и делает глоток пива:

– В прошлый раз этим бруском был 1938 год. Я не знаю почему. Может быть, пара этих ключей была у приближенных – я не знаю, откуда взялся ключ Саймона, или Патрика Конвелла, или любых других лидеров региональных храмов.

Я обращаюсь к Коннору:

– Как много ты знаешь о перемещении 1938 года? У меня есть информация, которую дала мне Кэтрин, и немного от Кирнана, но в дневнике другой-Кейт почти ничего нет.

– Я знаю, что там застряли три историка, и все они связаны с ФПП – Федеральным писательским проектом. Это местоположение часто использовалось ХРОНОСом, потому оно позволяло неплохо устроиться. В рамках проекта тысячам безработных были представлены рабочие места, и им предстояло записывать истории из жизни обычных людей. Они устраивали на работу любого, кто мог написать связное предложение.

Коннор делает большой глоток пива и продолжает:

– Любое место, где был реализован ФПП, позволяло ХРОНОСу оставаться в тени, а еще служило отличной тренировочной площадкой для новых агентов. Учитывая огласку политики «Нового курса» о ФПП, люди нисколько не удивлялись, если какой-нибудь незнакомец, возможно, даже из другого города или с севера, появлялся на их пороге с просьбой рассказать об опыте в условиях рабства или о чем еще…

– Рабства? – спрашиваю я. – Это же в 1938 году.

– И? Родившемуся в 1855 году было бы около восьмидесяти в 1938-м. Вполне вероятно, что останутся какие-то детские воспоминания о жизни в условиях рабства.

– Кроме того, – добавляет папа, – можно разузнать и об эпохе реконструкции. Твоя мама использовала интервью из ФПП в одной из дисциплин, которые преподавала.

– Да, – говорит Коннор. – В Интернете можно найти записи и даже несколько аудиозаписей. Но вернемся к ХРОНОСу. Вся эта шумиха вокруг программы позволяла им незаметно проскальзывать и задавать вопросы, особенно в таких местах, как Атенс, штат Джорджия, где работа ФПП была распространена. Любой, чьи исследования касались конца восемнадцатого или начала девятнадцатого века, хотя бы раз совершал перемещение под видом работника ФПП. Кэтрин была в Атенсе в феврале 1938-го, пытаясь получить информацию о распространенных в то время спорах насчет допуска женщин в состав присяжных, чему Джорджия сопротивлялась до начала 1950-х годов. Она думает, что Сол был там один раз в 1937-м и, возможно, несколько раз в другие годы. Эйбел Уотерс и Делия Моррелл провели немало времени на двух объектах ХРОНОСа в ФПП на юге, так что неудивительно, что именно там они и застряли. С ними был стажер, но Кэтрин не помнит его имени.